Михаил Ахманов - Сердце Аримана

– Мое имя - Нахаас, господин! - выкрикнул тот, прикрывая голову руками.

– Вот, уже лучше, вонючий шакал… Но говорят, иногда ты называешься Нох-Хором?

Стигиец вроде бы начал трезветь и с ужасом уставился на меч в руках капитана гвардейцев; потом глаза его метнулись к кривому ножу Альяса.

– Нох-Хор, - пробормотал он, - да, Нох-Хор… Так велел мне назваться желтокожий… Богатый господин, щедрый! Велел проследить кое за кем, назваться жрецом Сета и кое-что передать… Хорошо заплатил!

Густые брови Паллантида полезли вверх.

– За кем проследить и что передать? И этот желтокожий… Какой он из себя? Говори, шакал!

– Желтокожий и узкоглазый… видать, из Кхитая или Камбуи… Старый, рожа плоская, как доска… Одет был богато…

– Минь Сао, - заметил Альяс. - Ну, хозяин мой удивится!

– Как звали его, не знаю, - монотонно пробубнил стигиец. - Встретился он мне на базаре, где я снадобьями торговал… Присматривался ко мне, присматривался, потом велел службу сослужить… Заплатил хорошо…

– Это я уже слышал! - Нахаас испуганно сжался от рыка Паллантида. - Что он велел передать? И кому?

– Дал мне ларец с мешочком и склянкой, господин. В мешочке - порошок черного лотоса, а в склянке - такое зелье!.. Такое зелье!.. - Нахаас мечтательно закатил глаза. - Любой замок - твой! Капнешь, и железо осыпается пылью! Я попробовал…

– Дальше!

– Этот ларец я должен был передать одному койфиту… щуплый такой, с мордой, как у крысы… Подстеречь, назначить встречу и передать, не говоря, что ларец тот получен от желтокожего… Ну, я все и сделал… сделал по-честному, разве что из склянки две капли себе отлил… только две капли, клянусь, господин!

– Чтоб от этих капель сам ты обратился в ржавчину! - Паллантид в раздражении вскинул клинок. - Я не о том спрашиваю, сколько ты зелья уворовал, вонючая гиена! Ты мне скажи, что желтокожий велел передать койфиту! И лгать не смей, ибо моими устами тебя спрашивает король! А рука короля - длинная, сильная и жесткая, как стальные клещи!

От этих грозных слов Нахаас окончательно протрезвел, сполз с топчана и повалился Паллантиду в ноги.

– Не погуби, господин! Виновен я, виновен в дурном умысле! Соблазнился проклятым золотом кхитайца, да впрок оно мне не пошло, все пропил, прогулял! Пощади! - вопли его перешли в неясное бормотание, и капитан стражи ткнул Нахааса сапогом в грудь.

– Виновен, так признавайся! Или хочешь свести знакомство с королевским палачом?

– Не хочу, господин, - стигиец поднял залитое потом лицо и забубнил: - Полагалось мне напугать и ободрить койфита - прикинуться Нох-Хором, жрецом из Кеми, великим магом, чародеем из тех чародеев, что взысканы Великим Сетом… И должен был я сказать койфиту, что задуманное им будет поддержано мной, а в знак этой поддержки и передать ему ларец с зельями да объяснить, какое зелье к чему, и как надлежит ими пользоваться. А о том, что собирался сделать койфит, я знать не знаю и ведать не ведаю, милостивый господин! О том желтокожий мне не говорил, но велел только, чтоб койфит от вида моего устрашился и поверил, что я - великий маг!

– Твоим видом не напугать даже шакала, - усмехнулся капитан Черных Драконов. - Ты выглядишь не колдуном, а пьянчугой и мошенником!

Нахаас робко ухмыльнулся в ответ.

– Так ведь и койфит этот был не мудрее осла! Увидел, что я стигиец, что у меня шкатулка с колдовскими зельями, и затрясся, как страусиный хвост! Не знаю, чего он потом натворил, и знать не хочу! Я к его делам непричастен!

