Владимир Бардин - Еще одно путешествие на край земли

От Терора до Лас-Пальмаса немногим больше 20 километров. Пересекаем еще несколько узких долинок — и вот снова пригороды Лас-Пальмаса. Мы спускаемся к городу с другой, западной стороны, прямо в район порта. По склонам лепятся друг к другу маленькие домики. Они совсем не походят на богатые виллы курортных городков, но и им не откажешь в живописности.

Ветер доносит запах гнилой рыбы, но наш доктор уверяет, что так «благоухают» крабы. Где-то поблизости располагается рыбоконсервный завод. Рыбный промысел, переработка улова играют немалую роль в жизни островитян, обеспечивают работой тысячи жителей архипелага. Тунцы и бонито, сардины, кефаль, осьминоги, омары, крабы, креветки, устрицы — вот далеко не полный перечень полезных обитателей местных вод. А неподалеку, у берегов Сахары, находятся еще более богатые рыбные «пастбища», куда также наведываются канарские рыбаки. Кроме консервов, канарцы заготавливают большое количество соленой и сушеной рыбы, получают различные побочные продукты — рыбий жир, рыбную муку.

Автобус минует поворот на полуостров Ислета, то самое «кошачье ухо», где установлено орудие, которое мы заметили еще с борта судна. Путь на полуостров преграждает шлагбаум.

Внизу как на ладони огромный порт, второй по грузообороту в Атлантике. Наше судно уже не стоит у пирса, а выведено на внешний рейд. Очевидно, долго находиться в порту — непозволительная роскошь.

— Будем кантоваться на шлюпках, — замечает доктор, — причал рядом с площадью Каталины.

Через пять минут мы уже на знакомой площади, возле причудливого здания гостиницы, похожего на водонапорную башню. Прежде чем сесть в шлюпку, я захожу в расположенное поблизости туристическое агентство. Там великое множество всяких проспектов, рекламирующих поездки по различным городам Испании: Толедо, Барселона, Мадрид.

— О Канарских островах есть что-нибудь? — спрашиваю я у скучающего в одиночестве представителя агентства.

Он достает три тоненьких проспекта: один о архипелаге, другой — об острове Гран-Канария, третий — о Лас-Пальмасе.

— Спасибо, — говорю я и даю ему на память советскую марку, посвященную Антарктиде.

Он с удивлением рассматривает ее, затем расплывается в довольной улыбке, лезет куда-то под прилавок и протягивает крохотную баночку.

— Сувенир, — поясняет он мне, — наши канарские оливки.

Чего только нет на Канарских островах!

На следующее утро мы с первыми шлюпками вновь отправляемся на берег. Мне не терпится попасть старинный район Лас-Пальмаса, к музею Колумба и в музей гуанчей. Любителей старины среди нас оказалось не так уж много. Ко мне присоединяются лишь Василий Евграфович и доктор.

Автобус везет нас на юг вдоль побережья по длинной улице Леон-и-Кастильо, названной в честь феодальных королевств на территории Пиренейского полуострова. Леон-и-Кастильо переходит в парадную, сверкающую витринами Триану. Эта тесно застроенная прибрежная полоса между морем и холмами — самый старый район города, основанного испанцами во второй половине XV века, в годы правления Изабеллы Кастильской и Фердинанда Арагонского. Лас-Пальмасу — пятьсот лет, столько же, сколько самой Испании. Ведь история этой страны, как единого государства, начинается с объединения Кастилии и Арагона, последовавшего за браком Изабеллы и Фердинанда.

Мы выходим на конечной остановке у здания театра, носящего имя Переса Гальдоса. Отсюда уже рукой подать до Вегеты — так называется старинный квартал, где находится Музей Колумба.

На углу одной из улочек, примыкающей к театральной площади, многолюдно. У моста, переброшенного через Гинигуаду — неширокий овраг, рассекающий город и выходящий к самому морю, идут строительные работы — расчищается и укрепляется русло. Сейчас по нему сочится жалкий ручей, но в дождливое время сюда устремляются бурные потоки с гор, и на день-два овраг оживает. Конечно, именно с этого места смотрела на бег воды канарская девочка, юная Кармен Лафорет: «Подобно всем островитянам, она обожала воду, основу жизни, воду, которую здесь жадно собирают до последней капли...»

Тут же рядом прямо на улице седой старик продает в клетках с виду непримечательных птиц, размером чуть побольше воробья, и утверждает, что это знаменитые певуньи канарейки. Канары — родина этих птиц. Отсюда еще с конца ХV века их стали завозить в Европу.

Улица, ведущая к музею, сузилась. Начались кварталы Вегеты. Казалось, мы очутились в старинном испанском городе, перенеслись во времена Колумба, в век доблести и великих географических открытий, в век пиратства и святой инквизиции. Мы подошли к трехэтажному особняку с длинными балконами — бывшей резиденции военного губернатора Лас-Пальмаса, где пять всков назад ненадолго останавливался открыватель Нового Света.

В центральном квартале Вегеты располагается Casa de Colon — Дом Колумба.

Каравеллы Христофора Колумба «Санта Мария», «Нинья» и «Пинта» прибыли сюда летом 1492 года. Прожив на Канарских островах около месяца, Колумб ушел в плавание, сделавшее его знаменитым. Историки утверждают, что великий мореплаватель еще трижды побывал на островах, последний раз — в 1502 году. Существует предание, что Колумб был влюблен в Беатрис де Бобадилью — кастильскую девушку с острова Гомера, это и побуждало его вновь и вновь возвращаться на Канары.

Сейчас особняк, где в те достославные времена находилась резиденция военного губернатора, — исторический музей CASA DE COLON, то есть Дом Колумба. Почти никто сейчас не знает, и мало кто интересуется, кто был владельцем этого дома, всесильным губернатором города. Немало было затем правителей, чьи имена бесследно растворились во мраке времени. Помнят же и чтят не их, власть имущих, а знаменитого мореплавателя.

В Доме Колумба собраны редкие исторические документы обихода, которыми пользовались как испанцы, так и покоренные ими гуанчи, старинное оружие; можно полюбоваться и картинами знаменитых живописцев, например Веронезе и Моралеса. Во внутреннем дворике — патио — сидят на специальных подставках большие яркие попугаи на цепочках: экзотические птицы были непременной принадлежностью домов испанской знати.

Экспонаты Дома Колумба: старинная испанская книга, в которой упоминается о заходе каравелл знаменитого мореплавателя на Канарские острова.

Экспонаты Дома Колумба: ручная мельница из базальта. Гуанчи — коренное население Канар — растирали в ней зерно.