Владимир Иванов - Архипелаг двух морей

В Чокурдахе летом бывает до плюс тридцати градусов. Количество транспортных единиц все время увеличивается. Но здесь вовремя спохватились, осознали опасность. Центральные улицы поселка постоянно подсыпают щебнем и шлаком. На столбах развешаны стандартные, как в большом городе, дорожные знаки. Движение гусеничного транспорта по основным улицам поселка запрещено, а чтобы запрещение не было чисто номинальным, в Чокурдахе появилась служба ГАИ. Северные водители, привыкшие ранее считать, что здесь не Москва и можно ехать везде, где только можно проехать, хотя бы и навстречу одностороннему движению, сначала не могли приспособиться к новшествам. Потом были к ним приучены при помощи обычных методов, которые автоинспекция применяет во всех широтах.

Кто-то может подумать: целесообразно ли тратить средства для защиты поверхности тундры, которая не имеет ни конца, ни края, ни конкретной стоимости? В Чокурдахе посчитали иначе. Здесь взвесили все прямые и косвенные убытки от возможного разрушения поверхности и… Впрочем, не знаю, может быть, и не считали с карандашом в руке, а просто прислушались к голосу благородного чувства хозяина. По улицам Чокурдаха можно проехать автомобилем в любое время года и при любой погоде. Конечно, это не асфальт, в сухую погоду над дорогами висит коричневая пыль, но поверхность держится надежно. Лишь местами, над самой Индигиркой, где люди начали селиться еще в далекую старину, образовались промоины…

В выходной меня навестил Володя Алабин, ленинградский парень, бывший наш рабочий. Прошлой осенью он взял расчет и остался в Чокурдахе. Теперь живет на берегу Индигирки вдвоем с напарником, рыбачит «от совхоза».

— Верите ли, — рассказывает Володя, — осенью за три дня девятьсот рублей заработал, за три дня!

— А сейчас?

— Сейчас? — Володя задумывается. — Сейчас матери полсотни не могу послать. Не ловится ни черта…

Володя, видно, давно не был в парикмахерской, выглядит в соответствии с современной молодежной модой. Красные с черными трещинами руки прячет между колен.

— Ехал бы ты домой, Володя, — говорю я. — А хочешь, иди опять к нам рабочим.

— Нет, Владимир Леонидович! — говорит Володя твердо. — Заработки хорошие, бросать жалко.

Хороший заработок держит многих на Севере. Хотя и здесь, как и в других климатических зонах, он хороший у того, кто хорошо и много работает. Сам по себе факт пребывания в Арктике по-настоящему большого заработка не дает.

Кроме того, такие заработки могут и испортить человека, особенно молодого, а в совокупности с бесконтрольностью, без родительского глаза даже и сломить.

Мне могут возразить: что значит Север, когда ежедневно прилетает Ил-18 из Москвы, когда в Тикси уже есть, а в Чокурдахе скоро будут телепередачи? Север, отвечу я, хотя бы при наличии телевидения, даже цветного, — это четыре месяца полярной ночи. Это работа в пургу, после которой требуется особый отдых. Это пятьдесят градусов мороза плюс ветер, когда не очень хочется выходить из дому. Это несчитанные деньги и, возможно, отсутствие близких. Чтобы нормально существовать здесь, нужно иметь сильное увлечение, страсть.

В зависимости от круга увлечений живут здесь люди по-разному (я говорю не о. коренных жителях — они у себя дома, а о приезжих). Одни семьи живут совсем как в городе: читают, коллекционируют магнитофонные записи, приглашают друзей на коктейли. Многие приехали по договору на три года, а живут десять, пятнадцать и ничем не отличаются от москвичей. Другие зиму напролет играют в лото или в карты. И это еще не худший вариант…

…И вдруг в один из дней один за другим стали взлетать самолеты. К обеду гостиница и аэровокзал с непостижимой быстротой опустели, уборщицы собирали раскладушки в огромные стопки и тащили их на склад до следующего раза. И только наш единственный сейчас в Чокурдахе Ли-2 стоял на ремонте. Он теперь будет стоять, пока у него крылья не отвалятся», — говорил тучный диспетчер Петрович, за что-то злой на ремонтную службу.

В тот же вечер прилетел откуда-то Ли-2, экипаж которого согласился сделать рейс на остров Котельный.

Конечным пунктом нашего полета был авиапорт Темп на острове Котельном.

Остров Котельный всеми, кто здесь бывал, воспринимается как главный из Новосибирских островов. Дело даже не в том, что это самый большой остров — без малого одиннадцать тысяч квадратных километров, почти треть Суммарной площади архипелага. Облик Котельного наиболее ярок, эффектен, что ли.

Береговые обрывы на острове Котельном

Острова Фаддеевский и Новая Сибирь сложены кайнозойскими — по геологическому времени совсем молодыми — породами. Они еще не успели приобрести прочность, это рыхлые, слабые пески, суглинки, торф, вязкие глины. Ископаемый лед — единственный прочный субстрат в составе толщи. Геологически пласты пород, слагающие Приморскую низменность, продолжаются и сюда, на острова, поэтому и ландшафт тот же: низкая болотистая тундра, бесконечные кочкарники, где не на чем остановиться глазу. Земля Бунге — и того хуже, просто часть морского дна, едва показавшаяся на поверхности и даже не успевшая как следует просохнуть. Эту группу островов мы в обиходе называем «желтыми» по той причине, что на геологической карте кайнозойские отложения принято красить в желто-серые тона. Однако и реальный вид островов летом соответствует цвету на карте. Желтый песок, желтые полусухие болота, полигональные участки тундры — тоже желтые.

Совсем иное — остров Котельный. Остров слагают древние толщи, которые за сотни миллионов лет претерпели и погружение на глубины, где действуют высокие температуры и чудовищное давление, и воздействие складчатых напряжений и приобрели в результате всего этого особую прочность и способность сопротивляться эрозии. Поэтому остров выглядит так, как и подобает выглядеть настоящей суше: поверхность его пересекают каменистые возвышенности, долины рек глубоко врезаны, рисунок береговой линии выразителен, особенно на тех участках, где развиты скальные обрывы. На Котельном больше твердой, ровной земли, удобной для устройства жилья, прибрежные пляжи изобилуют плавником, стада диких оленей здесь многочисленнее, так как олень ищет корм не на болоте, а на сухих пространствах тундры. (Должен сказать, что те наши геологи, которые работали только на Котельном и не видели других островов архипелага, не вполне разделяют мою точку зрения. Они считают, что, насколько интересна геология Котельного, настолько уныл ландшафт. Все относительно.) Так или иначе, немногочисленное население Новосибирских островов тяготеет к острову Котельному, а на Котельном — к населенному пункту Темп, необъявленной столице архипелага.