Михаил Серегин - Разговорчики в строю

- Чего, на самом деле там сортир? - На этот раз уже Резинкин стал переживать, так как сколько раз придется туда сходить - неизвестно. А это лишние нагрузки на ослабленный и без того организм.

Сидя на своей койке, Резинкин вскоре сообщил:

- Сейчас и я пойду.

Услышав эти слова, мимо пронесся Простаков с криком: «Я первый!» Здоровый дядя мчался по лестницам с улюлюканьем и гиканьем, едва не сбив какого-то мужика в белом халате.

- Это что это? - неслось ему вслед гневное. - Солдат, стоять!

- Я обосрусь! - неслось в ответ как оправдание.

Леха вылетел на улицу и подбежал к единственному на весь санитарный блок туалету. Дернув ручку с такой силой, что он выдрал с внутренней стороны шпингалет, Леха увидел внутри лысого солдата.

- Туалет для какающих нормально - левее! - выкрикнул Леха, сдернул с очка беднягу и сам занял его место.

- А-а-а-а, - разнеслось благодатное по окрестностям, - а-а-а-а, - повторил снова уроженец Сибири. С удовольствием вышел на улицу, сделал два десятка шагов, но кефир на постном масле дал о себе знать, и Леха был вынужден вернуться обратно в сортир.

Только он вышел, как увидел перед ним стоящего Резинкина, трясущегося от напряжения.

- Прошу, - с легкостью пригласил здоровый, отходя в сторону.

Не успел он закурить, как тут же за Резинкиным прибежал и Фрол:

- Это ж дурдом какой-то! - сообщил Валетов и, не обращая внимания на сортир, сел в облюбованные кусты.

- Ну ты и неформал, - прокомментировал ситуацию Простаков.

Следующие два часа, не обращая внимания на комаров, в почти полной темноте и на прохладном воздухе Валетов, Простаков и Резинкин роились вокруг сортира, словно пчелы около улья. Измотанные частыми позывами, они в конце концов около двенадцати почувствовали истинное облегчение и решили отправиться спать.

- Счастливые, - стонал маленький парнишка, лежа на кровати, - как вы быстро отделались.

Эту фразу он произнес после того, как все трое лежали уже в течение двух часов спокойно на своих койках.

- А я прошлой ночью - тринадцать раз вверх и вниз. Это ни много ни мало - пятьдесят два этажа, это ж невозможно! Почему они так долго делают сортир? Могли бы лазарет перенести вниз на первый этаж, если туалет у них на улице.

- Все делается от большой любви к солдату, - улыбался, лежа на своем месте, красномордый абориген. - Вот и новенькие теперь, считай, обстрелянные. Ниче, мужики, спите, спите, расслабляйтесь. У нас тут весело, что ни день - какое-нибудь приключение да выпадает.

Через день за своими на «уазике» приехал Евздрихин. Все трое были счастливы скорому прибытию товарища усатого прапорщика и не скрывали своего удовольствия по поводу того, что они поедут обратно в часть в легковой машине, а не в кузове грузовика.

- А вы не знаете, - поинтересовался Валетов по дороге, - как там здоровье у товарища капитана Паркина?

- А что? - подозрительно покосился на него Евздрихин.

- Ну, не мучается ли он животом ближайшие дни?

Неожиданно прапорщика передернуло:

- Всякое бывает, да и не его одного по весне накрывает. И у других тоже возникают проблемы - все-таки весна.

- Да, - Валетов улыбался, - и вы много зелени съели, товарищ прапорщик?