Мария Рива - Моя мать Марлен Дитрих. Том 2

Семья Зибер-Дитрих в ресторане. 30-е годы.

Мы прошли подземным отсеком через кухни отеля «Уолдорф», спасаясь от прессы, поджидавшей Дитрих у входа. Мать уловила острый запах чеснока и тимьяна и бросила через плечо:

— Сегодня у них баранина по-провансальски. Надо сделать заказ, пахнет вкусно. — С этими словами она скрылась в грузовом лифте.

В номере мать сняла дорожный костюм и привела себя в порядок, пока я разбирала накопившуюся почту. Прежде всего она затребовала телеграмму от нашего Рыцаря, намеревавшегося присоединиться к нам, и поэтический опус от фон Штернберга.

— Дорогая, позвони «мальчикам», а потом распорядись насчет заказа.

Мать закурила, и я протянула ей две телеграммы.

ДИТРИХ УОЛДОРФ АСТОРИЯ НЬЮ-ЙОРК

НАЧИНАЮ БЕСПОКОИТЬСЯ ПРИВЕЗТИ ЛИ УКСУС ИЛИ ЕГО МОЖНО КУПИТЬ НА МЕСТЕ ТЧК БЛАГОДАРЮ ЗА ОТДЫХ И ЗА ТО ЧТО ТЫ МОЯ

К тому времени, когда раздался звонок из Голливуда, мы уже заказали баранину.

— Дорогие мальчики, вы уже получили мой список? Бриджеса по приезде видели? О машине позаботились? Непременно сообщите ему, когда мы прибываем в Пасадену, и уточните, что мы едем прямо в «Парамаунт». Не забудьте про термосы. На пятницу закажите раков и, непременно, с укропным соусом. Я видела Колетт в Париже. Кого, спрашиваете? Колетт, великую французскую писательницу! Глупость непростительна и в Голливуде. А вы, кстати, там не так уж давно обретаетесь. Даже в Голливуде можно читать хорошие книги! Позвоните Трэвису, сообщите, что я везу платья из Парижа, которые можно использовать для съемок, но пусть никому не рассказывает… А охранников для Ребенка подыскали?.. Я видела Джо в Лондоне… Ну да, все так же пялит на меня влюбленные глаза… Только что получила от него телеграмму, послушайте:

СЕРДЦЕ МОЕ НЕ НАХОДИТ ПОКОЯ СЛЕЖУ ЗА ОБЛАКАМИ И ЗАКАТАМИ КОГДА ЦВЕТ ТВОИХ ГЛАЗ И ВОЛОС ИСЧЕЗАЕТ С НЕБА ТЧК КАК ХОЧЕТСЯ ЗАБЫТЬСЯ И ЗАСНУТЬ ЧТОБЫ ПОТОМ МЕНЯ ПРОБУДИЛИ К НОВОЙ ЖИЗНИ И ВЕРНУЛИ ОТ ЗАБЫТЬЯ СМЕРТИ НО И ТОГДА Я БУДУ ОЩУЩАТЬ ТВОЕ ПРИСУТСТВИЕ ТЧК ТЫ В МОЕЙ КРОВИ ТЧК ЧТО ОСТАЕТСЯ КОГДА РАДУГИ ИСЧЕЗАЮТ В ВЕЧНОСТИ.

Он все это мог сказать и по телефону! А, впрочем, нет: на бумаге эффектнее! Не позабудьте заказать шампанское, и пусть Нелли проследит, чтобы в моей артистической уборной поставили свежую, хорошо охлажденную бутылку.

Пока мы ехали через Америку, я была так занята поручениями матери, что не успевала поболтать со своими друзьями-проводниками. Только уверившись, что она крепко спит, я убегала на «волшебный балкончик», в открытый тамбур поезда, вдыхала воздух, насыщенный ароматами, и каждый раз изумлялась безбрежным просторам этой величественной, любимой мной страны.

Трэвис встретил нас с распростертыми объятиями. Я устроилась в кожаном кресле у письменного стола и приготовилась к долгой беседе. Чувствовалось, что им недоставало друг друга.

— Трэвис, погоди, я расскажу тебе про фильмы Корды!

