Петер Вольлебен - Духовный мир животных

Кому захочется в грозу добровольно отправляться в лес? Молнии, ударяющие в деревья, опасны для жизни. Холодный ливень тоже удовольствие не из приятных. Я на протяжении нескольких лет проводил в своем лесу тренировки по выживанию, в ходе которых участники, оснащенные только спальным мешком, кружкой и ножом, проводили в лесу два выходных дня. Нам приходилось спать под открытым небом и, главное, искать себе пропитание. Однажды нас застала в лесу сильная гроза. Помимо сырости, нас беспокоили и близкие разряды молний. Я демонстрировал показное спокойствие, чтобы еще больше не нагнетать обстановку, но в конце концов, когда молния ударила в дерево, стоявшее в сотне метров от нас, и сам немного запаниковал. Ведь опасно не только прямое попадание. Последствия можно ощутить и на некотором расстоянии, как мне не раз доводилось убеждаться после подобных происшествий: погибает не только дерево, в которое попало молния, но и до десятка соседних деревьев. Во время одной особенно сильной грозы я наблюдал даже что-то вроде «метания ножей». Попадание молнии в сосну создало в стволе такое напряжение, что его разорвало на части и куски дерева разлетелись во все стороны с огромной скоростью. Некоторые из этих деревянных «клинков» вонзились в соседние деревья.

Однако тренировка по выживанию во время грозы вознаградила нас прекрасной возможностью понаблюдать за дикими животными. Дождь прекратился так же внезапно, как и начался, и сквозь облака пробились яркие и теплые лучи солнца. От растений поднимался пар, и вдруг на полянку выскочила косуля. Совершенно промокшему животному явно хотелось обсохнуть. Косуле было ничуть не легче, чем нам, и я остро почувствовал свою связь с ней.

А что вообще чувствуют животные в непогоду? Они вынуждены круглый год проводить под открытым небом при любой погоде. Особые неудобства доставляет холодное время года. А может быть, нет? Давайте разберемся. Шерстяной покров впитывает намного меньше влаги, чем мы себе представляем. Дело в том, что жир, который люди постоянно смывают шампунем с волос, обладает водоотталкивающими свойствами. Кроме того, направление роста волос сверху вниз способствует тому, что вода стекает по ним, как по черепице с крыши. Косули, олени и кабаны не промокают до самой кожи и не слишком страдают от сырости. Неприятности для животных начинаются, когда дождь сопровождается сильным ветром. В этом случае капли дождя летят в горизонтальном направлении и пробиваются сквозь шерсть. Старые опытные животные знают это и стараются пережидать непогоду в защищенных от ветра местах. Кроме того, они становятся задом к ветру. Это позволяет защитить чувствительную морду. Хуже всего животные чувствуют себя в снегопад при температуре около нуля градусов. Тающие снежинки постепенно находят себе путь сквозь шерсть. Олени и косули в такую погоду дрожат. Когда начинает подмораживать по-настоящему, они чувствуют себя значительно лучше. Зимний подшерсток становится дыбом и создает такую хорошую теплоизоляцию, что свежевыпавший снег может не таять на шкуре в течение нескольких часов.

А разве у нас не то же самое? Ведь ясный морозный день при -10 °C нравится нам больше, чем промозглая и ветреная погода при +5 °C. Животные в этом отношении не слишком отличаются от нас. Разве что они в целом лучше переносят низкие температуры. Однако и в этом нельзя быть уверенным на сто процентов. Для подтверждения нам придется вновь обратиться к тренировкам по выживанию. Несколько лет назад я проводил такую тренировку зимой, и как раз в тот январский день погода была на редкость мерзкой. Нулевая температура и дождь, периодически сменяющийся снегом. Даже дрова отсырели настолько, что костер почти не горел. Я думал, что участники захотят вернуться домой. Но после ночи, проведенной в промокших спальных мешках, они настолько адаптировались, что никому не было холодно. Похоже, мы вышли на уровень привычного самочувствия диких животных.

Летом животных заставляет выходить после дождя на поляну не только желание увидеть теплое солнышко, но и то обстоятельство, что с листьев буков и дубов еще долгое время падают капли. Не зря в народе говорят, что в лиственном лесу дождь идет дважды. Поэтому олени и косули дольше остаются мокрыми. Но дело даже не в этом: при падении капли создают шум. Он может помешать животным услышать подкрадывающихся хищников, которые любят охотиться в такую погоду. Поэтому, как только дождь заканчивается, они выходят на открытое место и внимательно прислушиваются, все ли в порядке.

Намного тяжелее приходится мелким млекопитающим вроде серых полевок. Когда я после зимнего дождя иду по лугу к своим лошадям, то в тех местах, где есть уклон, под тяжестью моих шагов из входов в норы брызжут струи воды. Как мелкие грызуны выживают в таких условиях? Для них намокшая шерстка намного опаснее, чем для крупных животных, так как по отношению к массе тела отдает больше тепла. Мышам и без того приходится за день съедать количество пищи, равное весу их тела, так как потребность этих мелких зверьков в калориях больше в процентном отношении. А уж если они намокнут, то расход энергии существенно возрастет. Поскольку они не впадают в зимнюю спячку, у них не бывает перерывов в ежедневных поисках пропитания. Правда, они могут есть корни растений и не вылезать на мороз из своих нор. Но как быть, если норы заливает вода? На этот случай у хитрых зверьков есть специальные архитектурные решения. Во-первых, они устраивают при входе что-то вроде сифона. Сначала ходы прокладываются значительно глубже, чем требуется, и только потом поднимаются и ведут к жилым помещениям, выстланным мягкой травой. Поэтому если во время дождя в нору попадает вода, то она вся собирается в глубоких коридорах, а обитатели уютно сидят в сухости.

Во-вторых, норы имеют несколько выходов, и животные могут спастись бегством, если вода все-таки дойдет до жилых помещений. Правда, это им не всегда удается. Во время затяжных зимних дождей, когда весь луг покрыт водой, часть мышей все-таки тонет в своих норах.

В холодный февральский вечер наша коза Берли готовилась принести потомство. Она вела себя беспокойно, то и дело ложилась. У нее набухло вымя. Моя жена тоже нервничала. «Почему так долго? – спрашивала она. – Может, все-таки позовем ветеринара на всякий случай?» Я успокаивал ее: «Берли сама справится. Возможно, ей просто нужен покой. Она здоровая и сильная. Мне не хотелось бы вмешиваться понапрасну».