А. Широкорад - РОССИЯ И КИТАЙ

Несколько слов следует сказать и о японско-советских отношениях. 20 января 1925 г. в Пекине между СССР и Японией был подписан договор. Согласно его статье 3: «Японское правительство должно к 1/15 мая 1925 г. полностью эвакуировать войска из Сахалина. Эвакуация должна начаться тотчас же, как только позволят климатические условия. Немедленно вслед за эвакуацией японских войск из всех районов Северного Сахалина и из каждого в отдельности над последними устанавливается полный суверенитет законных властей СССР».

Взамен СССР предоставил концессии Японии на добычу нефти и угля на Северном Сахалине. Забегая вперед, скажу, что эти концессии были аннулированы лишь в 1944 г.

В августе 1925 г. на Амур вернулись угнанные японцами на Сахалин суда. Среди них были монитор «Шквал», канонерские лодки «Бурят», «Монгол» и «Вотяк», бронекатер «Копье», катер № 1, пароходы «Хилок», «Сильный» и пять барж.

Еще до окончания Гражданской войны на Дальнем Востоке возник вопрос о дальнейшем статусе КВЖД. С точки зрения международного права КВЖД должна была принадлежать РСФСР как правопреемнику царской России, поскольку была построена исключительно за счет русского государства. Тем не менее на КВЖД претендовали все, кому не лень - Китай, Япония, США, Франция и т.д.

В 1921 г. в Пекине по поводу КВЖД были начаты переговоры между Дальневосточной республикой и Китаем. После ликвидации ДВР, в 1922 г., переговоры продолжала делегация РСФСР. Советское правительство предлагало правильное и справедливое решение вопроса о КВЖД - установить совместное (на равных началах) управление этой железной дорогой.

31 мая 1924 г. было подписано «Соглашение об общих принципах для урегулирования вопросов между СССР и Китайской республикой». По этому соглашению устанавливалось совместное советско-китайское управление КВЖД.

Однако мукденский правитель Чжан Цзяо-лин заявил, что он не признает советско-китайского соглашения, поскольку оно затрагивает вопрос о КВЖД, находящейся на территории Маньчжурии, и требовал заключения специального договора СССР с маньчжурскими властями. Советское правительство, желавшее решить дело миром, согласилось начать переговоры

с Чжан Цзяо-лином как с главою провинциального маньчжурского правительства. 20 сентября 1924 г. в Мукдене было подписано соглашение, аналогичное по содержанию Пекинскому (31 мая 1924 г.), но касавшееся главным образом КВЖД. Мукденское соглашение было санкционировано пекинским правительством.

Несмотря на эти принятые соглашения ситуация на КВЖД оставалась крайне напряженной. В немалой степени этому способствовало наличие в полосе дороги десятков тысяч белогвардейцев и просто бандитов, бежавших с территории СССР.

В 1925 г. мукденские власти в нарушение своих обязательств отказались уволить с КВЖД белогвардейцев, и только после настойчивых требований СССР было заключено соглашение о замене белогвардейцев советскими и китайскими гражданами, хотя осуществление этого соглашения и в дальнейшем саботировалось мукденскими властями во главе с Чжан Цзяо-лином.

В январе 1926 г. мукденскими властями был арестован управляющий КВЖД - советский гражданин. А в конце августа мукденские власти захватили речную флотилию КВЖД. В 1927 г. мукденские власти продолжали бесчинствовать: ими был произведен обыск в Союзе железнодорожников, а затем в советском торгпредстве в Харбине, закрыта контора советского общества «Транспорт» и т.д. В 1928 г. произошел захват телефонной станции КВЖД. В конце мая 1929 г. был произведен налет на генеральное консульство СССР в Харбине.

В начале июля 1929 г. на станцию Пограничная прибыло 10 эшелонов с китайскими войсками (до 6 тыс. человек), 44 орудия и 4 бронепоезда. Китайские солдаты стали грабить советских железнодорожных служащих и издеваться над ними. Среди бела дня солдатами была публично изнасилована 14-летняя девочка - дочь железнодорожного служащего.

Наконец, 10-11 июля китайцы захватили силой КВЖД. Руководящие советские работники на железной дороге были отстранены от должностей, произошли многочисленные аресты советских граждан в Маньчжурии.

Советское правительство отозвало из гоминдановского Китая всех своих дипломатических, консульских и торговых представителей, всех советских работников КВЖД. Гоминдановскому послу в Москве было предложено выехать из СССР. Железнодорожная связь с Маньчжурией была прервана.

Одновременно вдоль всей китайской границы начались набеги белогвардейских банд 81на советскую территорию. Причем действия банд в ряде случаев прикрывались регулярными китайскими войсками.

Приведу несколько примеров бандитских нападений на советскую территорию. В 3 часа утра 12 августа 1929 г. банда Дутова-Позднякова переправилась на лодках через Амур в районе Благовещенска, напротив китайского поселка Восемь Балаганов (китайское название Лобэй). Бандитов попытался перехватить пограничный катер, но с китайского берега по нему был открыт интенсивный огонь, и катер вынужден был отойти. Ему на помощь подошел монитор «Ленин». С 6 часов утра до 8 ч 20 м. «Ленин» вел артиллерийский огонь по китайскому берегу. После того как огневая точка противника была подавлена, монитор подошел к берегу и высадил небольшой десант. Десантники отогнали китайцев на 8 километров от реки, а затем вернулись обратно. Потери противника неизвестны, а у нас был один раненый - комвзвода Лихобабин.

Но, судя по всему, китайцы не унялись, и 13 августа Восемь Балаганов обстреливали уже мониторы «Ленин» и «Свердлов», а также бронекатера. На китайский берег был высажен 76-й полк.

После мобилизации местного населения в распоряжении Чжан Цзяо-лина оказалась Мукденская армия численностью около 300 тыс. человек и белогвардейские отряды общей численностью около 70 тыс. человек. В начале октября 1929 г. войска Чжан Цзяо-лина сосредоточились на четырех направлениях: в районах станций Маньчжурия, Хайлар, Цицикар; на благовещенском направлении; в районе устья рек Сунгари (Лахасусу, Фугдин) и в Приморье.

Для разгрома войск противника на советско-китайскую границу из Сибирского военного округа были переброшены: в Забайкалье, в район Даурия, - 18-й стрелковый корпус; в Примо-

81Термин «белогвардейские банды», по мнению автора, совершенно не приемлем к войскам Деникина, Юденича, Врангеля и др. Но здесь идет речь о группах людей, русских по национальности, не поддерживаемых ни военными, ни политическими эмигрантскими организациями, а состоявших на службе у туземных китайских властей. Члены этих банд не имели собственной формы, а действовали в форме красноармейцев, солдат китайской армии или в гражданской одежде. Уже это одно делало их по всем тогдашним законам войны бандитами, подлежащими военно-полевому суду.