Чарлз Робертс - Царь зверей

Свинье грозила опасность, и миссис Гаммит немедленно отправилась в далекий путь, чтобы попросить ружье у Джо Беррона. Несмотря на доставшуюся ей так легко победу, она все же по достоинству оценила величину медведя и пришла к заключению, что метла — плохое оружие. Теперь же, получив ружье и хорошо помня данные ей Джо Берроном указания, как пользоваться им, она чувствовала себя способной уничтожить сколько угодно медведей, если только они, само собою разумеется, не явятся к ней все сразу. Когда же ей представилось вдруг, что ей, пожалуй, действительно придется иметь дело с целой стаей медведей, ею овладело весьма неприятное чувство, и она стала даже подумывать о том, не взять ли ей на ночь свинью в дом. Пожалуй, будет удобнее расстреливать врагов из окна своей спальни. Но тревога ее несколько улеглась, когда она вспомнила, что медведи никогда не ходят стаями. Она с нетерпением ждала ночи, чтобы скорее напугать медведя.

Любимая поговорка миссис Гаммит: «если будешь смотреть на чайник, он долго не закипит», оправдалась в эту ночь. Оставив дверь кухни полуоткрытой, она села возле окна. Невидимая снаружи, она ясно видела весь двор, освещенный луной. Медленно, очень медленно плыла луна по бледному летнему небу. Но медведь не приходил. Миссис Гаммит начинала думать и даже бояться, что ее яростная вылазка прошлого ночью навсегда отвадила его от фермы. Мало–помалу ее мысли стали путаться. Она все еще сидела и моргала глазами, желая себя уверить, что не спит. Но наконец голова ее склонилась на подоконник, и она заснула, прислонившись щекой к холодному дулу ружья.

Да, медведь долго колебался в эту ночь и пришел поздно. Луна начинала спускаться, когда он явился. За это время к нему успела вернуться прежняя уверенность, и он снова решил, что миссис Гаммит есть только женщина. Обнюхав еще раз щели и убедившись, что свинья все еще здесь, он обошел кругом и влез в калитку.

Свинья сразу увидела в освещенной луною калитке его неуклюжую черную фигуру. Вид этот наполнил сердце ее вполне справедливым ужасом, и она пронзительно завизжала. Визг ее среди четырех стен прозвучал так громко, что медведь невольно попятился назад. Он нечаянно наткнулся на грабли, стоявшие у стены.

Грабли свалились на него и вцепились в его шерсть, словно живые. Испуганный неожиданным нападением, медведь выскочил на освещенный луною двор. В ту же самую минуту дверь в кухню распахнулась и оттуда вылетела миссис Гаммит с ружьем в руке.

Медведь пытался скрыться позади сарая, чтобы там лучше обдумать свое положение. Но, увидя развевающиеся юбки миссис Гаммит, почувствовал вдруг невольную на себя досаду. Ему показалось неуместным такое бегство. Остановившись у самого угла сарая, где стояла береза, он повернулся обратно и, сердито заворчав, поднялся на задние лапы.

Старый индюк вытянул вперед длинную шею, неодобрительно взглянул на него и громко кулдыкнул.

Когда медведь остановился с таким решительным и грозным видом, миссис Гаммит тоже инстинктивно остановилась. Не потому, чтобы она «хоть капельку струсила», а чтобы осмотреть ружье Джо Беррона. Она приложила его к плечу, прицелилась, как ее учил охотник, и потянула собачку. Ружье не выстрелило. Сняв ружье с плеча, она строго осмотрела его и увидела, что забыла взвести курок. По лицу ее пробежала тень смущения, и она искоса посмотрела на медведя, желая узнать, заметил ли он это. По–видимому, он не заметил и продолжал стоять на задних лапах, с неудовольствием посматривая на нее одним глазом.

— Не думай, что моя ошибка поможет тебе отделаться от меня, — пробормотала миссис Гаммит, крепко стиснув зубы.

Она взвела курок и приложила ружье к плечу.

К ее несчастью, Джо Беррон забыл ей сказать, какой глаз следует закрыть, а потому миссис Гаммит закрыла тот глаз, который был ближе к ружью, то есть к курку, который она собиралась спустить. К тому же она очень плохо прицелилась. Ей казалось совершенно достаточным, чтобы дуло ружья было обращено на медведя. Она спустила курок.

На этот раз ружье заговорило. Раздался страшный, оглушительный выстрел, и миссис Гаммит невольно отскочила назад, почувствовав сильную отдачу ружья. Спустя минуту она пришла в себя и с гордым сознанием того, что ей удалось произвести оглушительный выстрел, взглянула в сторону медведя, надеясь увидеть его лежащим на земле и издыхающим. Вместо этого она услышала среди ветвей березы судорожное хлопанье крыльев над самой головой медведя. Вслед за этим на землю с громким курлыканьем свалился с дерева старый индюк, предсмертный крик которого прозвучал горьким упреком в ушах миссис Гаммит. Птица упала бы непременно на медведя, но нервы зверя были до того потрясены всей этой суматохой, что он без памяти удирал за кусты.

Восторг на лице миссис Гаммит сменился смущением. Она покраснела от досады до самых ушей и, швырнув ружье на землю, толкнула его ногой. Она знала, что сделала все, что нужно, но проклятое ружье надуло ее. Недаром же она никогда и ничего хорошего не думала о ружье. Вперед она будет рассчитывать на собственные свои силы.

Несчастный индюк лежал неподвижно. Миссис Гаммит подошла к нему и с глубоким сожалением склонилась над его распростертым телом. Она любила эту самодовольную старую птицу.

— Ах, как худо! — бормотала она печально. — Как худо! И чего ты полез под выстрел!

Тут она вспомнила вдруг, что перья легче всего щипать, когда птица еще теплая. Она схватила индюка и направилась обратно по двору. Отыскав в кухне корзину и усевшись на пороге, она принялась при лунном свете ощипывать перья своей несчастной жертвы. Индюк оказался мясистым и жирным. При виде его необъятной величины миссис Гаммит покачала головой и пробормотала:

— Пока съешь его, навсегда возненавидишь индюшачье мясо.

На следующий день миссис Гаммит тщательно вычистила ружье и поставила его за платяной шкаф. В дальнейшем войну с медведями она решила вести собственным своим оружием.

Как настоящая фермерша, она прежде всего обратила внимание на вилы и кайенский перец. Но, обдумав положение, она остановилась на горячей воде. Кипятить воду не нужно. Можно ее просто подогреть. Она заметила, что медведь, желавший завладеть ее свиньей, знает уже, как надо пройти к загородке. Медведь, думала она, решил, что громкий выстрел, напугавший его, безвреден, а потому снова придет за свиньей и будет на этот раз смелее прежнего.

Миссис Гаммит не знала медвежьих обычаев. И все же она оказалась права. Большинство медведей было бы ошеломлено всем случившимся. Но этот медведь знал по опыту, что мужчины, если захотят сделать какую–нибудь неприятность медведю, всегда своего добьются. Он был уверен, что миссис Гаммит тоже хотела устроить ему неприятность. Но она ничего не добилась. Значит, она не мужчина, чего он опасался, а женщина. Поэтому он вернулся на следующую ночь, твердо решив, что ни визги, ни метлы, ни развевающиеся юбки, ни выстрелы не помешают ему взять свинью. Он пришел рано, хотя для миссис Гаммит это было не рано, так как она успела воспользоваться временем и составить план нападения.