Миранда Кеннелли - Наперегонки с Саванной [ЛП]

— Стой со мной, — говорит Джек. А затем он кладет руку на мое плечо и сжимает его, не отрывая глаз от старта.

Створки стойл с грохотом распахиваются, и лошади врываются в гонку. Звезда стартует чисто и мчится вместе с другими лошадьми.

— Да! — кричит Джек. Табун преодолевает первый поворот вместе, оставляя за собой облако пыли. Поле полностью заполнено лошадьми. Звезда остается в группе лидеров на втором повороте.

— Ты можешь, давай мальчик! — воплю я.

Рэд Делайт мчится впереди табуна, обгоняя Дрима и оставляя его третьим. Звезда движется на седьмой позиции. На прямой, когда они уже приближаются к финишной линии, я хватаюсь за руку Джека, подпрыгивая на пальцах.

— Давай! — кричу я и, клянусь, Звезда посмотрел на меня и ускорился на полную мощность. Он обогнал Рэйсин-флаг и Миксд-аппил, но все-таки финишировал пятым. Проклятье.

Я падаю на землю, закрывая глаза. Как он мог проиграть? Я успокаивала все время до начала гонки. Он был счастлив, сыт и полон желания стартовать.

— 1:47, — слышу я, как говорит Гил.

Черт. Он прибавит четыре секунды. Я накрываю руками лицо и молюсь, чтобы мистер Гудвин не заставил Джека продать Звезду. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста. Я чувствую мягкое прикосновение к своему локтю, меня поднимают с земли. Джек поднимает мой подбородок и смотрит мне в глаза.

— Сколько ты весишь?

Мои брови взлетают.

— Что? Чт..

— Просто скажи мне, сколько ты весишь?

Почему он спрашивает меня об этом сейчас? Я точно знаю, сколько вешу (46 кг), но не позволю себе волноваться на этот счет.

— Не знаю, где-то 45 кг.

— У тебя есть лицензия жокея?

Я трясу головой.

— Сделай ей лицензию новичка, — говорит Джек Гилу. Мы оформим Звезду на гонку сегодня.

Мой рот широко открывается.

— Нет…

— Я хочу посмотреть на нее в настоящей гонке, — прерывает Джек.

— Сынок, у Саванны нет опыта… — говорит мистер Гудвин.

— Она лучше любого мужчины, — отвечает Джек. — Ты думаешь, что я бы позволил Гилу посадить какого-то тренера на свою лошадь? Очевидно, что на тренировках это работало, поэтому Гил и Дэнни будут тренировать ее с завтрашнего утра. Я хочу, чтобы она была натренирована и готова к Кентукки Даунс, всем ясно?

Кентукки Даунс на следующей неделе. Господи.

— Но она же девушка, — говорит папа.

— Девушки были жокеями и до этого, — отвечает ему Джек. — Женщина выиграла Санта Анита Хэндикап два года назад. И Рози Направник одержала сотни побед.

Моё сердце бешено колотится в груди.

Папа трясет головой.

— Это слишком опасно, я хочу для нее большего…

– Это и будет для нее большим, — говорит Джек выпрямляясь. — Она получит лицензию и выиграет гонку, а потом получит и процент от выигрыша.

Я никогда не слышала, чтобы Джек говорил так авторитетно. Мистер Гудвин потер подбородок, смотря то на меня, то на его сына.

— Вы просто собираетесь там стоять? — спрашивает папа у мистера Гудвина.

— Звезда – денежное вложение моего сына, он отвечает за все. Я высказал свое мнение, но все решает он.

— Она моя дочь, — рычит папа.

— Она получит лицензию… — говорит Джек.

— Через мой труп…

— Стоп! — кричу я, и все эти мужчины уставились на меня. Мальчишки. Они даже не потрудились спросить, чего я хочу. — Пап, я бы хотела получить лицензию. Верховая езда – все, что я когда-либо хотела делать…

Папино лицо хмурится.

