Питер Годфри-Смит - Чужой разум. Осьминоги, море и глубинные истоки сознания

Некоторых эдиакарских животных относят к билатериям, в том числе кимбереллу, описанную несколькими страницами выше. Если кимберелла была двусторонне-симметричной, то уже в докембрии билатериям был присущ более активный образ жизни, чем другим животным. Но в кембрии началось их нашествие. Двусторонне-симметричный план строения тела дает подвижность (ходьба — типично билатерийное занятие), и этот план, как оказывается, позволяет многие виды сложного поведения. Кембрийский рост разнообразия и сложности жизни — заслуга главным образом билатерий.

Прежде чем перейти к эволюции двусторонне-симметричного мира, давайте на минутку задумаемся: а у какого животного самое сложное поведение, какое существо самое умное — и при этом не имеет двусторонне-симметричного строения? На подобные вопросы бывает непросто ответить объективно, но в данном случае ответ дать легко. Из животных, не принадлежащих к билатериям, самое сложное поведение — у наводящей страх кубомедузы, Cubozoa [39] См. Anders Garm, Magnus Oskarsson, and Dan-Eric Nilsson, «Box Jellyfish Use Terrestrial Visual Cues for Navigation», Current Biology, 21, no. 9 (2011): 798–803. .

Медузы мягкотелы и редко оставляют окаменелые отпечатки, поэтому трудно установить, когда появилась та или иная их группа, однако считается, что кубомедузы появились поздно — в кембрии или даже позже. Как я уже упоминал, общая особенность книдарий — стрекательные клетки. У некоторых кубомедуз щупальца содержат мощный яд, достаточно сильный, чтобы убить толпу народа. На северо-востоке Австралии появление кубомедуз каждое лето разгоняет купальщиков с пляжей; в течение нескольких месяцев в году там вообще опасно купаться, разве только в специально отведенных местах, огороженных сеткой. Проблему усугубляет то, что эти медузы незаметны в воде. И у них самое сложное поведение среди животных, не принадлежащих к билатериям. Вокруг верхушки их колокола располагаются две дюжины сложных глаз — с хрусталиком и сетчаткой, как у нас. Кубомедузы плавают со скоростью трех узлов, а некоторые могут ориентироваться по деталям ландшафта на берегу. Кубомедуза, смертоносная вершина эволюции пове [40] Три узла — это приблизительно полтора метра в секунду. Следует иметь в виду, что это не постоянная скорость перемещения кубомедузы, а скорость краткого рывка, возникающего в момент сокращения колокола. Но и перемещаются кубомедузы очень быстро, до шести метров в минуту. дения среди радиально-симметричных животных, — тоже детище нового мира, возникшего в кембрии.

Нервная система появилась раньше, чем двусторонняя симметрия, но этот план строения тела открыл широкий спектр новых возможностей для ее использования. В кембрии отношения между животными приобрели заметный характер взаимовлияния. Поведение стало нацеленным на других животных — за ними нужно было наблюдать, хватать их или убегать от них. С начала кембрия появляются ископаемые остатки, демонстрирующие орудия этих взаимодействий: глаза, клешни, усики. Кроме того, у этих животных имеются явные признаки подвижного образа жизни — ноги и плавники. Конечно, ноги и плавники необязательно свидетельствуют о том, что животное взаимодействовало с другими. Зато клешни говорят об этом недвусмысленно.

В эдиакарский период другие животные могли окружать вас повсюду, но вам не было дела друг до друга. В кембрийский период каждое животное становится важным элементом среды обитания для других. Эта взаимосвязь жизней и ее эволюционные следствия стали возможными благодаря поведению и механизмам его контроля. Начиная с этого момента эволюция сознания стала откликом на присутствие других сознаний.

В ответ на эти мои слова вы, возможно, возразите, что термин «сознание» тут неуместен. В данной главе я не стану спорить. Пусть. Так или иначе, чувства, нервная система и поведение каждого животного стали эволюционировать, реагируя на чувства, нервную систему и поведение других животных. Действия одних животных порождали возможности для других и требования к ним. Если на вас несется аномалокарис метровой длины, стремительно плавающий, похожий на гигантского плотоядного таракана с двумя головными хватательными придатками наготове, весьма полезно хоть как-то знать о том, что это имеет место, и предпринять действия по улепетыванию.

Чувства, вероятно, сыграли в кембрийском взрыве решающую роль: организмы открылись миру и в особенности друг другу. Именно тогда, по-видимому, появились сложные глаза, способные фокусировать изображение [41] См. Andrew Parker, In the Blink of an Eye: How Vision Sparked the Big Bang of Evolution (New York: Basic Books, 2003). . В кембрии появились и фасеточные глаза нынешних насекомых, и камерные глаза наподобие наших. Представьте себе поведенческие и эволюционные последствия того, что вы обрели способность видеть объекты вокруг себя, а тем более отдаленные и движущиеся! Биолог Эндрю Паркер считает, что как раз «изобретение» глаз стало революционным событием кембрийского периода. Другие ученые предлагают более общие теории, но сходного направления. По выражению палеонтолога Роя Плотника и его коллег, это сенсорное прозрение вызвало «кембрийскую информационную революцию». С наплывом информации, поступающей через чувства, возникает необходимость ее комплексной внутренней обработки. Чем больше данных, тем сложнее решения, которые приходится принимать. (Догонит ли меня аномалокарис скорее, если я кинусь прятаться в эту нору — или в ту, другую?) Глаз, способный фокусировать изображение, позволяет совершать действия, которых без него и представить себе было бы нельзя.

Джим Гелинг, мой консультант по эдиакарской фауне, и британский палеонтолог Грэм Бадд предлагают объяснения, как работал процесс обратной связи, вызывавший эти изменения. Как подозревает Гелинг, на закате эдиакарского периода появились падальщики, а затем и хищники. Животные стали поедать не только бактериальные маты, но и мертвые тела, а затем принялись охотиться на живых. По мнению Бадда, само поведение животных привело к перераспределению ресурсов в эдиакарский период [42] См. Budd and Jensen, «The Origin of the Animals and a ‘Savannah’ Hypothesis…» (цит. выше). Аналогичные соображения высказывал Гелинг, показывая мне эдиакарские образцы в Аделаиде. . Вообразите мир, в котором перед вами простираются съедобные бактериальные маты, словно бесконечные заливные луга. На них пасутся медлительные животные, поедая эту довольно равномерно распределенную пищу. Другие животные питались не двигаясь. Эти животные и стали новым ресурсом — они представляют собой большие скопления питательной органики. Пища теперь не так повсеместна, как в прошлом. Она разбросана островками. Вероятно, поначалу этих животных поедали другие животные только после смерти. Но вскоре положение изменилось. Падальщики стали хищниками.