Гай Орловский - Принц – Консорт

– Такого еше не было!

Туча медленно и как бы неохотно опускается под собственной тяжестью, молнии бьют все ближе, и Си- лендборг проговорил уже несколько встревоженно:

– Это уже начинает пугать…

– Молнии бьют в сторожевую башню, – заверил я.

Он задрал голову и ответил медленно:

– Не бьют.

Голос его показался мне странным, я тоже задрал голову. Молнии сверкают так часто, что слепят слезящиеся глаза, но теперь и я заметил, что они как бы образовывают перед замком некий уродливый забор, похожий на исполинскую рыбацкую сеть, полыхающую и вспыхивающую каждое мгновение на ином месте, так что нечего и думать, чтобы проскочить в ячейку…

Я не успел понять, почему мне пришла в голову такая мысль, как за спиной послышались торопливые шаги бегущего человека. Это оказался простой стражник, грузный и тяжелый.

Он перешел на шаг и проговорил торжественно, хоть и задыхаясь от быстрых движений:

– Милорд, с той стороны крепости забор из молний… Ох, простите, здесь то же самое!

Стоявший рядом Вирланд повернулся ко мне, в глазах беспокойство начало уступать откровенному страху

– Это что? Какая-то западня?

– Вряд ли, – ответил я. – Любую крепость можно взять и проще.

– Тогда почему?

Кастельван пробормотал:

– И кто это затеял?… Для этого человека, если это все еще человек, одинаково прихлопнуть пару людей, пару комаров или пару королевств…

Молнии слились в сплошной светящийся забор, потом в стену. Я ощутил, как весь замок оказался в неком цилиндре из молний, который вершиной уходит выше облаков, а другая сторона упирается в земное ядро.

Блеск стал таким нестерпимым, что сэры Кастель- ван и Силендборг зажмурились, потом закрьшись ру- кавами и даже присели к полу, только Вирланд стоял прямо, как утес.

Я некоторое время крепился, затем спрятал лицо за сгибом локтя и прислушивался к злому шипению, где словно мириады гигантских змей разъяренно требуют, чтобы им разрешили растерзать нас и разбросать по песчинке это смешное строение.

Шипение внезапно оборвалось, сквозь черноту на периферии зрения уже не блещет расплавленным серебром, а мы оказались в середине гигантского пожара.

Я осторожно сдвинул руку, взглянул, и сердце остановилось в груди. Мы не в середине пожара, все куда хуже. Мы в самом центре моря из раскаленной лавы, что почему-то держится за невидимой границей, словно наша крепость, как мелкая игрушка, помешена в стеклянную лампу.

Сэр Кастельван проговорил дрожащим голосом:

– Сэр Ричард, вы здесь?

– Можете открыть глаза, – ответил я. – Только осторожно.

За спиной послышалось «ах» и ой», а я, перегнувшись через перила, посмотрел вниз, и сердце снова надолго в смертном страхе остановилось в груди.

Замок стоит на вершине бесконечно длинной и тонкой, как игла из камня, скалы посреди бушующего океана расплавленной земли и металла.

Внизу текут огненные реки, оранжевые, желтые и даже белые, на берега выталкивает багровые льдины раскаленного шлака, громоздятся невысокие холмы из сгустков металла, но все это настолько далеко, что глаз отказывается воспринимать расстояние.

Белое лицо сэра Вирланда, по нему скачут красные и багровые блики.

– Мы сейчас рухнем, – прошептал он.

– По замку нельзя ходить, – подтвердил сэр Си- лендборг угрюмо, – и тем более бегать… Если накренится… ничто нас не удержит.

– Всех дураков не предупредишь, – возразил я. – Народ обезумел от ужаса. Слышите вопли?

Сэр Силендборг сказал мрачно:

– А вы смотрели на небо?

Я тут же взглянул, и сердце затрепыхалось, словно попало на раскаленную сковороду Сверху тот же океан раскаленной магмы, теперь видно, он неспешно охватывает нас и с боков, так что огромная крепость Аманье оказалась в гигантском пузыре, окруженная молниями, хотя зачем они, если мы и так словно мошка в воздушном пузырьке…

Сердце то и дело замирает в ужасе, хотя пол пока что под нами не качается и даже не подрагивает. Хотя тогда будет поздно, стоит накрениться хоть на дюйм, вся исполинская громада замка соскользнет с этой крохотной плошадки, и мы все полетим в огненное море…

Мелькнула глупая мысль превратиться в птеродактиля, однако мы по-прежнему в пузыре в толше океана раскаленной магмы, что нависает сверху, угрожает навалиться со всех сторон, а также злорадно поджидает внизу…

– Смотрите! – заорал Кастельван.

В голосе было столько дикого ужаса, что я подпрыгнул как ошпаренный и резко развернулся, готовый к бою.

Из красной клубящейся стены огня вынырнули гигантские драконы, а на каждом сидят, пригнув головы, по три фигуры, что показались мне похожими на человеческие, только головы острые, как пики.

Сэр Силендборг проговорил дрожащим голосом, что трепетал и колыхался, как осиновый лист под сильным ветром:

– Ну что вы кричите так… у меня чуть сердце не выскочило… Ну драконы, ну съедят нас, ну что такого… это ж драконы… они для того и драконы…

Первый дракон на короткий миг завис внизу перед распахнутыми воротами, все трое всадников дружно соскочили с него и пропали из виду Дракон пролетел мимо, за ним подлетел второй, этот даже не стал останавливаться, трое наездников соскочили на ходу и тоже исчезли.

Сэр Кастельван проговорил с облегчением:

– Вроде люди… Хоть и странные весьма.

– Я бы предпочел драконов, – буркнул Вирланд. – А вы, сэр Ричард?

– С драконами общаться легче, – согласился я. – Человек слищком хитрая и злобная скотина, чтобы его чем-то пронять: жалостью, угрозами, лестью или подкупом… Хотя… гм…

Вирланд вздохнул, собрался, судя по его виду и сказал твердо:

– Кто бы они ни были, я хозяин!… И должен встретить их и потребовать…

Сэр Кастельван вскрикнул в ужасе:

– Потребовать?

– А что я должен сделать? – осведомился Вирланд.

Не слушая испуганных воплей обоих соратников,

он развернулся и красиво пошел с балкона через зал в сторону лестницы.

Я сказал сквозь зубы:

– Нам тоже здесь не стоит оставаться, как овцам на бойне.

– Нет! – вскрикнул сэр Силендборг. – Я не страшусь вступать в бой один против десяти, но… драконы? Это не по мне.

Кастельван промолчал, но, похоже, согласен с Си- лендборгом. Я кивнул и пошел вслед за Вирландом. Он уже сбежал по лестнице, внизу раздаются дикие вопли, народ разбежался, однако одна из служанок, молоденькая и худенькая, то ли сдуру, то ли с перепугу сунулась в нишу, где стоит роскошная ваза с цветами, и спряталась за нею, присев на корточки.

В холл вошли двое драконьих наездников, человеческие фигуры, но в крупной оранжевой чешуе, головы сильно вытянуты вверх, а на острой макушке красные гребни, но не петушиные, а даже с виду твердые, будто из металла.