Николай Егоров - Операция Дозор

Путь преградила узенькая насыпь. Ее преодолевали на четвереньках, цепляясь за корни. Выше сопки деревья расступились и открыли тропу.

Забрускин обошел Митю и Пантелея, первым вышел на тропу, огляделся:

- Курс выдерживаем точно… Дадим людям передохнуть?

Роль подчиненного не устраивала Олега, и он стремился разделить власть с Пантелеем.

- Времени не терять, - обращаясь сразу ко всем, сказал Пантелей. - Привал - возле валуна…

Тропа на гребне была неширокая, но прямая. Идти по ней было легко. Олег затесался между Пантелеем и Митей и, будто до этого не делал никаких попыток взять командование на себя, рассуждал, как бы с самим собой советовался:

- Странный маршрут получается. Буквой «П» идем. Вырисовываем эту букву. А задача-то какая? Из кончика одной ножки добраться до кончика другой ножки… Если взять наискосок, будет ближе. Быстрее будет. Просчитаться лейтенант не мог. Правда, не мог?

Уважительное суждение о лейтенанте смягчило Пантелея:

- Не мог, чего там говорить! Перед ним карта была - это уж точно!

- Вот, - вернулся к своим размышлениям вслух Олег. - Так почему лейтенант не велел срезать угол? Не зря же? Не зря…

- Не понимаешь? - подал голос Санька. - Мы обходим место, где нам почему-то нельзя находиться!

- Там нарушитель! - воскликнул Бастик и осекся.

- Вот, - подхватил Олег. - Нарушитель там или еще что-то такое. Мы не должны выдать себя. Почему? А потому, что нарваться на того нарушителя опасно!

- Да что, мы такой группой не справимся с одним нарушителем? Справимся! - Санька даже остановился. - Мы, получается, убегаем от него, а его поймать надо!

- Приказ есть приказ, - неуверенно возразил Пантелей.

В нем боролись два желания: одно - точно выдержать заданный курс, другое - проявить самостоятельность, показать свою сметку, явиться к месту назначения побыстрее, а если повезет, то…

- Жалеют нас, маленькими считают, - обиженно произнес Бастик.- А если мы со всех сторон накинемся, кто вырвется?

Олег умело подливал масло в огонь:

- Разработаем план, а ты, Пантелей, утвердишь. Рисковать без ума не будем. Ушки на макушке. Смотрим в оба! Если наткнемся на нарушителя, то по следу направимся, в штаб нарочного пошлем. Нам еще спасибо скажут!

- Мы как раз из-за этого нарушителя шатаемся по лесу. Так чего ж кидаться в сторону! Санька полностью соглашался с Олегом.

- В общем так, - принял Пантелей решение. - Идем напрямик. Себя все ж таки не выдаем: у нас точная задача. В случае чего - действуем по обстановке. В пути - ни шага от взятого направления. И ни звука!

- Я за тыл отвечаю! - вызвался Санька.

- Я впереди и смотрю вперед, - распорядился Пантелей. - Забрускин наблюдает за всем, что справа, Янцевич - слева. Дзяк слушает вовсю. Чтоб ни звука не пропустил!… За мной!

Пантелей сошел с тропы. На сердце поскребывало, но шаг сделан. Нечего переживать: надо решать задачу!

На этом склоне лес был чистый и здоровый. Дубочки ровные, молодые, лишь кое-где между ними попадались старые, могучие дубы, как шрамами, покрытые черными, грубыми наростами.

Санька Багров и Бастик Дзяк начали было фантазировать, как заметят нарушителя, незаметно перекроют ему пути и внезапно налетят на него, растерянного, обезоружат и свяжут веревкой, оплетенной из разорванных рубашек.

Пантелей пресек этот разговор: он отвлекал от главного. Если бы у пограничников работала рация, то они донесение передали бы немедленно. Значит, чем скорее группа связи доставит в штаб донесение, тем лучше. Первоначальный маршрут изменен именно для этого - для наилучшего выполнения приказа.

К дубняку примешался орешник. Заросли становились все гуще. Под ногами - сырая листва, бледные скользкие грибы, трухлявый хворост, покрытый плесенью. Вниз по склону катились струйки воды, комариного размера ручьи.

Обзор ухудшился, и Пантелей приказал всем слушать, быть втройне бдительными.

Чтоб не упасть, хватались за ветви, производя шум. Оттого приходилось часто останавливаться и прислушиваться.

Неясный гул насторожил группу. Задержались, переглянулись.

- Вроде вода, - Санька Багров даже присел, ловя звук по-над землей. - Вода…

Пантелей опустился на колени, приник к земле ухом:

- Похоже…

Прошли еще немного, остановились, Гул, сначала казавшийся однородным, распадался на голоса: на ровный и унылый, на прерывистый и скачущий, на звонкий и мелодичный.

Чем дальше, тем этот хор слышнее.

Да, это была вода. Она откуда-то падала, рассыпалась, играла на много ладов.

В сообщении опергруппы, переданном по радио, упоминался водопад. Неужели добрались до него? И так быстро! Ликование поднялось в душе Пантелея: без помех достигли цели! Не только передадут донесение, но и доложат, что попутно провели разведку, пересекли опасный район и ничего подозрительного не обнаружили! Для штаба такие вести, как хлеб!

Чтоб не расхолаживать ребят и не вызывать шумной радости, Пантелей не поделился своей догадкой. Приказал всем оставаться на месте, а сам продвинулся вперед, повисая на ветвях и едва держась на скользкой земле. Если бы он сорвался…

Да, если бы он сорвался, не собрал бы костей: он вышел к узкому и глубокому ущелью. Оно уходило влево и вправо, скрываясь в туманной мгле. По каменистым стенам, оставляя черные и ржавые следы, срывались обильные потоки.

- Группа - ко мне, - упавшим голосом позвал Пантелей. Ребята подошли и долго подавленно молчали.

- Поняли, почему нас послали в обход? - жестко спросил Пантелей. - Мы не выполним приказ.

- А если вернемся? - не веря в эту возможность, спросил Митя.

- Хоть вернемся, хоть здесь сидеть будем - задание мною сорвано, - казнил себя Пантелей. - Я - старший, я и виноват!

- Старший, старший! - передразнил Санька. - Вместе свернули, вместе и отвечать!

- Вместе, вместе! А если все это на пользу нарушителю? - Пантелей заморгал, чувствуя, что в уголках глаз становится горячо - слезы накапливаются. - Это же не игрушки! Проиграл, покраснел - и все!

- Да, командир, нехорошо у тебя получилось, - как бы отделяя себя от Пантелея, которому и отчитываться, и ответ держать, - сказал Олег. - Вперед не пойдешь и назад идти - толку нет! Были бы у нас голуби для связи. Им эта дыра - раз плюнуть!

- Я вот тебе садану, - разъярился Санька. - Плюнешь тогда! Там внизу и плюнешь!

- Ребята, перессоримся, хуже будет! - Митя завороженно смотрел на потоки падающей воды. - Давайте подумаем, может, что придумаем!

Пантелею на миг показалось, что все - далеко, что на все - на лес, на ущелье, на ребят - он смотрит издалека. Он - сам по себе, они - сами по себе. Ребята могут пойти дальше или не пойти, ребята могут вернуться. А он должен, хоть птицей, хоть ящерицей, хоть ветром, хоть водой, промчаться над всеми этими препятствиями. Или сказать: я, ребята, не я, и беритесь, ребята, за все сами… Ему стало жутко: как же так - надо двигаться дальше, хочется двигаться дальше и - нельзя? Нельзя!