Владимир Козлов - Откуда есть пошла земля нарофоминская

Александр Данилович сидел на кровати, пил рассол после вчерашнего шумства (гуляли до седьмого часу), — в синих глазах — муть, веки припухли. Чашку с огуречным рассолом держал перед ним домашний дьякон, зверогласный и звероподобный мужчина — без вершка сажень росту, в охват — как бочка. Сокрушаясь, лез пальцами в чашку:

Ты огурчик, пожалуй, накося…

Иди к черту…

Перед пышной кроватью сидел Петр Павлович Шафиров с приторным, раздобревшим, как блин, умным лицом, с открытой табакеркой наготове. Он советовал пустить кровь — полстакана — или накинуть пиявки на загривок…

Ах, свет мой, Александр Данилович, вы прямо губите себя неумеренным употреблением горячительных напитков…

Иди ты туда же…

Дьякон первый увидел в окошко Петра: "Никак грозен пожаловал". Не успели спохватиться — Петр вошел в спальню и, не здороваясь, прямо к Александру Даниловичу — ткнул ему под нос солдатский кафтан:

Это лучше гамбургского? Молчи, вор, молчи, не оправдаешься.

Схватил его за грудь, за кружевную рубаху, дотащил до стены и, когда Александр Данилович разинул рот, уперся, начал бить его со стороны на сторону, — у того голова только болталась. Сгоряча схватил трость, стоявшую у камина, и ту трость изломал об Алексашку. Бросив его, повернулся к Шафирову, — этот смирно стоял на коленях около кресла. Петр только подышал над ним.

Встань (Шафиров вскочил). Дрянное сукно все продашь в Польшу королю Августу по той цене, как я вам платил… Даю неделю сроку. Не продашь — быть тебе битым кнутом на козле, сняв рубаху. Понятно?

Продам, много раньше продам, ваше царское величество… " .

Подобные взбучки царь Петр устраивал барону Петру Шафирову и своему любимцу Алексашке Меньшикову неоднократно. В конце концов, их царскому величеству надоели воровские шашни умного еврея. В 1723 году Шафиров был обвинен в крупных злоупотреблениях по службе и хищениях, его судили и приговорили к смертной казни. Но петровское окружение восстало против жестокого приговора, и царь вынужден был высшую меру заменить далекой ссылкой.

После смерти царя его супруга, императрица Екатерина I, амнистировала Шафирова и назначила его Президентом коммерц-коллегии. До конца своей жизни Петр Павлович продолжал дипломатическую деятельность, написал трактат "Рассуждение" о причинах войны со Швецией. В свободное время продолжал заниматься обустройством села Княжищева. За год до своей смерти построил новое, еще более красивое, но, к сожалению, тоже деревянное здание церкви. И вот свершилось: Княжищево становится Петровским. Шутники задают вопрос: имя какого Петра увековечено? Петра-царя, благодетеля, Петра-барона, строителя села, или все-таки Петра митрополита?

В 1744 году в истории Петровского открывается новая замечательная страница. Село переходит в руки клана богатейших российских промышленников и крупнейших землевладельцев Демидовых. Происходили они из тульских кузнецов, в 1720 году получили дворянское звание, а к концу века уже вошли в круг высшей знати и бюрократии. Демидовы основали в России свыше пятидесяти заводов, дававших около сорока процентов всего чугуна в стране. Родоначальником был Никита Демидович Антуфьев, но фамилия за ним закрепилась по отчеству — Демидов. В Петровском стал хозяином один из его внуков — Никита Акинфиевич (1724–1787).

В Петровском развернулось большое усадебное строительство. Ныне существует множество точек зрения на архитектурное авторство как отдельных объектов усадьбы, так и ансамбля в целом. Небезынтересно познакомиться с этими взглядами.

Например, на стене колокольни церкви Петра митрополита сообщается о том, что колокольня сооружена в 1756 году Матвеем Казаковым. Можно ли поверить в достоверность этого? Колокольня, конечно, значительно уступает по своим размерам колокольне при Афинеевской церкви, но и такой объект при строительной технике того времени требует не менее двух лет. А указанный архитектор М.Казаков родился в 1738 году, и к началу постройки ему всего-то исполнилось 16 лет… К моменту окончания — 18. Возможно ли для того времени привлечение к творческой созидательной работе столь молодых "кадров"? Учитывая к тому же, что Матвей Казаков в те годы еще являлся учеником известной архитектурной школы Ухтомского.

Если это просто ошибка и колокольня сооружалась в годы строительства каменного здания церкви Петра митрополита, т. е. в 1776–1785 годах, то почему никто не стремится эту оплошность устранить?

Крупнейший советский живописец и искусствовед, один из основоположников реставрационного дела и охраны памятников искусства и старины академик АН СССР Игорь Эммануилович Грабарь в 1951 году издал исследовательскую работу под названием "Неизвестные и предполагаемые постройки Баженова", где авторство усадебного дома в Петровском приписывает именно этому великому русскому зодчему.

Автор многих работ об архитектурных памятниках Москвы и Подмосковья Михаил Андреевич Ильин придерживается иной точки зрения. В своей "Книге-спутнике по древним подмосковным городам, селам и усадьбам" высказывает совершенно отличную от других точку зрения:

"Увенчанный в свое время куполом, квадратный в плане дом (ныне в руинированном состоянии), со срезанными углами и круглым залом в центре, близко напоминает усадебный дом в Тайцах (под Ленинградом), выстроенный И.Старовым для тех же Демидовых, родственником которых он был. Однако найденный в подвале дома закладной камень называет имя Казакова. Следует думать, что последний был фактическим строителем усадьбы" .

Почему, однако, такая разноголосица среди исследователей? Разве нельзя подтвердить авторство документально?

Дело в том, что все эти "предполагаемые и неизвестные" относятся к периоду, когда строительство на Руси велось под честное слово. Бытовала такая практика. Допустим, задумал Демидов построить у себя в имении усадебный дом со всеми необходимыми службами, с церковью и пр. Он находит подходящего с его точки зрения архитектора, объясняет ему задачу, свое видение будущей усадьбы, обговаривает сроки, стоимость проектных работ.

В общем, говоря современным языком, стороны заключают трудовое соглашение. Проходит время, и архитектор приносит свое творение заказчику. Работа выполнена в соответствии с договоренностью. Остается передать проект и получить деньги. Заказчик расплачивается и говорит архитектору: гуляй, Вася!

Получив проект и начав строительство, заказчик в лице помещика (Собакевича) вдруг обнаруживает, что поперечная балка должна лежать вдоль… Я, конечно, утрирую, но суть ясна: будучи абсолютно некомпетентным в строительстве, господин помещик вносит свои конструктивные поправки. Часто не декоративные, а именно конструктивные. А последствия — трагические.