— Саванна…

— Что не так с получением лицензии? Я могу начать тренироваться и увидеть, получается ли у меня. Я хочу увидеть победу Звезды.

Гил кивает.

— Я займусь бумажной работой сегодня. Она уже старше шестнадцати и я буду поручителем, проблем не возникнет, чтобы получить эту лицензию быстро. Она может начать тренироваться завтра утром.

— У Саванны нет опыта, а ты хочешь, чтобы она участвовала в гонках на этих бесценных лошадях… — говорит папа Джеку.

— Они не бесценные, — отвечает Джек. Он на несколько дюймов выше папы, но мой папа умный, быстрый и сильный, так что он не дрогнет перед показом Джека его возмужалости. — Я заплатил за его рождение очень много и хочу увидеть, как он побеждает в гонках. Я хочу, чтобы Саванна была натренирована в качестве жокея. Или займись этим или иди домой.

Он кивает мне, а я подскакиваю на носочки. Участвовать в гонках еще лучше, чем работать тренером лошадей на полный день. Мне кажется, что я могу летать! И он упомянул, что я могу получить процент! Я помогу папе рассчитаться с долгами за мамины медицинские счета. Я смогу дать своей сестричке жизнь лучше, чем была у меня. Я соединяю руки, переплетая пальцы, взволнованная возможностью быть жокеем всю жизнь. Почему я раньше никогда об этом не думала?

Чтобы получить полноценную лицензию, мне нужно поучаствовать где-то в сорока гонках под предводительством тренера.

— Ты мне нужна в конюшне прямо сейчас, — говорит папа мне низким голосом. — Мы поговорим об этом с глазу на глаз.

Я раньше никогда не видела его таким злым. Я поворачиваюсь и мчусь со всех ног в конюшню.

— Саванна! — кричит Джек. — Завтра! Пять утра.

Нравится это папе или нет, я буду там.

***

В конюшне, я хожу взад-вперед по стойлу Звезды, пока Рори успокаивает и охлаждает его. Папа появляется и ведет меня подальше от лошадей, а потом взрывается.

— Это настолько опасно, что ты даже не можешь себе этого представить. Разве быть тренером для лошадей тебе не достаточно?

Пару недель назад я бы сказала, что да, достаточно. Но я никогда даже не представляла, что буду на треке и есть хот-дог с владельцем конюшни. Никогда не представляла, что Джек будет спрашивать, почему я не иду в колледж. Никогда не представляла, что парень вроде него попытается меня поцеловать.

— Я должна попробовать, — говорю я. — Ты пару минут назад сказал, что хочешь для меня большего. Что ж, это оно.

Папа целует меня в макушку и крепко обнимает.

— Помнишь Дерби в прошлом году? Семь жокеев упали с лошадей. Семь! Жокеи умирают каждый год. Аарон Ридл был парализован не так давно. Его подключили к аппарату искусственного дыхания на остаток жизни. Макс Джексон упал с лошади, сломал ключицу, ногу, руку и получил сотрясение мозга! Ты знаешь, что будет со мной, если я увижу, что с тобой произойдет такое? Я уже видел смерть твоей мамы… — на этих словах у папы сдавило горло.

— Я понимаю то, что ты сказал. Правда. И я ненавижу ранить тебя. Этот спорт никогда не был легким или безопасным. Но когда у тебя нет ничего, разве не стоит рискнуть и попробовать найти что-то стоящее?

— Но люди становятся инвалидами…

— Эти жокеи были не на лошадях Гудвинов, — говорю я, пытаясь оставаться спокойной. Кедар Хилл расположен в Теннесси. Район Франклина полон известняка, который попадает в воду, что укрепляет кости лошадям. Поэтому самые лучшие лошади в Теннесси и Кентукки. — Ты знаешь, что мистер Гудвин никогда не выставит на гонку травмированную лошадь. Это сокращает риск. И я никогда не сяду на травмированную лошадь. Именно поэтому так много жокеев травмируются, они выступают с теми лошадьми, которые не должны быть на треке. Ты это знаешь, пап, — продолжаю я.