Уэн Спенсер - ВОЛК КОТОРЫЙ ПРАВИТ

Сын Земли отбросил руку Мха. - Я не слеп.

- Тогда ты должен видеть, что этот город заполнен здоровыми молодыми женщинами? Женщин- домана очень мало и они слишком привередливы. Закон запрещает нам брать любовниц вне нашей касты, или секаша с наекуна , а секаша не дают нам превращать в домана эльфов из других каст - это было бы слишком похоже на наших предков из клана Кожи. Разве не будет разумным следовать пути Волка Который Правит - выбрать из тысяч и тысяч людей совершенную женщину и сделать ее эльфийкой?

- Нет! - Сын Земли отшатнулся от безумца. - Ты вообще способен понять, что разумно, а что - нет?

Лесной Мох мгновение подумал, затем прищелкнул языком. - Печальная правда состоит в том, что я не знаю. Но я также не знаю, имеет ли это какое-либо значение. Я обнаружил определенную свободу в безумии. Но это так одиноко. Я не хочу больше быть одному. К сожалению, я попал в парадоксальную ситуацию. Как домана , я не могу создать Дом без секаша , а секаша больше мне не верят. Я не смог защитить принадлежащее мне. К моему падению привела маленькая ошибка, и я не один ее совершил. При первой нашей встрече с Они , несмотря на из заверения в дружбе, мы должны были сражаться. Один просчет и я потерял все. Потерял навсегда.

- Я полюбил, - холодно заявил Ветроволк. - Не путай мое истинное чувство с сознательным расчетом.

Лесной Мох слегка помахал рукой. - Фу, фу, я полюблю ее. В конце концов, она вознаградит меня тем, что я хочу больше всего. Я пытался показать мою ответственность и лидерские качества, держа собак, обезьян и маленьких птиц. Несомненно, оберегание таких хрупких сгустков жизни указывает на способности защитить то, чем я владею? Но увы, ни один эльф не предложил себя под мою защиту.

- И этот безумный план должен принести тебе уважение? - Сын Земли выглядел озадаченным.

- Любимая Тинкер владеет двумя секаша . Мне сказали, что она не смогла собрать полную Руку только из-за недостатка времени. Что даже прославленный Укус Клинка предложил себя ей. Наверняка в этом городе есть другая женщина такого же уровня.

- Нет, - проворчал Ветроволк. - Моя доми - редкая и драгоценная находка.

Лесной Мох не пожелал отвлекаться от своего плана. - Ааа, что ж, придется довольствоваться менее крупной драгоценностью. Давайте отправляться. У нас есть дракон, которого нужно убить, и женщины, на которых нужно произвести впечатление.

Поскольку старший домана из клана Камня высказал свою позицию, у Сына Земли не осталось выбора, кроме как согласиться преследовать дракона. Теперь стало понятно, почему Лесной Мох попытался использовать aumani , чтобы получить Маленькую Лошадь. Хоть он и был молод, родословная Маленькой Лошади позволяла предположить, что молодые секаша пожелают следовать за ним, в качестве Первого. Определенный здравый смысл в этом был - так же как и в сегодняшнем плане Лесного Мха. Оба плана, однако, были Волку одинаково противны.

Будем надеяться, что Злоба подкорректирует планы Лесного Мха. Радикально.

Тинкер провела в лазарете часы, подбирая заклинания из кодекса Дюфэ, модифицируя их, для работы с магическими накопителями, печатая и активируя их. Она постепенно понимала, что создана быть врачом; необходимость так близко прикасаться к незнакомым людям нервировала.

Состояние невесомости было одновременно и удовольствием и постоянным напоминанием, что она не на Эльфдоме. Что случилось, когда она упала в Призрачные земли? Вместе с ней на лесах был Пони. Упал ли он в смертельный холод и умер? Или он прошел насквозь, как и она, и теперь потерялся в другом мире, или вообще в космосе? Все эти вероятности ее просто ужасали. Она не позволяла себе даже думать о том, что могло случиться с Ветроволком. Но глубоко внутри нее было ужасающее ее осознание, что он встанет между Злобой и Питтсбургом, и будет защищать город, пока не погибнет либо дракон, либо он. Она должна вернуться и помочь Ветроволку - так или иначе.

Самым большим недостатком отсутствия силы тяжести было то, что когда ты засыпаешь, ты не падаешь. Какую-то секунду она дрейфовала в нише помещения, ожидая, пока пройдут мимо какие-то члены экипажа, и думала об оружии, которым можно убить Злобу. В следующую секунду она уже гадала, достаточно ли осталось от черной ивы для того, чтобы сделать кленовое мороженое. Как ей только что рассказал по телефону Масленка, драконы имели слабость к сладкому.

- Тебе придется что-то придумать, - сказал он ей, а Тинкер вдруг поняла, что она сделала телефон из двух консервных банок и связывающей их длинной красной нити. Нить вибрировала, когда они говорили, превратившись в неясное пятно красного цвета, резонируя в такт их голосов. Резонанс был ключом ко всему. - Это действительно легко сделать. Просто следуй рецепту дедушки.

Она вдруг осознала, что именно мороженое было им необходимо все это время… но она взяла рецепт с собой. Пока Тинкер об этом размышляла, она проплыла сквозь стены космического корабля. Космос, как оказалось, состояли из липкой и сладкой черной патоки. Здесь было ее достаточно для их нужд. Пожалуй, она могла бы сделать мороженое из патоки… но как доставить ее в Питтсбург? Спустить с орбиты? Нет, нет, она полностью сгорит прежде, чем попадет туда.

- Доми ?

Тинкер подняла взгляд. К ней подплывала Штормовая Песня, ангел в туманном белом сиянии. Одна рука секаша находилась на красной нити, по которой та двигалась к консервному телефону Тинкер. - Штормовая Песня, я застряла в патоке.

- Нет, не застряла. - Песня вытянула руку и Тинкер ухватилась за нее. Рука была теплой и неосязаемой, как солнечный луч. - Помни.

- Помнить что? - воскликнула Тинкер. Штормовая Песня превратилась в неопределенную фигуру, излучавшую свечение.

- Нет места лучше дома, - прошептала Песня, сверкая сейчас, как бриллиант.

Тинкер зажмурилась от яркого света. Штормовая Песня превратилась в сияющий призрак Торопыги. Она уцепилась я его извивающуюся гриву.

- Сссссэээээмммммммэээнэнэнэ, - завибрировал по ее коже голос Торопыги.

Громкий изумленный выдох заставил Тинкер повернуть голову. В нескольких футах от нее дрейфовал Джин, с изумлением глядя на нее. Они опять были в лазарете, позади нее была неровная и холодная стена, а в воздухе был вездесущий запах дыма и крови.

«Я все еще сплю?» Тинкер опять повернулась к Торопыге.

- Хуухуухуухуухуухуухуу, - проурчал Торопыга и исчез.

Джин подплыл к ней. Он все еще изумленно смотрел на нее широко раскрытыми глазами. - Помнить что?

Тинкер потерла лицо. Она проснулась или еще спала? Ее правая рука казалась теплее, чем левая… как будто она держала ее над огнем. - Нет места лучше дома.