Валерий Смирнов - БЕЛЫЙ ВОРОН

Напрасно Марина его напрягает, это одно-единственное пожелание гостя, которое конек-горбунок не в состоянии выполнить. Вернее, принести пепельницу он может, если решит расстаться со своим местом. Только это вряд ли; в рябовском заведении официант зарабатывает куда больше университетского профессора, не считая чаевых, а главное, в отличие от очень многих сограждан, получает свою зарплату регулярно, раз в неделю. Во всяком случае, не приходилось слышать, чтобы официанты устраивали забастовки, подобно преподавателям, клянча в декабре майскую заработную плату.

– Пепельницу мы оставим на десерт, – облегчаю жизнь официанту и не подрываю авторитет хозяина ресторана. – А пока, если дама не против, прошу фиксировать: холодная белуга, белорыбица с хреном, раковый суп…

– К сожалению, сегодня раков не завезли. Рекомендую селянку из почек с расстегаями…

– Ай-яй-яй, – с грустным видом отрываю глаза от меню, – неужели уровень заведения упал так низко?

– Обычная картина, – поддержала меня Марина. – Как у других. Сначала все делают на высшем уровне, а когда люди привыкнут, начинают гнать туфту.

При этих словах официант состроил такую рожу, словно его без суда и следствия приговорили к пожизненной кормежке в государственном общепите.

– Ладно, – милостиво позволяю сделать предложенное им отступление. – Пусть будут расстегаи. Сухой тертый балык?

– Конечно, – с ходу улучшилось настроение полового. – Кулебяку заказываете? Сегодня нечто особенное, верхний ярус с костяными мозгами в черном масле.

– Хорошо.

– Пить что будете?

– “Солнцедар”, давно мечтаю пополнить ряды менингитников… Ладно, присоветуй.

– Рекомендую шустовскую рябиновку. И, конечно, ”смирновку” во льду. Эль под паюсную икорочку – нечто особенное.

– Уговорил. А под водку – окорок со сметанкой.

– Может, жаренного целиком поросенка?

– Такой подвиг нам не по силам. Да, хотя бояре плевались от кофе, мы собираемся рискнуть его попробовать. Ликеры имеются?

– У нас есть даже пикон, – с гордостью отрезает официант.

– Давай кофейный ликер, – помогла мне Марина, – только не местного разлива.

– Из местных продуктов у нас только соль, – еще больше загордился официант. – Даже хлебушко сами печем. По старинным рецептам.

– Тащи, – скомандовал я, и официант настоящей павой поплыл к двери. Чувство собственного достоинства полового подчеркивает значимость его хозяина – это я давно понял.

– Какими сплетнями заняты наши сотрудники? – спрашиваю у Маринки.

– О чем ты хотел, о том и говорят. Больше того, весь город уже знает.

– Ты это о чем, Марина?

– О том же, – отрезает секретарша, поправляя свою шейную цепуру с многочисленными прибамбасами в виде серебряных колокольчиков, шариков и прочей дребедени, которая в зависимости от ситуации может стать оружием самозащиты или нападения.

– Что, генеральный менеджер подлечился?

– Перестань. Твой персональный полудурок грозит по всему городу страшными карами. Я бы на твоем месте покончила с собой. Самое мягкое, что он сделает, оборвет тебе яйца и сожрать заставит. В сыром виде. Чем такое допустить, лучше удавиться. Потому что одними яйцами ты не отделаешься…

– Хватит, Марина.

Усмехнувшись, секретарша погладила мою руку.

– Успокойся, я все поняла сразу. Иначе так бы с ним попрощалась! Как положено. Он бы сейчас не по городу дергался, а в реанимации.

– Интересно, кто еще это мог понять? – пробормотал я.

– Рябов, например, – призадумалась Марина. – А больше? Некому, вроде. Сережа мне как-то сказал: Костя

– это ты в миниатюре. Я иногда сама так думаю. Только ты…

– Дураки на помине легки, – обстановка “Трактира” как нельзя лучше помогла мне прибегнуть к народному творчеству, перебивая откровения Марины при виде входящих в кабинет Рябова и Вохи.

– Рябов, у нас с Мариной серьезная проблема, – с ходу озадачиваю Сережу, и Воха на всякий случай застывает у двери. Правильно, Андрей, сейчас как озадачу, вы пулями из нарезных стволов умчитесь.

– Понимаю, – усаживается рядом со мной коммерческий директор. – Нужно, чтобы и я слегка дал по морде твоей бледной копии.

– Этого не требуется. Зато…

– Ладно тебе, – в который раз доказывает Рябов, как хорошо он меня знает. – Воха, принеси пепельницу. Других проблем у него пока нет.

– Что значит пока?

– Об этом после обеда. В кабинете директора, – отрывисто бросил Сережа и обратился к Марине:

– С сегодняшнего дня – готовность под первым номером.

Я чуть было не застонал, несмотря на то, что Марина приняла это сообщение с особой радостью. Еще бы, только что Рябов повязал нас сильнее новобрачных, а это означает одно: жена, сынок, не говоря уже о Педриле, минимум несколько дней будут тосковать обо мне.

Оставшись наедине с Сережей после торжественного обеда в честь моего очередного сожительства с секретаршей, я весьма выразительно посмотрел на коммерческого директора.

Рябов также молча положил на журнальный столик пластмаску не больше пшеничного зернышка.

– Видишь, как Вершигору уважают, – наконец открыл рот Сережа. – Больше, чем нас… Да, я так и думал, отстал генерал от жизни. Когда в нелегалах ходил, таких штук еще не было.

– Правильно решил, Сережа, – не собираюсь признаваться в собственной глупости. – Когда это было? Каких-то шесть лет назад тут вместо калькулятора деревянными счетами пользовались, о компьютерах речи нет. Да, а потом наши счеты исчезли, их японцы для своих музеев древности скупали…

– А нам вместо этого поставляли такие вот штучки, – кивнул на столик Сережа. – Знаешь, что это?

– “Клоп” или “жучок”, наверное.

– Не такой допотопный, как у тебя в штанах. Видишь, ты же сам говорил, генерала они больше уважают. Твой микрофон, – позавчерашний день, тем более – дешевка, а этот… Да, век живи, век учись.

– Это ты со своими корешами из конторы пообщался, – понимаю я, – Надеюсь, не поведал кагэбешникам…

– Обижаешь. Тем более, КГБ давно нет.

– Точно. Только функции прежние.

– Если бы так было, мы с тобой сейчас не здесь чаи гоняли, – подымает авторитет своих партнеров Сережа.

– Ты мне лучше о Вершигоре поведай. Кстати, с отставным полковником из “Олимпа” повзаимодействовал?

– Не проверяй. Тем более, я с ним познакомился несколько лет назад. Лучше признайся – ты ошибся.

– Я бы не ошибался, если б на диване сидел сложа руки… Ты прав, Сережа. Это точно уровень, пару дней назад понял. Что у генерала?

– У генерала все в порядке. Он в столице побывал, там его хвалили на совещании, в пример ставили…

– А за глаза поставили раком…

– Нет, но дело, видимо, слишком серьезное. Я не рискнул изымать всех “жуков”, но его апартаменты нашпигованы плотно. Санэпидемстанцию надо вызывать, чтоб всех “клопов” выдавить. В настольной лампе. В столе. В телефоне тоже есть, будто крохотный транзистор, не отличишь. Даже в компьютере насекомое живет.