– Причастен или нет - то решать королю, - сказал Паллантид, сунул меч в ножны и поволок стигийца к двери. Тот не сопротивлялся; видно совсем сомлел от страха. Альяс, хитроглазый служитель шемита, шел следом, пинал пленника в тощий зад и приговаривал:

– Вот колдун, так колдун! Ни кожи, ни мяса! Тебя Иракус жрать не станет, великий чародей! Ну, ты не беспокойся: откормишься у моего хозяина на объедках, отмоют тебя да сунут в бассейн… Глядишь, зубастый и не побрезгает!

Нахаас, стигийский мошенник из Луксура, тихонько подвывал от ужаса.

– Ты жив и благополучен, мой государь!

– Я - жив! А демон сгинул. Рассыпался прахом!

Они обменялись приветствиями, и Конан уселся напротив шемита, подложив под спину жесткие кожаные подушки, принесенные Салемом специально для него. Кусты и деревья тихо шелестели под вечерним ветерком, дувшим с речного берега; солнце, глаз Митры, касалось нижним краем беленой садовой стены, в бассейне плескал водой Иракус, почесывал шипастую спину о столбы, на которых держалась клетка. Обозрев эту мирную картину, король перевел взгляд на кувшин и полные кубки, стоявшие перед Сирамом, и на самого хозяина, облаченного, как всегда, в серую хламиду.

– Третий раз ты в моем доме, господин, - произнес шемит, - но ничего не ешь, а только пьешь. Это вредно для здоровья! И потому я велел сегодня приготовить такое блюдо, от коего ты не откажешься ни за что.

– Какое?

– Не торопить, мой господин! Сначала мы отведаем кровяной перченой колбасы из Шамара, потом - гуся, фаршированного лимонами и яйцами, запеченого в гранатовом соку, потом передохнем, пожевав туранских лепешек с начинкой из мака, фисташек и сладкого творога… А вот потом!.. Потом я предложу тебе отведать нежнейшего козленка по-киммерийски! Что скажешь?

– Скажу, что в Киммерии козлятину едят сырой или слегка прожареной над костром. Я-то съем, а вот тебе такое блюдо будет не по вкусу!

Сирам надул пухлые щеки.

– Клянусь Мардуком, господин, мой повар Кириум из Офира непревзойденный мастер по мясным блюдам! И он знает, как готовить козленка по-киммерийски лучше самих киммерийцев! Он подаст его нам с приправой из соленого козьего сыра, а уж сыр-то этот мне доставили прямиком из Киммерии!

– Ну, раз так, - сказал Конан, - я с тобой сегодня потрапезую. Любопытно мне поглядеть, как офирец приготовит жаркое из киммерийского козла.

– Козлик - аквилонский, рецепт - киммерийский, - уточнил Сирам.

– Пестрая будет компания за нашим столом. Ты - шемит, я - киммериец, а козел - из Аквилонии… Может, еще и стигийца пригласить? Этого Нох-Хора, луксурского жулика?

– Нет, не нужен он нам, повелитель. Альяс, мои уши и глаза, все передал, все рассказал в подробностях, и теперь могу я тебе поведать, что не было многих воров, стийского мага и демона, Лайоналя и Каборры, а был один вор, чародей Алого Кольца, что пробрался к тебе под личиной посланника Минь Сао. Это он так и этак прощупывал двери твоей сокровищницы, наводил на ложный след, старался запутать тебя и подставить под твою карающую руку всяких недоумков. Ну, теперь он мертв, и это все о нем!

– Он мертв, а камень не найден.

– Зато все лишнее отброшено, все странное объяснено, так что нам легче добраться до истины. И думаю я, мой государь, что сегодня все и разрешится. Думаю, что скажешь ты мне что-то такое… - Сирам неопределенно пошевелил толстыми пальцами, - что-то важное, решающее для всего дела. Вот припомни-ка, с кем ты встречался прошлой ночью, утром и днем?