Ник Пайенсон - Наблюдая за китами [Прошлое, настоящее и будущее загадочных гигантов]

Например, можно изучать сложную акустическую жизнь китов. Знаменитый вой и щелчки китовой песни — это лишь один из многих видов вокализации усатых китов; некоторые странные и необычные звуки, которые ученые слышат в океанах, все еще не удалось связать с конкретными видами [328] Michael J. Noad et al., «Cultural Revolution in Whale Songs», Nature 408, no. 6812 (2000): 537–537. . (Только недавно стало понятно, что причудливый гулкий звук, который исследователи записывали уже не одно десятилетие, издают карликовые полосатики [329] Shannon Rankin and Jay Barlow, «Source of the North Pacific 'Boing' Sound Attributed to Minke Whales», Journal of the Acoustical Society of America 118, no. 5 (2005): 3346–51. .) Зубатые киты, такие как дельфины, клюворылы и кашалоты, вокализируют на низких частотах, но также могут использовать высокочастотные ультразвуковые щелчки и звуки, испускаемые их биосонарным аппаратом, для навигации и передачи сигналов окружающим. Если в детстве вам с друзьями доводилось бегать ночью с фонариками, вы поймете, как это работает. По направлению лучей вы видите, куда бегут другие, на что направляют луч фонарика, и можете делать выводы об их движении. Правда, последовательность щелчков эхолоцирующих зубатых китов настолько сложна и изменчива по частоте, мощности и структуре, что лишь математический аппарат теории информации позволяет описать их содержание.

Тот факт, что киты, кажется, ведут разговоры, не укрылся от ученых, пытающихся преодолеть пропасть между нами и гигантами океана. Этот разрыв, однако, во много раз больше, чем между нами, шимпанзе и другими высшими приматами — с ними нас, по крайней мере, сближает форма тела и способы общения. Потоки информации, которыми киты обмениваются между собой, интерпретировать очень сложно [330] M. Bearzi and C. B. Stanford, Beautiful Minds: The Parallel Lives of Great Apes and Dolphins (Cambridge, MA: Harvard University Press, 2008). . Последовательность щелчков, которую издает кашалот на двухкилометровой глубине, может передавать информацию о том, где находится добыча или о смысле вселенной, — для нас в этом нет разницы, потому что содержание их разговора теряется без знания контекста. Все попытки вычленить смысл из скрипов, щебета и щелчков потерпели неудачу, потому что киты живут в мире, который чужд нам.

В неразрешимой головоломке интеллекта китов есть еще один последний фрагмент, который располагается где-то между поведением и познанием: у китов есть культура [331] Hal Whitehead and Luke Rendell, The Cultural Lives of Whales and Dolphins (University of Chicago Press, 2014). . Давайте на мгновение забудем про искусство и материальную культуру и сосредоточимся на более широком определении: культура — это любой вид информации, хранящейся вне ДНК животного, который передается от индивидуума к индивидууму, от поколения к поколению. Это определение соответствует тому, что делают многие виды китов, а также шимпанзе, слоны и некоторые другие животные.

