Дарья Пушкарева - Хвостатые истории [Советы по воспитанию собак, лисиц, песцов и других животных] [litres]

Наши же, завидев ловца с трубкой, из которой вылетал шприц со снотворным, улепетывали так, что отловить каждого было нереально сложной задачей! И ни намека на театральные обмороки!

Еще источники обещали нам, что енотовидные собачки – спокойные животные, которым только спать, есть и на солнышке пуза греть. Ну, еще иногда прогуливаться лениво. В целом справедливо, но в любых правилах есть исключения… в этой роли торжественно выступил енотовидный, не побоюсь сказать, пес по имени Конрад.

Сначала он вел себя очень прилично. Выполнял все функции, что ему природой положены. А летом взял и взбунтовался. Вскарабкался по решетке ограды на два метра и ушел в загул по навесной сетке. Она натянута по всему периметру, как раз чтобы особо шустрые товарищи не устроили побег. Конрад, в общем-то, и не собирался дернуть, просто залез и гулял по верхотуре, как по земле. Снимал его Дима с рабочими. Естественно, сетку обновили и укрепили.

Но не так прост Конрад. Наш гордый орел, которого на тот момент мы уже начали называть Кондором, продолжил свои ходки сначала на сетку, а потом и на крышу навеса. Картина маслом: на дворе темная ночь, поливает дождь, по блестящей крыше цокает лапами енотка. Отстукивает «тык-тык-тык» туда-сюда. Пойдет направо – песнь заводит… ну разве только енотовидная собака у нас вместо известного кота.

На крышу снова полез Дима, один. Долго бегал за неуловимым псом, уговаривая спрыгнуть обратно на выгул. Ведь пес-то не из ручных! Но все же миссия была блестяще выполнена, беглец прибыл в родную стихию.

Только с утра угадайте что? Правильно – Конрад, которого я в сердцах назвала «сын самки енотовидной собаки», снова гордо восседает на крыше! Но и этого ему показалось мало. Увлекаемый полетом своей енотовидной мысли, он пошел теперь уже по всем верхним сеткам. Под конец своего путешествия прополз между крышей и сеткой и забрался в лисятник, затаившись там от врага. Лисы испытали полнейший восторг. Мы – как-то не особо.

Пришлось резать сетку и вытаскивать собаку вручную. Отселили его в отсадник – подальше от греха. Но у Конрада созрели другие планы: на этот раз в свой ход он разыграл карту Коперфильда и каким-то волшебным образом просочился в щель над дверцей, вернувшись к своим воздушным представлениям.

Нам нужно было как-то обезопасить отсадник от этих безумных побегов. Решили перестраивать. Но пока шел евроремонт – временно сдались. Конрад оценил уровень доверия и попыток к дальнейшему бегству не предпринимал – все ограничилось блужданием по сетке с осмотром территорий. Он прекрасно спускался самостоятельно, но предпочитал проводить день на втором ярусе. Ради эксперимента мы и миску с едой ему поставили на сетку. Енотовидный верхолаз оценил: молниеносно вонзил зубья в помидор и утащил на крышу: мы только чавканье и слышали.

«Нагулялся и хватит» – сказали мы, достроив личные апартаменты полосатому. Там достаточно места для прогулок, сна и мясных нычек на всякий случай!

А если вы спросите меня, чего я не люблю по отношению к пушным зверям, то – сейчас вы будете удивлены – я не очень люблю лето!

К лету все зимние пушные звери превращаются – как в сказке, серьезно – иногда вообще в других животных, если судить исключительно по внешности. Они сбрасывают накопленные за зиму жировые и меховые слои и легким движением линьки подходят к летнему сезону в меру стройными и, даже осмелюсь сказать, дерзко лысыми. Если совсем честно, некоторые лисоводы ласково, но очень четко называют их в этот период «обсосами». От меховой красоты ничего не остается – зато вольеры и выгул выстилаются роскошным, но надоевшим мехом.

Лисы поздней весной становятся странными: тонконогими и большеухими. Теряют шикарные бакенбарды и умилительные львиные воротники вокруг шеи, которые хочется тискать (но не удается).

В своем облегченном варианте они становятся еще изящнее. Но неподготовленный человек может их вообще не узнать: например, песцы полностью меняют окрас! Из белоснежных становятся серо-полосатыми, а те, кто был серого цвета зимой, перекрашиваются в угольно-черный.

Енотовидные собаки зимой и летом одинаково шаровидны, но без шерсти на щеках тоже кажутся стройнее, а их шеи – длиннее, чем в зимнее время.

Так или иначе, летом или зимой они прекрасны тем, что живы. Они прекрасны потому, что их создала такими природа. Их жизнь бесценна, как жизнь любого существа на Земле. И уж совершенно точно они не должны рождаться ради того, чтобы стать одеждой. Я часто слышу аргумент про Сибирь. «А вот в Сибири…» – и далее про невменяемые морозы и выживание. Но этот аргумент, к сожалению, предъявляют в основном москвички и жительницы городов, куда не приходят сибирские холода. А вот мои подписчицы из Сибири, напротив, рассказывают про температуры до –40ºС и говорят, что шубы ради обогрева при этом не покупают. Да и вообще – вы часто видели мужчин в шубах из норки или чернобурки? А в жилетках из песца до колена поверх водолазки? Такая она, беспощадная столичная мода. Если опираться на аргументы про лютые морозы, то шуба непременно присутствовала бы и в женском гардеробе, и в мужском, ведь все люди мерзнут одинаково. Однако о шубах мечтают только женщины, и вовсе не ради тепла. А потому что статусно.

○ Только вот крутой статус за счет кладбища на собственных плечах весьма сомнителен. Просто задумайтесь об этом.

Пишут мне много, архив можно создать изрядный. Я решила включить в книгу наиболее часто встречающиеся вопросы, ведь если люди спрашивают об одном и том же, значит, это для них важно. Читайте!

Даша, кем ты работаешь? Как удается содержать все это огромное хозяйство?

Тут стоит начать с того, что в зените своей карьеры как фотографа я входила в топ-5 свадебных фотографов Москвы и работала в премиум-сегменте. Моими клиентами в основном были представители бизнес-элиты и политики. Очень и очень образованные, интеллигентные и умные люди, к которым я всегда относилась и отношусь с огромным уважением. Мир состоятельных людей совершенно не таков, каким его принято считать. Там нет лентяев, нет хамов, деньгами там тоже сорить считается дурным тоном. Многие участвуют в благотворительности, точнее, все семьи, с которыми мы долго сотрудничали и продолжаем работать, заняты благотворительностью, каждый в своей сфере (в основном помогают детям).

Особую известность мне принес нестандартный подход к работе со светом – я была единственным фотографом, который возил с собой кучу приборов импульсного света и двух мастеров по свету – эту фишку я перенесла в фотографию из кино, потому что мне всегда не хватало красоты естественного освещения, да и не каждому лицу оно подходило, откровенно говоря.