Николай Егоров - Операция Дозор

Пантелей орудовал лопатой так, что скрежет раздавался и искры летели. И другие не отлынивали. В работу втянулись скоро и загалдели, как у себя в лагере.

Завеса на одном из окон вздулась, откинулась, и ребята увидели всклокоченную голову молодого парня. Он растянул рот в улыбке, пригладил рукой волосы и высунулся из окна - того и гляди, вывалится. Рубашки на нем не было, и тренированные мускулы выделялись четко и красиво.

- Здорово, хлопцы!

- Дазбудили, кдикуны! - возмутился Бастик Дзяк, и высокий голос его ударил по всем, как пулеметная очередь, - пригнуться хотелось. - Ведь пограничники отдыхают после ночного дозора!

Солдат в окне восхищенно взглянул на Бастика:

- Быть тебе прапорщиком!… Только ты не беспокойся. Разве можно спать, когда у нас такие гости?!

- Здравия желаем! - гаркнул Санька Багров.

Все ребята поддержали его:

- Здравия желаем!

Темные завесы откинулись и в других окнах, и в каждом - возникло по солдату.

- Подъем, что ли? - откашлявшись, поинтересовался один из них.

- Стыдно, товарищи, спать, когда в доме гости, - сказал пограничник, выглянувший первым. - Давайте-ка умываться-одеваться…

К тому времени, когда пограничники пришли к ребятам, канава была засыпана, оставалось разровнять грунт.

Пограничники пришли не с пустыми руками: кому гильзу подарили, кому - звездочку, кому - и то, и другое.

Пантелею гильза досталась. Увесистая, черная внутри, опаленная и даже немного пахнущая порохом, который сгорел в ней и вытолкнул пулю. Вполне возможно, что та пуля догнала нарушителя и свалила его: не промажет пограничник, который преследует врага!…

Если приложить гильзу краем к нижней губе и подуть, то раздается медный свист. Когда понадобится, свист бросит вперед сторожевую собаку, даст сигнал напарнику, ушедшему наперехват, поможет окликнуть неизвестного, что оказался в пограничной зоне. А еще гильза может стать нержавеющим футляром для записки, если придется вступить в неравную схватку с превосходящими силами противника, без надежды, что свои подоспеют вовремя… Вот что такое - обыкновенная стреляная гильза!

Пограничники помогли ребятам закончить работу. И тут пришел Валерий Васильевич, одобрил сделанное и сказал:

- Подсобим, ребята, девочкам! Они сгребли мусор в кучи, надо его вынести.

- Всегда так - мы и за себя и за девчонок должны! - запротестовал Олег Забрускин.

Один из пограничников обнял Олега за плечи:

- Не будем, хлопец, жаловаться! Тяжелая работа - это наше мужское дело!

На плацу уже действовали ребята, которые вырубили траву на спортплощадке. Землекопы присоединились к ним. Пошли в ход носилки, ведра, ящики из-под посылок - все то, во что можно насыпать опавшие листья, цементную крошку, песок и пыль.

Пантелей большой совковой лопатой насыпал мусор. Ожидая носильщиков, он ненадолго выпрямлялся. Напротив него было окно» дежурного по заставе. Раздавался звонок, сержант поднимал трубку, что-то негромко говорил, что-то торопливо записывал в журнал, лежавший перед ним на столе.

Вот бы сейчас тревога! Пограничники взяли бы оружие и - на свои посты, в дозор! Пристроиться за кем-нибудь, незаметно выйти в положенную Точку, посмотреть, что и как будут делать солдаты. Но все было спокойно, даже буднично. Можно подумать, что ничего более важного и интересного, чем уборка мусора, на свете нет.

И вообще на заставе, во дворе по крайней мере, ничего особенного. Лозунги всюду, и все, как один, на спортивные темы. Будто здесь молодежно-спортивный лагерь. Кроме того стадиона, что за территорией заставы, где-то здесь, в углу, - спортплощадка. Может, за небольшим кирпичным сараем с двумя дверями. На одной табличка: «ОВС», на другой - «ЛФС». Должно быть, склады. На торцовой стене - красный щит, а на нем - пожарные ведра и багры. В ящике - песок. Застава, точно скрытный и неразговорчивый: человек: видишь, как он одет, а чем он занят, о чем думает - этого не распознаешь…

После того как справились с заданием, ребята из пятого отряда собрались на плацу, построились. Лейтенант Дашкевич объявил им благодарность и сфотографировал - для фотогазеты, посвященной «дню границы». А потом предложил просто так погостить на заставе.

Ребята пошли в тесный закуток за сараем, где стояли турник и брусья, гимнастическая стенка и конь. В длинном коробе - гриф штанги и чугунные блины, на толстом деревянном помосте - двухпудовые гири.

Раздолье тому, кто любит помериться силой, посоревноваться в ловкости. Девчонки расселись на низеньких скамеечках, а мальчишки рассыпались, кинулись на гимнастические снаряды, ухватились за неподъемные гири.

Пантелей повисел, поболтался на брусьях, позавидовал пограничнику, который поднимал огромнейшую штангу. А когда тот сел отдохнуть, Пантелей - к нему. Устроился рядом, помялся, спросил:

- Если не секрет, сколько нарушителей вы задержали?

- Какой там секрет?… Ни одного, брат!

Пантелей недоверчиво покосился. Он приготовил было вопрос о том, как пограничник задержал первого, как второго, как третьего? А тут, на тебе - ни одного!

- Плохо, да? Служить и ни одного не взять! - сочувственно произнес Пантелей.

- Наоборот, хорошо! Значит, надежно прикрываем границу.

- А разве нарушители не пытаются?

- На то они и нарушители, чтоб пытаться. А наша забота в том, чтобы от их попыток был им убыток…

- Что ж выходит - не может быть нарушения границы? - удивился Пантелей.

- Может быть. В любой момент, на любом участке границы.

- Даже сейчас, когда мы тут?

- Даже сейчас, когда мы тут. Но ты не опасайся: мы тут, а служба идет, как ей положено идти.

- Понятно…

Пограничник отдал Пантелею свою фуражку, достал из длинного ящика, где хранилась штанга, наручные ремешки, надел их и подпрыгнув, повис на турнике. Раскачался и закрутил «солнце». В мундире, в брюках и сапогах!

- Вы прямо-таки мастер! - восхитился Пантелей, когда пограничник закончил упражнение и спрыгнул на землю.

- До мастера мне, как до неба, - переводя дыхание, сказал пограничник. - Ты вот погляди, что сейчас лейтенант Дашкевич делает.

Лейтенант Дашкевич схватился за перекладину и подтянулся пять раз одной рукой!…

Когда начиналась лагерная смена, казалось, что впереди уйма длинных дней. На все хватит их и еще останется! Девать некуда будет, особенно последние, перед отъездом домой, дни. А они сразу покатились, как барашки по морю, и, как барашки на море, исчезали один за другим. И дела, которые представлялись далекими, которые вроде могли подождать, как-то внезапно становились близкими и неотложными. И для благополучного завершения заранее намеченного не хватало всего-навсего дня, а то и нескольких часов! Так и с концертом получилось.