Уильям Поллак - Настоящие мальчики. Как спасти наших сыновей от мифов о мальчишестве

Шон рассказывает: "Когда моим друзьям плохо, я стараюсь поговорить с ними, подбодрить их, потому что я знаю, как это мне помогает. Нет ничего хуже, чем грустить и расстраиваться, когда рядом нет никого, с кем можно поделиться".

При этом, когда мальчики грустят, они не всегда ждут, что друзья подставят им плечо, чтобы поплакаться. Наоборот, мальчики часто начинают поддразнивать и задирать друг друга, если эмоции слишком накаляются. Когда у Пола была черная полоса, он обратился к Тиму. "Обычно все заканчивалось тем, что мы справлялись с проблемами при помощи юмора,- говорит Пол. - Мы всегда их высмеивали. Так легче с ними справиться".

Джереми рассказывает, как Бретт подшучивает над ним, чтобы подбодрить. "Как-то у меня было ужасное настроение. Тем утром я разбил свою машину и из-за этого опоздал на час. Бретт начал задирать меня. Дразнить по-всякому. Это совсем не было связано с машиной. Я снял кроссовки и через секунду они исчезли. Я разозлился и хотел уйти: "А ну отдай их мне". Он поднял их повыше и в конце концов я расхохотался и напал на него с кулаками".

Действительно, часто мальчики ждут от своих приятелей несогласия. Несогласие - это способ отточить умение воспринимать эмоционально нагруженные темы. Как объяснил Тони: "Я думаю, что это важно (разговаривать)... Ну, я считаю, что это полезно, потому что это определенно хорошо увидеть чужую точку зрения, и полезно знать, почему они не согласны... это помогает пересмотреть свое решение, и это очень полезно".

Мальчики могут избегать прямых выражений симпатии. Фразы типа "ох, бедняга" некоторыми мальчиками будут восприняты как покровительственные, подразумевающие неполноценность "бедняги". И, хотя может быть нормально показать слабость близкому другу, это вовсе не лучшее решение для мальчиков с их чувствительностью к стыду. Мальчики предпочтут, чтобы друг сказал: "Дело дрянь" или "Не может быть! Это просто бред!" или "Да, хреново! Пошли погоняем мяч" вместо "Как и могу тебе помочь почувствовать себя лучше?" или "Как ты это все переживаешь?"

А когда мальчики растеряны или расстроены, они предпочтут откровенный совет. Джереми говорит, что он обращается к Бретту за советом, когда у него возникают сложности. "Я могу поделиться с ним, потому что он сам переживает почти то же самое. Куча ситуаций, когда я рассказываю ему о чем-то, а он дает мне честный ответ. Я знаю совершенно точно, что он даст мне лучший совет, на какой способен".

Как мы видели, наши трудности в оценке значимости мальчишеской дружбы проистекают отчасти из наших предубеждений и "слепых пятен". Исследования детского поведения, разумеется, тоже не свободны от их влияния. В целом, многие исследователи не заметили важность взаимоотношений мальчиков, потому что использовали знания об отношениях девочек или о взрослой женской дружбе.

Формула мальчишеской дружбы: энергия, преданность, смех и совместное действие в качестве инструмента для понимания отношений между мальчиками. К сожалению, эти исследователи неверно понимали поведение мальчиков, а мы как общество часто принимаем эти неверные выводы.

Чтобы понять, как высокообразованные исследователи искажают наше представление о мальчиках, вспомним работу известного психолога Элеанор Маккоби, которая в широко известном исследовании 1990 г. изучала различия в способах вер бальной коммуникации у мальчиков и девочек. В этом исследовании Маккоби пришла к выводу, что мальчики используют речь, чтобы достичь эгоистических целей, таких как очерчивание и защита своей "территории". Среди девочек, по ее словам, диалог - это процесс социального сближения, используемый для создания чувства близости, а не соперничества.

Речевые паттерны мальчиков она назвала рестриктивными, стремящимися к срыву интеракции. "Примером тому - устрашение напарника, прямое несогласие или вмешательство, резкий иронический ответ на чужую историю, хвастовство или другие формы саморекламы",- пишет она. Для сравнения, она называет речевые паттерны девочек активизирующими, что означает, что "принимая чужое высказывания или выражая согласие", девочки стимулируют развитие разговора. Она приходит к выводу: "Я полагаю, активизирующий стиль является причиной того, что женщины и девочки способны устанавливать более близкие и сплоченные взаимоотношения. Также я считаю, что за рестриктивной интеракцией мальчиков и нехваткой у них раскрепощенности, стоит мужская озабоченность сферами влияния и доминированием".

Утверждения Маккоби, разумеется, основываются на ряде допущений. Она говорит, что активизирующий речевой паттерн девочек стимулирует продолжение диалога и тем самым приводит к большей интимности. Эта позиция исходит из гипотезы, что разговор равен интимности. Как мы видели, близость может возникнуть из любой общей деятельности, которая объединяет людей. Интимность может родиться из совместной деятельности, в которой находят выражение забота и эмпатия. Маккоби также исходит из того, что "несогласие" или "иронизирование по поводу чужой истории" обязательно лимитируют взаимодействие. Между тем, по моему мнению, у мальчиков, вероятно, привыкших к поддразниваниям, противодействие, наоборот, может продлить оживленное обсуждение. А подтрунивание над чужой историей может оказаться приглашением продолжить рассказ.

Другие исследователи также поспешно объявляют маленьких девочек экспертами в деле отношений, а мальчиков - отстающими. Дебора Таннен, автор книги "Ты просто не понимаешь", предложила девочкам и мальчикам из второго класса поговорить "о чем-нибудь серьезном". Девочки рассказывали истории о несчастных случаях и болезнях, которые случались с их любимыми людьми. Мальчики при этом не могли усидеть на месте и поддерживать "серьезный" разговор. Они бегали по комнате, отпускали грязные шуточки, искали во что бы поиграть и чем бы заняться, высмеивали и дразнили друг друга. Таннен интерпретировала происходящее как демонстрацию девочками их врожденного умения быть в отношениях, и потребность мальчиков в статусе, независимости и действии, которая подменяет собой отношения.

Таннен и Маккоби, по всей видимости, уверены, что мальчики настолько озабочены конкуренцией друг с другом и собственным превосходством, что бывают грубы с чужими чувствами и теряют способность к значимой близости с другими.

Если мы поймем этапы развития мальчиков, мы взглянем на это поведение по-другому. Например, я бы предположил, что мальчики в исследовании Тэннен не столько юные последователи Макиавелли, озабоченные лишь властью и доминированием, а те самые наши "настоящие мальчики". Эти мальчики стараются подружиться, быть принятыми группой, избежать отвергнутости и унижения. Если мы переместим фокус с дружбы на то, что психологи называют "просоциальным поведением" - действиями в интересах друга или производимые совместно с другом - мы обнаружим, что эти мальчики на самом деле находятся на ранней стадии того процесса, который я называю "совместной деятельностью", а психолог Рональд Левант описывает у взрослых мужчин как форму "эмпатии через действие".