— Да, я уже наслышан про сцену купания. В газетах о ней много писали. Неужели ты пошла на это, Марлен? Ты — обнаженная, прикрытая только мыльной пеной?

— Конечно, нет! Ты же меня знаешь… только никому не рассказывай. Они полагают, что эта сцена спасет фильм, обеспечит ему кассовый успех, но я сомневаюсь. Такая скука! Да и что можно ждать от киностудии, где съемки заканчиваются к четырем пополудни, чтобы люди могли выпить чаю? Мне говорили, что в Англии так заведено, но я не верила, пока сама не убедилась. Даже рабочие ателье попивают чаек. Ты можешь себе представить наших рабочих, пьющих чай?.. Видела Джо в Лондоне. Собирается снимать фильм «Я, Клавдий» Роберта Грейвса с Чарлзом Лоутоном и этой Мерль Оберон. Нет, только подумай: сингапурская шлюха в роли римской отравительницы? Я абсолютно уверена, что бедный Джо взял ее волей-неволей из-за Корды. Раньше он себе и представить такого не мог, а вот теперь вынужден идти на уступки. Не знаю, что на него так подействовало. Для них Джо слишком хорош. Они не понимают, не ценят его таланта. Лоутон — просто бездарь. Вообрази, что начнется, когда оба враз попытаются стать великими режиссерами. Лоутону бы слушать да учиться, но ты ведь знаешь актеров… им невдомек, когда нужно заткнуться.

Подали кофе. Трэвис разливал, мать снова закурила.

— Встречалась с Колом Портером в Париже. Он еще больше смахивает на голодного жокея. Поговаривают, жить не может без кокаина… Пожалуй, нос у него и впрямь очень чудной. Странный малый. Мне не нравится его музыка, но говорит он блестяще. Правда, что он безумно влюблен в Кэри Грант? Что Мэй об этом думает? Я была у него дома — черная полировка, мягкая мебель обита белой свиной кожей, тут и там разбросаны шкуры зебр. Подчеркнуто мужской стиль, более того — говорит, «нанял шикарного дизайнера по интерьеру». Какой дурной вкус! А я-то думала, что он из хорошей семьи!.. Я видела снимок Ломбард в чем-то тобой для нее придуманном. Черный обезьяний мех… Так и хочется сунуть ей банан. Вот так-то, Трэвис! Но в том фильме, — мать обернулась ко мне: — ну как называется фильм — мы еще с тобой смотрели фотографии, и я сказала: «Ну вот наконец и Ломбард глядится красоткой»?

— «Случайная встреча с принцессой», — ответила я.

— Да, название неудачное, но в этом фильме ты наконец для нее постарался. Глядится прямо как Дитрих. Слышала, она тебя зовет «дразнилка»? Какое пошлое сюсюканье.

Тем временем Дитрих перебирала фотоснимки с проб на столе Трэвиса. Она задержала взгляд на одной из них — Ирен Данн в бальном платье для исторического фильма. Платье, расшитое несчетным количеством блесток, с огромными тюлевыми бантами казалось весьма тяжеловесным сооружением.

— Трэвис, у тебя еще остался тюль в запасе, или он весь ушел на это платье? Я всегда подозревала, что Ирен — из тех, что обожают банты, но мне кажется, здесь ты переусердствовал — самую малость.

Трэвис хихикнул.

— О, Марлен, я так скучал по тебе! Ты попала в самую точку! Прицепляя эти банты, я все время думал, что тебе бы это не понравилось.

— И ты прав. Пока ты сознаешь, что делаешь безвкусицу, с тобой все в порядке. Но когда ты моделируешь платья в духе Орри-Келли, вот тогда я беспокоюсь. Ты видел, во что Адриан облачил Кроуфорд? Мне попался на глаза снимок. Платье из стекляруса, будто вторая кожа! Какая работа! Изумительно. Но на ней, с ее широченными бедрами, оно смотрится вульгарно! Впрочем, на Кроуфорд что ни надень, все смотрится вульгарно. Тебе Любич растолковал, что надо сделать для нашего фильма… или это снова его пустые разговоры о так и не написанных задумках?