Михаил Исхизов - Капкан для лешего

- Выводок, - прикинул Бурята. - Мамочка и ее любимые цыплята. Какое же у них должно быть гнездышко. Ой-ой-ой... Интересно, что они едят? Не мух, это точно. Их клювиками муху не поймаешь. Таких птичек накормить, сколько мяса уйдет... Крутые в Лесу водятся птички. Вот кого надо поставить зерна лингко охранять, никто и близко не подойдет. И куда это они такой оравой направились? Хорошо, что нам не по пути.

Тихо и спокойно, без всяких приключений и неожиданных встреч, леший прошел добрых полпути, когда услышал, что в высокой траве у подножья дикой яблони кто-то громко и сердито сопит. Не мог Бурята пройти мимо. Свернул с тропы и раздвинул траву. Оказалось - барсук землю роет. Пыхтит, сопит, передними лапами копает, задними отбрасывает. И, главное, не просто барсук, а малиновый, тот самый, которого он недавно от ставровой землянки прогнал. Гоша.

- Приветик, братишка!! Нору копаем? - попытался вступить в контакт со зверем Бурята.

Барсук искоса поглядел на лешего, отвернулся и продолжал рыть землю.

- А, может, обед себе добываем? - не отставал Бурята. - Помочь не надо?

Малиновый барсук работал не отвлекаясь, как будто и не было рядом с ним надоедливого лешего, с его дурацкими вопросами.

- Чего это мы такие сердитые? Давай дружить будем, - предложил Бурята и подошел ближе.

Гоша перестал копать, посмотрел на лешего настороженно и сердито. Он хорошо помнил пинок, который выдал ему Бурята. И решил, видно, что леший его и отсюда гнать станет. Зверек перестал рыть землю, выгнул спину и вытянул шею. Пусть леший видит, какой он большой и страшный.

Напрасно старался. Бурята не испугался.

- Не трону я тебя, - попытался он наладить отношения. - Против тебя лично я тогда ничего не имел. А то, что пнул немножко, так необходимость заставила. Извини, пожалуйста. В жизни, дружище, всякое бывает. Пойми, нам надо было одним остаться, у нас секретный разговор шел. Видел бы ты, как Ставр сороку Фроську шуганул, а она у него в приближенных числится. Теперь все, закончили мы свой разговор. Можешь идти сейчас к ставровой землянке. У тебя оказывается там нора. Больше никто тебя не тронет. Гарантирую. Сам за этим прослежу.

Барсук был злопамятным и не хотел прощать обиду. И вообще, не поверил Буряте. Он присел на задние лапы, задрал морду, ощерил зубы и зашипел, как змея, предупреждая лешака, чтобы близко не подходил. Да еще передние лапы с когтями выставил. А когти на лапах у барсука - ой-ой-ой какие.

- Как хочешь, мое дело предложить, - Бурята чувствовал себя виноватым перед барсуком и надеялся все-таки установить с ним дружеские отношения. - Я к тебе еще наведаюсь, принесу чего-нибудь вкусненького. А пока, хорошей тебе погоды.

И пошел дальше, рассуждая, что напрасно он дал пинка этому барсуку. Пьяницы его выкрасили и он, конечно, стыдился показываться в таком странном виде. По кустам прятался. Тайно пробрался к себе в нору, чтобы отсидеться. Так и там Бурята его достал, и выгнал. Надо сделать для барсука Гоши что-нибудь хорошее...

Вот так размышляя, Бурята добрался до знакомого места. Как раз отсюда, рано утром и проводил его с братом домовой Никодим к ставровой землянке. Хитро здесь переход устроен. Вот он высокий камень у пригорка лежит, понизу мхом оброс. Махина, валун, не сдвинешь. И никто с тропинки не свернет, чтобы к этому неинтересному камню подойти. А самое главное как раз за камнем: маленькая розовая дверь в косогоре. Бурята спросил Ставра, почему дверь в розовый цвет выкрасили. Тот объяснил: сделали это по просьбе домового, уважили его желание. Никодим, оказывается, красный цвет любит. Не только красный, а все, что красней белого: розовый, красный, малиновый, рубиновый и еще какие-то оттенки, лишь бы краснело.

А камень хорош, - отметил Бурята. - Когда шли с Никодимом, он на камень внимания не обратил, Лес разглядывал, ждал, не выскочит ли вдруг что-нибудь интересное. Ничего тогда не выскакивало: ни птички носатые, ни барсуки малиновые. А теперь посмотрел, оказывается, интересный камень: прямо пирамидкой выглядит, как будто его обтесали. Может, и обтесали. И вершинка острая. Чуть ниже вершинки белое пятно, как мишень.

Какой молодой леший пройдет мимо мишени и не испытает свою меткость. Бурята подобрал пару хороших камней, чтобы по руке. И первым же попал. Не в самый центр белого пятна, но все равно попал. Прежде чем бросить второй примерился, как следует, и в самый центр угодил. Камень от сильного удара отскочил и рикошетом ударил в куст. И тут произошло самое странное, из того, с чем встречался в Лесу Бурята.

- Ой-ой-ой! - тонким голосом заверещал куст. - Ты чего камнями швыряешься!? - рванулся к стоявшим рядом деревьям и скрылся за ними.

Бурята обалдел от такого. Зерна лингко, голубые листья, золотистые птицы с могучими клювами, - все это делало Лес совершенно особенным. Хотя подобное можно было, если поразмыслить, ожидать в закрытом для посторонних, особом Заповедном Лесу. Но не говорящие же кусты! Говорящие и бегающие.

Может, померещилось, - подумал он. - Да нет, все правильно. Камень рикошетом в куст отскочил. Тот заверещал. Вот здесь, возле большого валуна, куст и стоял. Сейчас здесь нет ничего.

Бурята осторожно, как бы еще кого-нибудь не задеть, подошел к валуну. Даже следа не нашел на том месте, где куст стоял. Ровная покрытая травой площадка. И камень лежит, тот самый, который он бросил. Леший медленно подошел к деревьям, за которыми скрылся сумасшедший куст: может быть, он там остановился. Фиг с клюквой: ни одного кустика за деревьями.

Бурята почувствовал, что начинает побаиваться Леса. Решил не тянуть и звать Никодима, из-за которого он сюда пришел.

Леший зашел за камень, еще раз оглянулся, посмотрел на то место где стоял ненормальный куст. Чистое место, ничего там нет. Расскажешь кому-нибудь, что видел в Лесу бегающий и говорящий куст - не поверят, это точно. Ставр, тот, может, и поверит - он все эти лесные чудеса сам знает. А может быть, диковинные кусты и ему неизвестны? Лес большой, Ставр, хоть и работает здесь главным лешим, всего знать не может.

Дверь была почти квадратной. Выделялась ярко-розовой окраской на фоне окружающей зелени, она казалась здесь странной и чужой.

- Стучать надо по-особому, - инструктировал молодого лешего Ставр, когда провожал сюда. - Четыре раза по два стука. И ждать пока Никодим выйдет. Никодим, как далеко в школе ни находился бы, чем бы ни занимался, стук этот услышит, у домовых слух очень хороший. Но может немного задержаться и следует его терпеливо ждать.

Бурята постучал условным хитрым стуком и стал ждать. А пока ждал, прикидывал, с чего начинать разговор, да чем его заканчивать, и как сделать, чтобы у Никодима никаких подозрений, что ему готовят ловушку, не возникло. С чего начинать они еще с Гудимом и Ставром загодя оговорили. Но сейчас лешему хотелось, прежде всего, расспросить домового про сумасшедший куст и носатых птичек.