Звери начеку. Органы чувств и поведение животных

Ученые установили, что многие рыбы, появившиеся из икринок в реках, а затем ушедшие за сотни и тысячи километров в море, возвращаются на нерест домой, ориентируясь по знакомому запаху, а возможно, и вкусу воды в родной реке. Американские ученые-гидробиологи провели интересный опыт. В реках, вблизи нерестилищ, поймали несколько сотен лососей, пометили их и перевезли обратно, в устье реки. У половины из них ноздри залепили воском. Рыб выпустили в расчете на то, что они поплывут к местам нереста. Но оказалось, что ни одна из рыб с залепленными ноздрями не смогла отыскать своего нерестилища, в то время как все остальные лососи нашли его безошибочно. Специалисты утверждают, что память на запахи у лососей сохраняется на всю жизнь.

Для характеристики обоняния рыб ученые приводят и такой факт. Некоторые рыбы способны обнаруживать одну стомиллиардную долю пахучего вещества в одном литре раствора: это все равно, что уловить присутствие тридцати граммов вещества, растворенного в Аральском море. Карась, например, реагирует на некоторые ароматические вещества в концентрации примерно один грамм на сто кубических километров воды, т. е. практически он может уловить присутствие нескольких молекул химического вещества.

Возможно, запахи помогают и угрям находить дорогу во время их удивительных путешествий на нерест из европейских рек в далекое Саргассово море. Не зря говорят, что угриный нос — самый чуткий нос на земле. По данным ученых, угорь способен улавливать фенил-этилалкоголь в пропорции один грамм вещества на 1000 кубических километров воды (объем воды в Ладожском озере).

Рыбы, тонко чувствующие растворенные в воде химические вещества, ко многим из них относятся отрицательно. Например, если морские рыбы хорошо переносят высокую концентрацию соли, то пресноводные рыбы плохо переносят не только растворы соли, но и растворы многих химических веществ — отходов химических и других заводов. Даже барда, спускаемая в реки и озера спиртозаводами, может вызвать массовую гибель рыбы. Погибает рыба и от спуска в реки отходов кожевенных заводов, маслозаводов и других предприятий. Поэтому борьба за чистоту наших рек и озер — это борьба и за охрану природы.

Хороший пример в этом отношении показывают работники Волгодонского химического комбината. Отработанную воду, прежде чем спустить ее снова в Дон, они пропускают через систему отстойников и подвергают биологической очистке. Качество очищенной воды на вкус и запах им помогают проверять зеркальные карпы, которые без вреда для своего здоровья живут в отстойных водоемах. Ясно, что такую воду можно смело возвращать в Дон.

В зимнее время под толстым ледяным покровом в озерах и прудах идет разложение отмерших растений, сброшенных в воду листьев, мертвых животных, в результате чего в воде становится меньше кислорода и накапливается сероводород. Для рыбы наступает труднейшее время — замор. Если в это время прорубить во льду лунки, можно увидеть, как на поверхность воды стремительно всплывают жуки-плавунцы, за ними — стайки мальков, а затем и взрослые рыбы. Нередко у таких прорубей браконьерствуют не только люди, но и вороны, еноты, хорьки. Чтобы не допустить гибели рыбы в таких водоемах, особенно со стоячей водой и сильно заросших, необходимо делать побольше прорубей или организовать перекачку воды из одной проруби в другую для обогащения ее кислородом.

У зверей и птиц (у каждой особи, пары, семьи, стада) есть определенная территория, освоенная ими для жилья, охоты, убежищ, выведения потомства, водопоя, купания и т. д. Такой раздел территории на более или менее равные доли между особями вида способствует относительно равномерному распределению его представителей в местах обитания. Это предупреждает также истощение кормовых ресурсов в том или ином месте: излишние особи выселяются за пределы территории, в пограничные районы.

Веками животные приучались уважать территориальные владения друг друга, и это привело к выработке у них соответствующих инстинктов, или, как говорят специалисты, особенностей территориального поведения. Разумеется, межевых столбов и заборов на границах своих владений звери не ставят и для человека эти границы невидимы. Но сами звери знают и определяют их безошибочно. Одним из способов показа сородичам, что данный участок занят, у зверей является язык запахов. Многие млекопитающие метят границы своих участков запахом веществ, выделяющихся с их пометом, мочой или из специальных желез. Такие пахучие метки, своего рода «визитные карточки», говорят соседям, что на данном участке есть свой законный хозяин. Так делают песцы, волки, лисицы, собаки, кролики, бобры и многие другие звери. Обнаружив чужой запах, нарушитель границы в большинстве случаев не проявляет агрессивности и уходит с занятой территории почти без сопротивления.

Наблюдая за жизнью семьи волков в канадской тундре, канадский писатель, биолог Ф. Моуэт выяснил, что они вовсе не бродяги-кочевники, какими их принято считать, а оседлые звери, и к тому же хозяева обширных владений с очень точными границами. Семья волков, за которой наблюдал ученый, занимала участок свыше 250 квадратных километров. Границы его волки установили на свой, волчий манер так, как это делают собаки на прогулке, оставляя «визитные карточки» на каждом подходящем столбе. Примерно раз в неделю стая совершала обход «фамильных земель» и освежала межевые знаки. Очевидно, это делать было необходимо, так как по соседству жили еще две семьи волков, хотя и жили они мирно и не нарушали границ. Более того, волки другой семьи иногда приходили в гости к этой семье и, посидев немного у их логова, будто бы поговорив о чем-то, уходили домой.

Свои наблюдения за логовом волков Ф Моуэт вел из палатки, поставленной на их территории. Убедившись в наличии у волков сильно развитого чувства собственности и желая иметь свой участок (этот участок захватил часть волчьей тропы), натуралист решил сделать заявку на свой земельный участок площадью около трехсот квадратных метров с палаткой в центре. Границы участка Ф. Моуэт обозначил тем же волчьим способом, оставляя знаки владельца на камнях, покрытых мхом, кочках и на клочках растительности через каждые 5 метров, причем делал их, по неопытности, более обильными, чем это принято у волков (для этого ему пришлось долго трудиться и выпить неимоверное количество чаю). Труд его увенчался успехом: волки обнаружили его метки, долго «думали», что это за новшество на их земле, а затем сделали свои метки на тех же камнях и кочках, только с наружной стороны, и признали законными владения человека. Позже волки периодически освежали границы этого участка, а натуралист делал это со своей стороны межевых знаков. В результате Моуэт получил возможность мирно жить в непосредственной близости от волчьего логова и сделать много интересных наблюдений за семейной жизнью волков.