Заязочка - Эффект птеродактиля

— Все-таки это твоя работа, — недовольно проворчал Северус.

— Идея моя, исполнение — нет, — ответила я, — меня больше волнует, кто в Хогвартс хотел пройти. И не МакГоннагал ли должна была открыть проход для таинственных визитеров.

Я точно знала, что кроме МакКошки в Больничном Крыле никого не было, Гарри проверил.

Северус потер переносицу и тяжело вздохнул.

— Согласен, — сказал он, — Мерлин, как это все противно! Но что это за чары?

— У нас вряд ли получится, — вздохнула я, — колдовал змееуст. Но я тебе дам записи посмотреть. Вот.

Он быстро просмотрел пергамент и сунул его в ящик стола.

— В общем, все получилось удачно, — сказал он, — особенно если МакГоннагал действительно хотела кого-то пустить в замок. Над игрушкой тоже Поттер надругался? Уж больно морда у этого кота…

— А не будет предлагать всякую гадость порядочным студентам и студенткам, — злорадно проговорила я. — Кроме тебя кто-нибудь догадался?

— Возможно, Флитвик. Но он вашу банду точно не сдаст. Ему никогда не нравилось исключительное положение Гриффиндора. Он действительно считает, что увольнение МакГоннагал и устранение Дамблдора пошли Хогвартсу на пользу. Не удивлюсь, если тоже записями поинтересуется. Его профессиональная солидарность не распространяется на тех, кто готов навредить студентам и школе.

— Можешь ему записи показать, — разрешила я, — может и он разберется. Там вещь довольно жутковатая. Гарри частично снял, а привязку к коту оставил.

— Ладно, сейчас принесут таинственные находки гоблинов, ты готова?

— Всегда готова! — буркнула я.

В гостиную Северуса ввалилась целая толпа. Несколько гоблинов, два колдомедика, Барти и Джонс от Отдела Тайн. Дед. И Флитвик. Ни фига себе!

— Тебе, наверное, лучше прилечь? — спросил Северус.

Хорошо, что у меня приличный опыт медитаций, иначе хрен бы получилось очистить сознание и расслабиться при таком количестве зрителей. Я устроилась на ковре. Северус сел на колени и бережно прикоснулся пальцами к моим вискам. Один из гоблинов торжественно достал из массивной шкатулки несколько металлических табличек, изрезанных странными значками. В жизни не видела такого необычного металла. Черно-синий, гладкий. Он не блестел, как обычный полированный металл, а словно бы поглощал свет. На матовой поверхности тускло светились серебряные письмена. Это абсолютно точно были письмена, я это чувствовала.

Я взяла их в руки. Ого! Даже при таком контакте ощущалась чужеродность этих табличек. Определенно, что-то нечеловеческое. И я закрыла глаза, сосредоточиваясь.

Это было необычно. Я моментально погрузилась в темноту. Вокруг ощущалась пустота и какая-то пульсация. Руки налились тяжестью. Обычных голосов не было. Где-то далеко возникло тихое гудение. Пульсация усилилась. В темноте появились вспышки. Теперь я слышала Голос. Очень низкий, непривычный. В какие-то моменты он сменялся едва различимым шепотом. Меня окутало тепло. Я почувствовала, что могу ответить. Более того, я должна это сделать. Своего голоса я не слышала, но знала, что говорю правильно. В какой-то момент меня потянуло назад. И я резко села, распахнув глаза. Свет свечей показался невероятно ярким.

— Тихо! Все хорошо! — услышала я голос Северуса. — Все в порядке!

Меня тут же устроили в кресле. Появился поднос, обильно уставленный едой, чайник и чашки. Бокал красного вина. Колдомедики захлопотали, накладывая на меня диагностические чары.

— Невероятно! — пробормотал Барти.

— Я пока не успела разобрать значение всех букв, — сказала я, отпивая вина.

— Ты говорила на этом языке, — сказал Северус, — понимаешь? Говорила! Господа, думаю, всем не помешает выпить.

Дед с благодарностью принял бокал с коньяком.

— Надо срочно взять воспоминания! — Джонс не стал отвлекаться. — Прошу вас!

Я послушно перелила воспоминания во флакон. Их тут же скопировали гоблины.

Пластины были убраны в шкатулку. Гоблины и Джонс упаковывали записывающие кристаллы.

— Что ты чувствовала? — спросил Барти.

— Тепло и пульсацию. А как это выглядело?

— Твое тело парило над ковром, — ответил он, — а потом тебя и Северуса окутал светящийся кокон. Мы слышали только твой голос.

Ни фига себе…

Впрочем, разговоры совершенно не мешали мне утолять зверский голод.

— Это не может быть опасным? — спросил дед.

— Не думаю, — ответил Джонс, — приборы показали, что это защита. Очень сильные защитные чары. Надо будет уточнить, где именно были найдены эти пластины.

— Защита? — переспросила я.

— Как интересно, — покачал головой Барти. — Прямо нечто невероятное. Никогда не слышал, чтобы, просто читая заклинание, без ритуала и использования артефактов, можно было создать или вызвать что-то настолько сильное.

— Возможно, сами пластины являются артефактами, а заклинание их просто активизирует, по принципу того же порт-ключа, — задумчиво проговорил Джонс. — Хотя и немного странно, что текст прямо на них написан. Но это все — лишь предположения, мы еще слишком мало знаем, чтобы делать выводы.

— Когда можно будет провести следующий сеанс? — спросил один из гоблинов.

— Не раньше, чем через три дня, — ответил колдомедик. — Никаких признаков истощения я не обнаружил. Но нужно проявлять осторожность.

Гоблин кивнул. Я тоже была не против немного отдохнуть. Пока не было желания еще глубже погрузиться в древнюю тайну. Было ощущение того, что я узнала или получила столько, сколько было нужно.

Северусу вручили инструмент и набор котлов, а мне протянули небольшую шкатулку, в которой оказалось изумительное по красоте ожерелье из довольно крупных изумрудов, оправленных в белое золото. Полюбовавшись, я передала шкатулку деду, чтобы он забрал ее домой. Такой вещи нечего делать в Хогвартсе. Северус был счастлив.

— Тогда до встречи через три дня, — сказал Джонс.

И нас наконец оставили одних.

— Можно я переночую у тебя? — попросила я.

— Сам хотел это предложить, — оторвался от новенького инструмента Северус, — мало ли что. Воздействие этих штук могло быть и не очень явным. Будет лучше, если рядом с тобой буду я. Давай, доедай. Потом прими ванну и ложись.

Я кивнула. Рядом с мужем мне было комфортно, я чувствовала себя в полной безопасности. К тому же меня немного беспокоила сегодняшняя медитация. Очень уж это отличалось от того, что происходило обычно. Как бы у меня не образовалась связь еще с одним артефактом. Хотя, это вряд ли. Все-таки я отличалась от тех, кто создавал эти пластинки.

Долго нежиться в ванне я не стала. Устроилась в постели. Здесь я еще не ночевала. Сама кровать была удобной, одеяло легким и теплым. Вскоре я уже дремала.

— Спишь? — послышалось через некоторое время.