Аспер_ - Переписать набело

Подходить к котлам Северус даже не пытался. Любая попытка сварить зелье была обречена. Всё закончится либо отравлением клиента, либо, что более вероятно, взрывом, чего он не позволял себе уже очень давно.

Когда часы пробили десять, он решил отправиться в постель. Дети давно спали, Чиэра тоже легла, и он подумал, что, видимо, всё обошлось. Ведь, насколько он помнил, в прошлый раз боль от метки он почувствовал несколько раньше.

Теперь же, судя по всему, либо Лорд выбрал Лонгботтомов, либо вообще не поверил в пророчество. Успокаивая себя этими доводами, Северус зашёл в спальню.

В тот момент, когда он, стараясь не потревожить спящую жену, тихонько снимал халат, его магическая связь с Гарри, ощущаемая им как тонкая нить, соединяющая их души, вдруг натянулась с ужасающей болью.

Сердце сжалось от дурного предчувствия и Северус испугался, что вот сейчас произойдёт страшное и нить порвётся, давая ему знать о потере. С тихим стоном он упал на колени, всеми силами стараясь удержать связь, не дать ей порваться, желая защитить и спасти.

Так же внезапно, как появилась, боль ушла, заставив Северуса замереть, а потом улыбнуться — его связь с крестником никуда не делась, Гарри Поттер в очередной раз выжил.

* * *

Сразу вырваться за мальчиком не удалось, но Северус и не спешил. Газеты подтвердили гибель Поттеров, а где теперь обитает его крестник, он знал. Люциус и Регулус были предупреждены заранее, Малфой обещал попридержать братьев Лестрейнджей.

Конечно, Северус не рассказал всё, указывая на время и обстоятельства, но даже обтекаемые фразы принимались его друзьями во внимание. Слизеринцы ценили суждения Снейпа, считая, что если бы не любовь к зельям и тёмным чарам и заклятьям, их носатый приятель вполне мог бы подрабатывать прорицателем, так что его слова и опасения были приняты во внимание.

* * *

Из давних рассказов Хагрида Снейп помнил, что Гарри оказался у Петуньи только через сутки после того, как дом Поттеров в Годриковой впадине посетил Волдеморт. Где был ребёнок это время, что с ним происходило, так и осталось неизвестным.

Северус уже давно утвердился в мысли, что Дамблдор, которого он много лет считал оплотом светлых сил и, хотя иногда ненавидя, но подчинялся, совсем не светел. От старика следовало ожидать любой каверзы.

В борьбе за добро тот не гнушался и грязными играми, перекладывая ответственность на исполнителей, с полной убеждённостью, что грязь не коснётся чистой души, а то, что он делает — это во благо.

Хотя нельзя было полностью отрицать, что Альбуса не мучила совесть.

* * *

Снейп появился в Англии только через пару недель. Первоначальное желание бежать и спасать он всё же сумел сдержать, памятуя, что с мальчиком ничего не случилось даже после десяти лет проживания у Петуньи, а уж за две недели точно ничего не произойдёт.

Ему надо было подготовиться. Все эти годы он пытался разработать зелье, способное уничтожить крестраж, не убивая того, в ком тот находится. Задачу перед собой Северус поставил почти невыполнимую, при этом сомневаясь даже, что в Поттере присутствовала чужая частица души.

Упоминания о таком в книгах не находилось и он уже почти убедился в том, что в ту ночь произошло совсем не то, о чём ему рассказал умирающий Дамблдор. Но эксперименты он не забросил, тратя время и деньги на поиски решения, возможно, несуществующей задачи.

И, что удивительно, нашёл. Правда, проверить действенность данного зелья не представлялось возможным за неимением в закромах ещё одного живого крестража, но теоретический результат вполне удовлетворил зельевара, к тому же, он был твёрдо уверен, что не отравит мальчишку. Это подтверждали и лабораторные мыши, прекрасно себя чувствующие после приёма точно рассчитанной дозы.

Самое интересное произошло уже после того, как он сумел разработать зелье. В книге, ознакомление с которой стоило ему недели бессонницы над котлом с редчайшим зельем, которое захотел получить хозяин бесценного фолианта, он прочитал описание подлинного ритуала изготовления крестража, а не тот бред, который Альбус пытался выдать за секретную информацию.

Вот тогда он и убедился, что материнская любовь не имела никакого значения в борьбе с Тёмным Лордом, и понял, что происходило с Поттером в те сутки, которые выпали из люльки хагридова мотоцикла.

Ритуал был тёмный и мог быть проведён только над тем магом, что уже разорвал свою душу, привязав её к неодушевлённому предмету. Привязка к живому была следующим этапом. Герпий был гениальным, но окончательно сошедшим с ума учёным…

А к Северусу пришло понимание того, что Альбус, для достижения собственных утопических целей, не только не остановил в своё время честолюбивого молодого волшебника, но и, зная о крестражах, решил победить его, используя приманку и поймав на пророчество.

Когда же что-то пошло не так, сотворил живой крестраж, привязывая дух Волдеморта к ребёнку, при этом не давая Тому возможности возродиться правильно.

Зачем это было сделано, зельевар не понимал. Гордыня ли руководила Альбусом или твёрдое убеждение в своей правоте, а может что-то им, Северусом, осталось невыясненно, какая-то важная деталь, но факт оставался фактом.

В Гарри Поттере действительно обосновался крестраж Тёмного Лорда и тем, кто это сделал, был Альбус Дамблдор.

Знать, что человек, которого ты какое-то время считал чуть ли не вторым Мерлином, смог сотворить такое с ребёнком, а потом растить его в определённых условиях, добиваясь полного отсутствия у мальчишки здравого смысла, было невыносимо.

Чиэра пришла в ужас, узнав о грозящей его крестнику судьбе и, не став допытываться, откуда её супруг вообще узнал все эти сведения, потребовала немедленно забрать мальчика, чтобы избавить его от навязанной ему участи.

* * *

И вот сейчас он приближался к дому Петуньи в Литтл-Уиннинге. Жена осталась в их доме в Коукворте, хотя и рвалась отправиться с ним. Но он посчитал, что это может быть опасно.

Сразу же после Хэллоуина он передал с домовиком, имеющим доступ в Малфой-мэнор, копии рукописей о крестражах и просьбу хорошенько поискать у себя и у родственников вещи Лорда, хотя и опасался возможных нападений и арестов.

Но в Англии всё было тихо. Гибель Лорда не вызвала того ажиотажа, что он помнил. В этот раз стычки авроров и Пожирателей не носили массового характера и, соответственно, после Хэллоуина не последовало сильных репрессий. Да и названия Магической войны эти заварушки не получили.

При этом маги удивлялись, зачем лидер оппозиции отправился в дом соратников Дамблдора? В итоге общественность, под влиянием министерства, утвердилась в мысли, что имела место дуэль, закончившаяся так трагически.