Кейт Тирнан - Очарованная

И я захотела.

В следующее мгновение я сложилась вдвое, задыхаясь, когда меня пронзила волна обжигающей, резкой боли. Я давилась, задыхаясь в ужасной, судорожной агонии, и я упала на пол, приземлившись на руки и колени, всасывая воздух, и чувствовала себя, как будто мои внутренности вывернули наружу.

- Морган, - позвал Хантер, но я едва узнавала его. Каждый нерв в моем теле был сорван, каждое чувство, что я имела, было захвачено изящной, поглощающей душу пыткой. Мои руки, все еще сжимавшие предметы, вцепились в ковер, когда невидимый топор распорол мой живот на две части. Я смотрела на себя в неверии, ожидая увидеть кишки и кровь, выливавшуюся из моего тела, но я была целой, неизменной снаружи. И все же я задыхалась, корчась на земле, в то время как мои внутренности были съедены кислотой.

Это была иллюзия. Умом я знала это. Но мое тело этого не знало. Между спазмами я посмотрела на Селену. Она улыбалась, ее маленькая, скрытная улыбка показывала мне, что она наслаждалась тем, что делала.

- Морган, ты сильнее этого! - отрывисто проговорил Хантер, и его слова просочились в моем сознании. - Поднимайся! Она не может ничего тебе сделать!

«Она хулиганка на детской площадке», - подумала я, мое дыхание участилось, переходя в быструю, мелкую отдышку. Когда я сдерживала Кэла и Хантера, опустила их на землю, я чувствовала темное, позорное удовольствие от управления другим человеком. Это то, что сейчас чувствовала Селена.

Это была иллюзия. Все во мне думало, что я умирала. Но я больше, чем просто мысли, больше, чем просто чувства, больше, чем тело. Я Морган из Китика и из Белвикета, и во мне есть тысячелетняя сила Вудбейнов.

«Я не чувствую боли», - подумала я. - «Я не чувствую паники».

Я медленно поднялась, поддерживаясь с помощью рук и коленей, мое горло пересохло, на моем лбу появился пот. Мои волосы волочились по земли, мои руки вцепились в предметы. В мои предметы. Они не принадлежали Мейв. Больше нет.

«Я не чувствую боли», - отчаянно думала я. - «Я в порядке. В моей жизни все идеально, целостно, и полно. Я - это сила. Я - это мощь. Я - это магия».

И я поднялась, выпрямив спину, уперев руки в боки. Я спокойно посмотрела на Селену, и в ее глазах на долю секунды я увидела неверие. Больше, чем неверие. Я увидела небольшой намек на страх.

Крутнувшись, она обернулась лицом к Хантеру, и выставила вперед руку. Я не увидела ведьмовского огня, но Хантер немедленно поднял руку и нарисовал в воздухе символы. Его грудь поднималась, когда он дышал, и хотя вообще-то я не могла ничего видеть, я знала, что Селена пыталась сделать с ним то, что делала со мной, и что он сопротивлялся этому. Я никогда не видела так много его силы, даже когда он лишал силы Дэвида Редстоуна, и это было устрашающе.

Но для нас, чтобы сопротивляться Селене, этого было не достаточно. Фактически, мы должны были победить ее. Так или иначе, мы должны были лишить ее сил. Я искала знания Элис, скрытые внутри моего мозга, и начала анализировать энциклопедии знания, которые она получила за всю свою жизнь.

«Как ты сражалась светом с темнотой?» - спрашивала я себя.

«Также, как солнечный свет рассеивает тень», - таким был бесполезный ответ. От расстройства я почти кричала. Мне нужно было что-то практичное, конкретное. А не какая-то тарабарщина.

Кончиками своих сенсоров я уловила едва слышный звук дыхания - Мери-Кей. Она сидела в тени угла комнаты, так же неподвижна, как кукла, с отрытыми, но невидящими глазами. Даже не думая, я наложила на нее заклятия отвлечения, отклонения. Я хотела, чтобы тогда, когда Селена посмотрит на Мери-Кей, она немного отклонила взгляд в сторону, чтобы она ничего не увидела, не запомнила присутствия моей сестры.

Хантер и Селена стояли лицом к лицу, и внезапно Хантер сделал то, что очень удивило меня: он схватил с полки хрустальный глобус и запустил его в Селену. Ее глаза расширились, она отступила в сторону, но глобус все же ударил ее в плечо со слышимым глухим звуком. В следующее мгновение она выбросила вперед руку, и атами полетел через всю комнату прямо в Хантера. Это слишком сильно мне напомнило ту ужасную ночь несколько недель назад, и я вздрогнула, но Хантер легко увернулся от ножа, и он отскочил от лампы и упал на землю.

Но что я могла сделать? Я не имела никакого опыта в перемещении вещей в воздухе: я никогда не пробовала так контролировать физические предметы. В этом сражении я должна была использовать магию и только магию. Мне было нужно использовать свою правду.

Я видела, как Хантер вытянул серебряную цепь, заклятую, чтобы предостеречь того, кто носил ее, от использования магии. Вместе с еще некоторыми заклятиями этого было достаточно, чтобы остановить большинство ведьм.

Но Селена просто презрительно посмотрела на Хантера, отвергая эту угрозу, и повернулась ко мне. Быстро пересекши комнату, она сказала:

- Морган, прекрати эти глупости. Отзови свою сторожевую собаку. В тебе есть то, что может сделать тебя одной из самых великих ведьм всего времени: ты - истинная Вудбейн, чистая и древняя. Больше не отрицай свое наследие. Присоединяйся к нам, моя дорогая.

- Нет, Селена, - ответила я. Внутренне я сознательно открыла дверь моей магии и глубоким вдохом разрешила ей течь. К моему уму начали тянутся первые мелодии песни силы.

Ее красивое лицо потяжелело, и я еще раз поняла, против чего боролась. Хантер говорил, что Селена разыскивалась советом очень долго: она была вовлечена в бесчисленное количество смертей. Пытаясь быть спокойной, я все равно желала, чтобы все члены совета внезапно ворвались сюда через открытую дверь, взмахивая накидками и палочками, извергая с губ заклинания. Придти сюда одним было отчаянно. Это было безумно. Хуже, это было просто глупо.

Хантер начал надвигаться на Селену. Его губы шевелились, взгляд был сконцентрирован, и я знала, что он начал накладывать связующие заклинания, которые он использовал как сиккер. Притворяясь уставшей, Селена всего лишь махнула рукой, и он остановился на месте, непонимающе мигая. Тогда он опять начал идти вперед, и она снова остановила его.

Закрыв глаза, умом я потянулась вперед, пытаясь увидеть, что я чувствовала здесь. Я видела, что Селена выставляла блоки, и что Хантер разрушал их, но все же не так быстро, как она выставляла из обратно. Также я видела первые тонкие ленты заклинания, приближавшихся ко мне, плывущих за ветрами моего наследия. Я потянулась к ним, но Селена прервала меня.

- Морган, разве ты не хочешь узнать правду о том, как умерла твоя мать?

Юле, 1982

Дом украшен тисовыми ветвями и падубом, гаультерией и омелой. Красные свечи плавятся и отражаются в глазах Кэла, сейчас золотых, как и мои. Это его первое Рождество, и он любит его.