Неудивительно, что наилучшим доказательством культуры у китов является их акустическое поведение — богатый, но загадочный репертуар щелчков при эхолокации. Экотипы рыбоядных и плотоядных косаток имеют разные акустические репертуары, единые для различных матрилинейных групп, сотни которых разбросаны по бескрайнему океану. Кашалоты тоже делятся на кланы по звуковому признаку [332] Luke E. Rendell and Hal Whitehead, «Vocal Clans in Sperm Whales (Physeter macrocephalus )», Proceedings of the Royal Society of London B: Biological Sciences 270, no. 1512 (2003): 225–31. . Их сообщества занимают целые океанические бассейны, измеряемые тысячами особей и тысячами километров; пожалуй, это самая большая единая группа животных, после рода человеческого. Кланы кашалотов состоят из множества более мелких, долгосрочных социальных групп, в свою очередь состоящих из нескольких поколений, сродни стаям косаток. Каждый клан связан множеством материнских линий, которые объединены в общества бабушек, матерей и дочерей кашалотов, где представительницы нескольких поколений учатся друг у друга тому, как охотиться на кальмаров, растить детенышей, присматривать за ними и защищаться от единственных опасных для них хищников — косаток. (Взрослые самцы-кашалоты живут в одиночестве: в подростковом возрасте они оставляют семьи и лишь время от времени присоединяются к сообществам кашалотов.) Каждая группа кашалотов имеет одни и те же отличительные акустические диалекты, образующие общую основу — настоящий lingua franca, — для взаимодействия в море. Представьте на мгновение, что ненасытный китобойный промысел мог сделать с этими обществами. Убийство клана кашалотов (что и происходило много раз) могло означать потерю всех его культурных традиций и целого диалекта [333] Shane Gero, «The Lost Culture of Whales», New York Times, October 8, 2016. .

Учитывая то, что мы знаем о прошлом антропогенном воздействии на китов, у кого из них больше шансов на успех сейчас, в антропоцене? Несколько важных факторов позволяют понять, какие киты, вероятно, будут в числе победителей. Во-первых, нужно быть правильного размера. Почти все крупнейшие виды современных китов, в том числе синие и гладкие, перемещаются по все более урбанизированной среде океана, все еще изо всех сил пытаясь оправиться от многовекового воздействия промышленного промысла [334] Douglas J. McCauley et al., «Marine Defaunation: Animal Loss in the Global Ocean», Science 347, no. 6219 (2015): 1255641. . Синие, финвалы, гренландские и гладкие киты входят в число самых больших животных, когда-либо существовавших на планете, с массой тела, превышающей 80 т, а у самых крупных — достигающей 100 т. Некогда эти размеры, вероятно, были компромиссом, необходимым для эффективности кормления и миграции на большие расстояния, сегодня они ставят китов под угрозу запутывания в рыболовных сетях и столкновения с кораблями.

С другой стороны, многие из самых маленьких китов, такие как вакита и бесперые морские свиньи, находятся под угрозой исчезновения, потому что их размеры — следствие их географической изоляции. В таких случаях изменения условий в одной реке или заливе могут поставить под угрозу всю популяцию. Большинство видов китов размещаются между этими крайностями, их судьбы связаны с другими факторами, такими как рацион и ареал.

Во-вторых, лучше не быть привередливым в еде. С точки зрения эволюции гиперспециализация позволяет эффективно эксплуатировать определенный образ жизни, среду обитания или ресурсы — вспомните паразитов, зависящих от одного вида хозяина, или птиц, которые питаются нектаром определенного цветка. Если какой-либо компонент этих отношений изменится, гиперспециализированный вид может оказаться в эволюционном тупике. Китам, специализирующимся на одном конкретном типе добычи, — например, синим китам, зависящим от криля, или косаткам, питающимся исключительно лососем, — может не хватить гибкости, чтобы адаптироваться к внезапным изменениям окружающей среды, особенно если изменения химического состава океана и температуры повлияют на их продовольственную безопасность. Киты, которые могут питаться различными видами пищи, например горбатые или серые, обладают большей гибкостью, чем киты, которые питаются добычей, доступной только в определенных местах или в определенное время. Горбатые и серые киты и тут оказываются нужного размера, как Златовласка, которая не слишком велика и не слишком мала [335] Ana D. Davidson et al, «Multiple Ecological Pathways to Extinction in Mammals», Proceedings of the National Academy of Sciences 106, no. 26 (2009): 10702–5. . Богатое разнообразие и огромное количество головоногих моллюсков в открытом океане составляют большую часть рациона зубатых китов — кашалотов, клюворылов и гринд. Головоногие не обнаруживают никаких признаков вымирания, обеспечивая, по крайней мере до некоторой степени, продовольственную безопасность этих видов.