Уэн Спенсер - ВОЛК КОТОРЫЙ ПРАВИТ

Волк повернул камеру и искусственный интеллект устройства передвинул изображение Тинкер в угол экрана, переключившись на текущее изображение, и начал показывать приближающими линзами анклав Маковой Лужайки, где сейчас жил Дом Волка. Линзы не только обеспечили четкий вид на балкон через высокую каменную стену владения, но также показывали, что происходило в окнах всех строений, от главного дома до гаража. В одной из спален гостевого крыла горничная из персонала анклава меняла белье; компьютер распознал гуманоидную форму и увеличил изображение, пока оно не заполнило экран. Окно было открыто, и микрофон улавливал ее пение.

- …Я не сделал ничего противозаконного, -говорил по-английски мужчина в соседней комнате. - Я знаю мои права! Я защищен договором.

Волк вошел в соседнюю комнату. Его секаша выбили дверь, чтобы войти. Единственным предметом мебели в ней была кровать с разобранной постелью, вонявшей застарелым потом и сексом. К дальней стене секаша прижали маленького мужчину, похожего на крысу.

Настенный экран показывал его доми , двигавшуюся по их спальне в анклаве Маковой Лужайки, медленно освобождаясь от одежды. «Ты хочешь этого?» - раздался ее чуть хрипловатый голос. Волк помнил этот день, не единожды он прокручивал его в памяти, как последнюю память о ней, когда думал, что потерял ее навсегда. «Не торопись, у нас много времени».

Она уронила последний лоскут одежды на пол, и камера приблизилась, чтобы показать все ее тело. Волк прорычал команду ветру и швырнул его силу на стену. Раздался гул, дом содрогнулся от толчка, и настенный экран стал черным. Но звуковая часть продолжала проигрываться: Тинкер издала негромкий стон наслаждения.

- Эй! Эй! - закричал по-английски мужчина. - Да вы представляете, сколько это стоит? Вы не можете просто врываться сюда и громить мои вещи. У меня есть права…

- У тебя были права. Они отменены. - Волк вернулся на балкон и ногой сбил камеру с треноги. Экран показал неразбериху бликов, пока камера кувыркалась в воздухе. Когда она ударилась о тротуар, она рассыпалась на мелкие нераспознаваемые осколки, и экран вернулся к проигрыванию записи Тинкер в саду.

- Уберите людей из близлежащих зданий, - приказал Волк на разговорном эльфийском. - Я собираюсь их разрушить.

Видимо, мужчина понимал эльфийский, потому что раздался его крик: - Что?! Вы не можете этого сделать! Я вызвал полицию! Вы не имеете права этого делать! Это Питтсбург! У меня есть права!

Как будто вызванная его словами, суматоха внизу возвестила прибытие полиции Питтсбурга.

- Не двигаться, полиция! - рявкнул мужской голос по-английски. - Положите оружие.

Волк почувствовал, как секаша внизу активировали их щиты, ощущение магии ударило по его чувствам. Укус Клинка что-то тихо и быстро говорил на Высоком эльфийском.

- Naekanain, - крикнул по-эльфийски с сильным акцентом кто-то другой - Я не понимаю - в то время как первый повторил по-английски. - Положите оружие!

Волк выругался. Очевидно, полицейские не говорили по-эльфийски, а его секаша не понимали английский. Волк призвал ветра и создал щит, перед тем как пойти к лестнице.

Около входной двери стояли двое полицейских в темно-синей униформе, направив пистолеты на секаша, которые, в свою очередь, вытащили свои ejae . Оба полицейских выглядели как люди, но с учетом проблемы Они , внешний вид мог быть обманчивым. Оба были достаточно высоки, чтобы быть воинами Они . Замаскированные воины предпочитали рыжий цвет волос, в то время как один полицейский был блондином, второй - шатеном. Блондин махнул левой рукой, как бы пытаясь удержать и своего напарника и эльфов от немедленной агрессии.

- Naekanain, - повторил блондин, затем добавил, - Pavuyau Ruve. Черновский, остынь. Это личная охрана вице-короля.

- Я, знаю, блядь, кто они, Боуман [4].

- Если вы знаете это, - сказал Волк, - тогда вы знаете, что они имеют право идти туда, куда я хочу, и делать то, что я хочу, чтобы они сделали.

Боуман мазнул по нему взглядом, затем вернулся к секаша. - Вице-король, прикажите им положить оружие.

- Они сделают это, только если это сделаете вы, - заявил Волк. - Если вы не забыли, мы в состоянии войны.

- Но не с нами, - прорычал Боуман.

Черновский ухмыльнулся, что расстроило Волка, так как он надеялся решить вопрос без крови.

Они жили в Питтсбурге, замаскированные под людей, много лет, - сказал Волк. - Пока мы не будем уверены, что вы не Они , мы будем действовать так, как будто вы ими являетесь. Опустите оружие.

Воуман обдумал с минуту это требование, изучая секаша с таким видом, как будто он решал, насколько возможно то, что он и его напарник смогут справиться с охраной Волка. Волк не был уверен, были ли колебания Боумана обусловлены переоценкой своих возможностей, либо полным игнорированием возможностей секаша.

Наконец, Боуман медленно убрал свой пистолет в кобуру. - Давай, Черновский. Убери оружие.

Другой полицейский показался Волку знакомым, хотя он не знал, почему; он редко контактировал с полицией Питтсбурга. Волк внимательно оглядел двух мужчин. В отличие от эльфов, которые легко отличали клан каждого, людям нужны были значки и нашивки, чтобы различать друг друга. Темно-синяя униформа полицейских несла на себе наплечные нашивки и золотые значки на груди, идентифицируя владельцев как сотрудников полиции Питтсбурга. Латунная пластина на груди Боумана гласила: «Б. Педерсен». Пластина Черновского была менее понятной, имея только инициал «Н».

- Я тебя знаю, - сказал Волк Черновски.

- Надеюсь, что да, - заявил полицейский. - Ты забрал у меня женщину, которая собиралась выйти за меня замуж. Ты изменил ее расовую принадлежность. Ты можешь думать, что выиграл, но я ее верну.

Сейчас Волк его узнал - это был тот Натан, который рассердился на него, когда Волк забрал свою доми с ярмарки. Волка отвлекла униформа: он не думал, что этот человек был полицейским. На ярмарке Черновский вел себя как пес, защищающий кость. Даже когда Тинкер несколько раз заявила, что она уходит с Волком, Черновский цеплялся за нее, не отпуская.

- Тинкер не вещь, которую можно украсть, - сказал ему Волк. - Я не забирал ее. Она выбрала меня, а не тебя. Сейчас она моя доми.

- Я видел видеокассету. - Натан кивнул на открытый ящик с футлярами DVD. - Я знаю, кто она сейчас, но мне все равно. Я все еще люблю ее и верну ее.

- Какая, на хуй, разница? [5]- заорал этот трижды проклятый фотограф за спиной у Волка. - Все это не дает права этим длинноухохим королевским уродам ломать мою дверь и крошить мои вещи. Я американец, и плачу налоги! Они не могут…

Раздался громкий звук от падения, когда фотографа отшвырнуло на сломанную стенную панель. Это заставило его замолчать.