Игната - Рыжая

— Давай я помогу ей дойти, — сказала младшая Гринграсс и придержала сестру за локоть.

— Спасибо. Ты не видела, она много выпила?

— Бокалов пять, и ей хватило.

Сестры скрылись в спальне, а я вернулась к Тео. Тот уже держал в руке откуда-то появившийся бокал огневиски.

— Да что с вами сегодня такое? Решили напиться напоследок? — сердито воскликнула я, пытаясь отнять у Тео бокал. — Кто мне совсем недавно говорил, что надо меньше пить?

— Рыжая, мы уже совершеннолетние волшебники, нам можно. А у тебя ещё совсем молодой, неокрепший организм...

— Ты говоришь так, как будто у нас разница в возрасте лет пять, не меньше, — закатила я глаза.

— Ну, не дуйся. Когда нам ещё доведется вот так мирно посидеть на одном диване в одном помещении в одной школе в одной стране?

Тео сказал это таким проникновенным голосом, что я была готова всплакнуть.

— Если я сейчас схожу в Выручай-комнату для того, чтобы вы завтра не умирали от головной боли, пообещаете, что будете мне присылать сов каждый день?

— Я бы и так тебе присылал письма каждые сутки, но твое предложение весьма заманчиво, — ухмыльнувшись, сказал Тео и опрокинул в себя ещё один бокал огневиски.

Делать нечего. Я поплелась на восьмой этаж.

* * *

Когда я зашла в Выручай-комнату, то сразу же, наверное, интуитивно почувствовала, что я здесь не одна. Пройдя пару метров от порога, я в самом деле увидела сгорбленную фигуру, а рядом с ней — несколько бутылок огневиски.

Драко Малфой спивался в одиночестве. Услышав мои шаги, он медленно развернулся и вперил в меня взгляд.

— Пришла пить со мной? — его голос звучал вполне осмысленно, но с какой-то болью. И глупцу было бы понятно, что он пьет здесь, а не в гостиной, не от большей радости.

Раз он меня уже заметил, бежать было поздно. А просто взять флакончик с зельем от головной боли и уйти без слов — глупо. Я осторожно присела рядом с Малфоем и всмотрелась в его лицо.

Что с ним происходит, он просто тает на глазах?

— Будешь? — в Выручай-комнате материализовался бокал, полный янтарной жидкости, и Драко протянул его мне. Я взяла его и молча стала пить, ожидая, что Драко что-нибудь мне скажет.

Но этого не произошло. В полной тишине мы пили согревающее кровь огневиски.

— О чем ты сейчас думаешь? — совсем не таких слов я ждала от Драко. Он сгорбился, уставившись пустым взглядом в пол.

— О том, как проведу Рождественские каникулы и оставшиеся полгода в Хогвартсе без двух лучших друзей. О том, что я спиваюсь. О том, как же ты докатился до такой жизни.

Драко едва слышно усмехнулся, как бы тоже выражая интерес в том, чтобы получить ответ на мой вопрос.

— Как бы я хотел иметь такие же мысли и такие же проблемы, — сказал он, снова поднося бокал к губам.

— Драко, если у тебя есть какие-то проблемы, которые нуждаются в решении, просто глупо сидеть, сложа руки и напиваться огневиски. Жаловаться на жизнь, ничего при этом не делая, может каждый.

Я думала, что Драко в ответ огрызнется или что-нибудь зло скажет, но его реакция удивила меня. Он схватился за голову и дрожащим голосом прохрипел:

— Я не могу. Я запутался. И мне никто не может помочь. Какое тебе дело до меня, Рыжая?

А я и сама не знала, какое. Что я понимала, так это то, что я не могла оставить человека, пусть и чужого мне, в таком состоянии.

Но чужого ли?

Поэтому я просто молча приобняла его. Малфой пьян — вряд ли он вспомнит, что было вчера. А чужие прикосновения позволяют человеку не чувствовать себя совсем одиноким.

— Я не знаю, какие у тебя проблемы. Но у тебя должен быть хотя бы один человек, на которого ты сможешь положиться.

Драко затих и почти перестал дышать, то ли пристально вслушиваясь в мою речь, то ли просто засыпая от количества выпитого алкоголя. Через несколько минут я осторожно поднялась и оставила засыпающего Малфоя одного.

— Спокойной ночи, Драко, — зачем-то сказала я напоследок, обернувшись у порога.

* * *

Проводы отбывающих учеников в Академии были устроены пышно: с утра был устроен торжественный завтрак, который директор пафосно нарек Прощальным.

Когда участников всего сыр-бора стали садить в кареты, у ворот Хогвартса столпилось полшколы. Ханна Аббот вместе с Эмили Тэйлор разрыдались, мальчики с Гриффиндора и Рейвенкло выглядели довольно-таки угрюмыми, а наши слизеринцы, к гордости факультета, вели себя на уровне.

Дафна крепко обняла меня, Тео в последний раз шутовски пожал руку, и вот я уже вместе с половиной школы махаю вслед каретам, на которых уехали мои друзья.

В Хогвартс я возвращалась в непривычном одиночестве, с которым мне ещё предстояло примириться.

В понедельник за слизеринским столом я впервые сидела совершенно одна: места Дафны и Тео никто не занял, и я остро почувствовала себя одинокой.

— Рыжая, — окликнула меня Астория, сидевшая неподалеку. — Декан просил меня передать, чтобы ты зашла к нему после уроков.

— Снейп? Зачем? — чуть ли не испугалась я. Вроде бы в последнее время я ничего такого не совершала и училась неплохо... а декан на моей памяти приватно ещё никогда меня не вызывал.

— Откуда я знаю, Рыжая? Он меня просил передать, я передала, — отмахнулась от меня Астория. Я точно знала, что если бы здесь была Дафна, то Астория не стала говорить со мной таким тоном.

Я снова приступила к завтраку, погрузившись в невеселые мысли. Я одна и никому не нужна. Ах, ну да, только декану.

* * *

В пять часов вечера Снейп ждал меня в своем кабинете, как обычно, хмурый и сосредоточенный. Когда я неуверенно перешла порог, он произнес:

— Заходите, мисс Уизли. У меня к вам есть разговор.

Предчувствие было не очень-то хорошее, и мои внутренности сжались.

— Да, профессор?

— Мисс Уизли, вам известно то, что ваша подруга мисс Гринграсс занимается легилеменцией?

Почему-то мне показалось, что Снейп уже знает ответ на этот вопрос. Да и я понимала, что лгать ему бессмысленно: профессор с легкостью отличал ложь от правды.

— Да, сэр.

Я не опустила взгляд и продолжала смотреть Снейпу в глаза. Слизеринцы показывают свою уверенность в ответе, а не потупляют глаза, как скромные хаффлпафцы.

Снейп удовлетворенно кивнул.

— Мне нужно, чтобы вы освоили азы искусства легилеменции.

Вот тут я удивилась. В одно мгновение появилась сразу куча вопросов, и я выговорила самый очевидный:

— Зачем?

Декан отвернулся к большой мраморной чаше, стоявшей у него на столе, и принялся палочкой складывать туда воспоминания.

— Затем, мисс Уизли, что я чувствую ваш явный талант к легилеменции, и нельзя, чтобы он пропал. И затем, чтобы вы смогли предотвратить себя от нападений темных волшебников, с которыми уже успели повстречаться в прошлом году.

Снейп лгал, но тогда об этом я ещё не могла знать. И все же, что-то неправильное в его словах я почувствовала: