Александр Гарин - Тропою Верности и Веры

- Но почему ты вернулся?

- Я... не ведаю. Когда Врата почти... втянули меня я... почуял вдруг... как меня тронул кто-то. Поднял очи... очи-то были, помню. Увидел ангела. Он крепко держал меня, и сурово зрел. Сердит он был, и говорил сердито. Он сказал что... мое время еще не пришло, и никто, стал быть, не должон его приближать. Он еще промолвил, что... что жизнь моя была неправедной и бестолковой, в желаниях и... этих... страстях. И что один только путь для меня избежать этих вот Врат, это...

- Что? - одними губами прошептала Саида.

- Вернуться и во всем, стал быть, помогать Второму Избраннику.

- Кому??

- Паладину Искандеру. Он, дескать, был избран чтоб... остановить Трех... братьев. Диабло, Баала и... э...Меф...исто. Если... стал быть, когда он победит, я получу прощение... ну и должон буду жить праведно и по заветам, что Свет дает всем смертным в мире сем... если раньше не погибну. Так сказал ангел.

Дочь мага порывисто вздохнула.

- Ангел больше ничего не сказал тебе?

- Токма, стал быть, чтоб я поторопился. Что паладин уж открыл вход в гробницу, и что его там ждет беда. Что я... мы не должны опоздать.

- Мы??

- Он сказал "ты и дева, что ждет у двери".

- Так они уже внутри? Тогда мы действительно должны торопиться! Вставай... варвар! Быстрее! Как бы не было поздно!

***

... Зажимая рукой рваную рану в боку, из которой на развороченные блестящие доспехи почти непрерывно лилась алая кровь, Искандер отползал к дальней стене. За ним, медленно и неторопливо, понимая, что жертва никуда не денется, следовал...

- Будь ты проклят, Дуриэль! Тебя поглотят самые черные глубины ада!

Огромная гусеница со страшными клешнями и мордой дракона, блестящая и безобразная, обманчиво-медлительно подползала к беспомощному паладину. В правой руке Искандера все еще позвякивал о камни пола меч Света, но видно было, что результат битвы уже предрешен.

- Глупый человек! Неужели ты думал, что ссспособен сссправиться сссо мной?

Внезапно Дуриэль с невероятной для его размеров быстротой совершил стремительный бросок вперед. Тело паладина почти исчезло под лоснящимся белым брюхом, а кошмарные клешни прижали обе руки Искандера к каменным плитам пола.

- Ты отправил в Ад Андариэллу ссс помощью магической игрушки украденной у мертвой ведьмы! Как ты думал сссправиться сссо мной?

- Тебя не должно было быть здесь, - сквозь зубы процедил задыхавшийся Искандер, делая тщетные попытки вырвать хотя бы руку. Было видно, что воин Света был словно раздавлен - никогда даже перед лицом неминуемой смерти он не терял самообладания. Но тому была - он даже сейчас не мог себе признаться - причина: безжизненное окровавленное тело Уны лежало на острых камнях в дальнем углу проклятого зала. - Ты должен быть сейчас в Аду, кто выпустил тебя, исчадие?

Тело гусеницы утробно затряслось - Дуриэль смеялся. Он знал, что людишки придут, и он поджидал их здесь. Он не был готов к тому, что они дадут такой серьезный отпор, тело гусеницы было иссечено во многих местах, и из многочисленных ран текла вязкая слизь. Но все же они были побеждены - все до единого, и их растерзанные тела венчали собой острые каменные сталагмиты порогового зала гробницы. Паладина он оставил напоследок, он хотел насладиться теми чувствами, которые ему особенно нравились в этих людишках - страх, ярость, боль и безысходность. Чем глубже были их страдания, тем вкуснее энергия, которой он питался, подчастую высасывая ее из жалких тел вместе с мясом. И этот паладин не обманул его надежд - как бы он не скрывал их на лице, его истинные чувства были открыты перед демоном как на ладони.

- Я высссосу тебя, человечек. Я высссосу тебя медленно, мне нравитссся ваша боль.

Из-за клешней показались присоски с коготками на концах. Они казались мелкими и дряблыми, но - только казались. Искандер едва успел сдержать вскрик, когда с неожиданной силой присоски вдруг упали вниз и, пробив его кирасу, словно бумагу, вонзились в человеческую грудь.

- Ссстрадай, сссмертный!

Не в силах выдержать нечеловеческих мучений, Искандер закричал, разрывая горло этим криком и не замечая этой боли, потому что она была ничто по сравнению с оглушающими воплями его души, медленно и мучительно перетекавшей в утробу адской гусеницы...

- А ну оставь его, ты, червяк!

Звонкий женский голосок, подобно лучу, прорезающему тьму, прорвался сквозь дикие крики паладина и коснулся ушей Дуриэля. Обернувшись, он увидел двух людей в темноте пролома - могучего рослого мужчину и тонкую маленькую девушку, почти еще ребенка. В руке девушки подрагивал волшебный посох.

- Еще глупые ссмертные решились бросссить мне вызов? Я расссдавлю вассс...

Последние слова адской гусеницы прервались гулким бульканьем и стоном, когда воспользовавшийся тем, что демон отвлек свое внимание Искандер вырвал правую руку и по самую рукоять всадил священный меч в лоснящееся мерзкое брюхо...

Волшебница и варвар ударили одновременно. Длинная огненная струя, вырвавшаяся из посоха Саиды, едва успела достичь корчащегося Дуриэля, когда варвар уже подбегал к гусенице, попытавшись использовать силу разбега для того, чтобы снести уродливую голову. Это у него не получилось, и меч застрял в кольчатой шее, вывернув запястье воина. Не замечая боли, Мрай схватил подмышки обмякшего Искандера, и, рванув, выдернул его из-под агонизировавшей гусеницы до того, как ее охватило пламя.

От силы рывка они оба упали на каменный пол. Варвар часто и быстро дышал - на нем сказывалась огромная кровопотеря. Искандер тоже дышал словно через силу, даже не пытаясь уже зажать руками кровоточащие раны в груди и боку.

Опираясь на посох, к ним подковыляла волшебница. Еще раз плюнув в сторону сгоравшего Дуриэля, Саида присела на камни рядом с ними и бегло ощупала раны паладина.

- Если его сейчас же отправить в постель и пригласить знахаря, то он выживет.

Варвар кинул взгляд на Искандера, который так и не открыл глаз при этих словах, и сам вздохнул протяжно и гулко.

- Ежели б он не отдал мне столько своих... жизненных сил, вытаскивая с того света, могет быть...

- Посмотрите... что с...

- Они мертвы, паладин, - в голосе заносчивой девчонки появились какие-то нотки, которых раньше не было. - Они все мертвы. Он убил их.

Искандер открыл глаза мгновенно, словно в один миг вновь набрался сил. Поднялся с кажущейся легкостью, даже не опираясь на меч, оставшийся в теле уже сгоревшего Дуриэля, и бросился к темневшим в стороне доспехам амазонки. Его доспехи покрылись многочисленными алыми и бурыми разводами и потеками, но он, казалось, не обращал никакого внимания на собственные раны, из-за которых миг назад готовился отправиться к праотцам...

- Оставь, паладин. Слышь? Даж ты ничем не можешь помочь мертвым.