Эрин Хантер - Тьма наступает

— Через этот ход Свирепые псы выбираются наружу, — заикаясь, провыл Микки.

Счастливчик и сам это понял. Более того, он знал об этом — разве по пути в город он не видел возле ограды Свирепого пса?

Что ж, это было неизбежно. Раз лаз существовал, значит, рано или поздно Свирепые псы должны были его найти и приспособить для своих нужд. Видимо, они уже давно выходили со своей территории и возвращались обратно, когда им заблагорассудится. Но еще страшнее было то, что возле прорехи в ограде Счастливчик вновь уловил смутный запах, примешивавшийся к духу Свирепых псов.

Что это такое? Неужели… кровь? Ему пришлось пошире расставить задние лапы, чтобы они перестали трястись и подгибаться.

Превозмогая себя, Счастливчик полез под изгородь. Микки молча последовал за ним.

Собачий сад сильно изменился с тех пор, как Счастливчик видел его в последний раз. Чистенькие подстриженные лужайки заросли высокой травой и плющом. Сразу в нескольких местах вытянулись молодые деревца и целые кусты колючек. Очень скоро это место превратится в часть леса, почти неотличимую от настоящей чащи, и только каменные домики с рядами металлических мисок перед ними будут напоминать о том, что когда-то здесь всем заправляли Длиннолапые. Счастливчик с опаской приблизился к одной из таких мисок. Но куда подевались твердые мясные катышки? Толстый слой пыли, покрывавший пустое дно миски, говорил о том, что еда здесь давно закончилась. Наверное, поэтому Свирепые собаки и ушли отсюда!

— Длиннолапые сюда не вернулись, — понял Счастливчик.

Он слышал о Свирепых псах задолго до того, как впервые увидел их. Городские собаки рассказывали о них страшные истории, говорили, будто Длиннолапые очень ценят их за злобу и кровожадность, поэтому специально разводят, чтобы использовать для охраны своих домов от непрошенных гостей. Но Длиннолапые сбежали, а значит, теперь некому было кормить Свирепых собак и держать их взаперти, больше никто не отдавал им приказаний и не говорил, что делать, а чего не делать. Отныне они, как и все остальные, должны были выживать сами по себе. Эта мысль была настолько пугающей, что Счастливчик подавил желание шмыгнуть обратно под изгородь.

Вопли щенков стали громче. Теперь было понятно, что плач доносится из большого дома.

Счастливчик и Микки юркнули в высокую траву и побежали к дому, мрачно возвышавшемуся в дальней части сада. Счастливчик первый взбежал по деревянным ступенькам к передней двери, Микки, как тень, метнулся за ним.

Они почуяли щенков раньше, чем увидели их. Этот запах невозможно было ни с чем спутать, точно так же пахло от Носишки и Вьюна — теплом, молоком и беззащитностью.

Здание опоясывал узкий деревянный выступ, похожий на одну большую ступеньку. Прижавшись к стене, Счастливчик сделал несколько шагов вперед — и застыл.

Трое щенков копошились на куске мягкой шкуры, похожей на подстилки, на которых Собачки-на-поводочке спали до Большого Рыка. Щенки с писком вытягивали шейки, пытаясь рассмотреть большой мир через край помоста. Но высокая трава загораживала им обзор. Счастливчик растроганно смотрел на смешные круглые головенки щенков и их подрагивающие усы. Малыши слышали, что кто-то идет, но пока не видели, кто.

Счастливчик вновь вспомнил свою последнюю встречу со Свирепыми псами.

«Они догадались, что я побывал в их логове, хотя я стоял с подветренной стороны».

Неужели у крохотных щенков может быть такой же острый нюх?

Малыши были очень похожи на Свирепых псов — такая же лоснящаяся темная с бурыми подпалинами шерсть, такие же черные мордочки и острые носы, но младенческая округлость и неуклюжесть делала их милыми и нестрашными. В отличие от взрослых Свирепых псов с их острыми стоячими ушами, мягкие ушки щенков смешно болтались по бокам их любопытных мордашек.

Счастливчик бесшумно развернулся и вернулся к ожидавшему его Микки.

— Их там трое, — доложил он. — Они совсем одни, поблизости никого нет.

Микки поднял на него выпученные от страха глаза.

— Здесь творится что-то страшное, — проскулил он, трясясь всем телом.

Счастливчик насторожился.

— О чем это ты?

Но Микки только трясся всем телом, косясь в сторону лаза. И тут Счастливчик тоже почувствовал это — запах, ползущий прямо у них из-под лап. Он опустил голову и уткнулся носом в деревянный помост. Сквозь щель между досками виднелся неглубокий провал, в котором… лежало что-то большое и темное.

Счастливчик отшатнулся, вдохнув сладковато-едкий запах, чем-то напоминающий вонь испорченного молока, оставленного на солнце.

— Это их Мать-Собака! — заскулил Микки.

Счастливчик подумал и кивнул.

— Может быть. Значит, они плачут от голода. — В груди у него стало тесно от жалости. Он вспомнил мягкую шелковистую шерсть своей Мамы-Собаки и бока своих братьев и сестер, теплой кучей жмущихся к ней. — И от горя, — тихо добавил он, вспомнив горестные стоны, которые слышал по пути в город.

Счастливчик виновато повесил уши. Как он мог пройти мимо? Вдруг это стонала Мать-Собака, вдруг тогда она была еще жива, а он бросил ее без помощи?

Микки ткнулся носом в его щеку.

— А что если… что если ее убили другие Свирепые собаки?

— Зачем им это делать? — неуверенно спросил Счастливчик. Он не хотел признаваться, что ему тоже пришла в голову эта мысль.

Микки отвел взгляд и поглядел на траву.

— Не знаю… Но если они могут бросить беспомощных щенков, то от них всего можно ожидать! Эти собаки ведут себя… не по-собачьи!

Счастливчик нехотя согласился — в самом деле, Свирепые собаки вели себя совершенно необъяснимо.

— Не знаю, Микки. Но я думаю, что нужно пойти и поговорить с ними, чтобы выяснить, в чем тут дело.

Микки кивнул.

— Ладно. Ты прав, мы не можем просто бросить щенков в беде. Но давай договоримся, что если они в беде, то мы либо быстренько поможем им, либо заберем отсюда. В любом случае, нам нельзя здесь задерживаться, потому что Свирепые собаки могут вернуться!

— Конечно, — заверил его Счастливчик, и они вместе тихо поползли в ту сторону, откуда он только что пришел. Свернув за угол, они увидели щенков. Те затихли и насторожили свои мягкие ушки, почуяв их присутствие.

— Чем-то пахнет! — пискнул один из щенков, скаля крохотные белые зубки. Остальные завертели головенками. Заметив Микки и Счастливчика, щенки залились пронзительным лаем.

— Кто вы? — тявкал один. — Убирайтесь!

— Наша стая сейчас вернется и порвет вас! — вторил ему второй.

Микки бросил испуганный взгляд на Счастливчика.

— Что если это правда? — проскулил он. — Нельзя, чтобы нас здесь увидели!

— Все хорошо, — успокоил его Счастливчик. — Он врет. Нет здесь никого, и они сами не знают, когда старшие вернутся.