Михаил Серегин - Всякому волку свой волкодав

– Да уж, – вздохнул Ашот. – И что теперь?

– Теперь нужно проникнуть в квартиру, желательно без шума, – проговорил Грачев. – Ну и поговорить с этой особой, конечно.

– Кто займется взломом дверей?

– Пожалуй, я, – ответил Валентин. – Тебе такую тонкую работу доверять нельзя. Дай-ка мне свою связку ключей.

– Зачем? – испугался Ашот.

– Давай, не жмись. Ничего с ней не станется.

Мачколян нехотя достал из кармана ключи и протянул их Грачеву. Тот взял связку, осмотрел ее и, найдя нужный ключ, принялся осторожно ковырять им в замочной скважине.

Вскоре под умелыми руками Грачева дверь поддалась, и они смогли проникнуть внутрь. Оказавшись в небольшом коридоре, оба замерли и прислушались к шумам, доносящимся из других комнат. Где-то надрывался музыкальный центр, из-за которого хозяйка квартиры и не услышала скрежета в замке. Это было друзьям на руку, но расслабляться было рано: в квартире мог находиться еще кто-нибудь кроме хозяйки.

– Ты в ту сторону, я в эту, – прошептал Валентин и на цыпочках стал подкрадываться к дверному проему.

Не успел он сделать и трех шагов, как из комнаты выглянула хозяйка. Только теперь она совершенно преобразилась, превратившись из шатенки в блондинку. Дамочка изумленно уставилась на нежданных гостей. Впрочем, ее изумление длилось всего секунду, а затем она метнулась в комнату, откуда послышался шум выдвигаемого ящика. Не догадаться, что за этим последует, было трудно. Грачев влетел вслед за женщиной в комнату и, не дожидаясь, пока она обернется, навалился на нее сзади. Пистолет Макарова выпал из тонких рук девицы и отлетел к дивану.

Девица не растерялась, развернулась и принялась наносить частые удары локтем в живот Валентину. Но он перехватил руки девушки и так завернул их за спину, что она взвыла.

Наблюдавший за этой сценой Мачколян поднял с пола пистолет и, сунув его себе за пояс, грубо произнес:

– Я бы на твоем месте был более гостеприимным. Мы же не бандиты и тем более не убийцы.

– Кто вы такие? – зло спросила девица.

Сейчас ее и без того короткие волосы прилипли к вискам, а по шее текла тонкая струйка пота. Один край заправленной в джинсовые шортики майки вылез, оголяя красивый животик дамочки.

– Мы друзья, – садясь на диван, отозвался Ашот. – Разве не понятно?

– Кончай левый базар, осел, – снова заворчала девица. – Говори, что вам надо. Какого черта вы следили за мной?

– У нас к тебе всего один вопрос, – произнес Валентин. – Если ты на него ответишь, мы тебя сразу отпустим, а может, еще и денег дадим.

– Вы что, совсем шизанутые? – усмехнулась она. – Что вам от меня надо-то? Я все равно ничего не знаю.

– Все ты знаешь! – гаркнул Ашот. – Говори, сучка, кто заказал убийство немецкого гражданина Дика?

– Первый раз о таком слышу, – смело глядя в глаза Ашота, бросила та.

– Ты принимаешь нас за идиотов? – холодно промычал Мачколян. – Говори, или хуже будет.

Девица с вызовом облизнула свои прелестные губки и, страстно изогнувшись всем телом, произнесла:

– Если вы имеете в виду одного из моих клиентов, – ресницы ее томно взлетели вверх, – то буду вынуждена вас разочаровать. Я никогда не запоминаю имена тех, с кем сплю. А что касается какого-то там убийства, меня оно никак не касается, уж будьте уверены.

– Так, ясно, нормально говорить не хочешь, – разозлился Валентин. – Пришла моя очередь с тобой беседовать.

– М-да, – замурлыкала девица. – Я вся твоя, можешь беседовать с моим телом, как пожелаешь, и оно ответит тебе страстно, пылко…

– Меня не удастся провести, – еще больнее сдавливая ее руки, проговорил Грачев.

Затем он грубо подтащил девушку к стулу и, усадив ее на него, велел Ашоту дать ему какую-нибудь веревку. Особа попробовала вырваться из рук Грачева, но не тут-то было. Взяв у Ашота какой-то ремень, он в два счета примотал девицу к стулу. После чего обошел стул и, остановившись перед искаженным злостью и ненавистью лицом киллерши, спокойным, но пугающе холодным голосом произнес:

– Последний раз спрашиваю, расскажешь все сама или из тебя придется вытянуть информацию силой?

Девица яростно плюнула ему в лицо, но плевок не долетел и шлепнулся у ее собственных ног.

– Ты сама выбрала, – произнес Валентин и сунул руку в карман.

По телу девушки пробежали мурашки. Она хоть и была профессионалом в своем деле, но сталкиваться вот так лицом к лицу с людьми, способными ее растоптать, ей до сих пор не приходилось. Девица сглотнула, а затем облегченно вздохнула, заметив, что в руке ее главного обидчика появилась какая-то монета на веревочке. Гордо вскинув на него взгляд, она с вызовом стала ждать, что же будет дальше.

Валентин взял свою вещицу за веревочку, отчего та стала напоминать медаль, которую вот-вот должны повесить на шею победителю. Но эту медаль явно никто и никуда вешать не собирался, ее просто раскачивали на месте, как маятник, которым пользуются для введения в гипнотический сон бабки-гадалки.

Девушка усмехнулась, давая понять, что не верит в подобные фокусы. Валентин же продолжал раскачивать маятник у нее перед глазами, сосредоточенно глядя в глаза сидящей напротив особы. Постепенно ее зрачки начали мутнеть, веки отяжелели, и женщина погрузилась в сон.

– Вот и умница, – порадовался Грачев. – Молодчина.

Стоящий за его спиной Ашот давно открыл рот и позабыл его закрыть, удивленно наблюдая за действиями своего друга. Когда же понял, что девушка и в самом деле уснула, причем Валентин велел ей повторять все движения за ним и поднимал руки, и девица делала то же самое, обалдело протянул:

– Мать твою, Грач. Ты, оказывается, и так еще умеешь. А почему ты раньше-то не говорил, что экстрасенс?

– Напротив, никогда не скрывал. К тому же вы и не спрашивали, – спокойно откликнулся Валентин. – Любой нормальный психолог это может.

Затем он присел на стоящий напротив девицы стул и, глядя на нее, спросил:

– Как тебя зовут?

– Алла, – ответила та.

– Скажи мне, Аллочка, – ласково продолжил Валентин, – что ты сегодня сделала?

– Убила человека, – без какой-либо интонации произнесла блондинка.

– Ты знала этого человека?

– Нет.

– Но ты знаешь, кто заказал его?

– Нет.

– Врет, сучара, – процедил позади Ашот.

Грачев резко развернулся к нему и, смерив злым взглядом, по возможности тихо прошипел:

– Идиот. Если разбудишь ее, мы ничего не узнаем.

– Понял, понял, – извинился Мачколян. – Больше не буду. Спрашивай дальше.

– Ты красивая девушка, Алла, – снова перешел на ласковый тон Грачев. – И ты знаешь, что врать нехорошо.

– Да, – кивнула Алла, не открывая глаз.

– Тогда скажи, что тебе известно о заказчике?

– Только телефон, – ответила она.

– Скажи его, – поторопил Грачев.