Вахтанг Ананян - Пленники Барсова ущелья. Повесть

Асо и прежде был худым. Теперь же от него оставались только кожа да кости. Сильно похудел и Ашот, всегда отличавшийся атлетическим сложением.

- Сидя без движения, мы опять остынем, - сказал он товарищу, - Пойдем поищем-ка чего-нибудь.

Ашот и Асо поднялись на скалы. Здесь, пошарив по расщелинам, они нашли куст барбариса, отягощенный красными кистями кислых ягод, и жадно накинулись на них. Только мысль о голодных товарищах остановила их. Набив ягодами шапку Асо и все карманы, мальчики спустились вниз. Они снова надели свою влажную одежду и остановились перед кучей листьев, под которыми лежали их товарищи. Оттуда слышались приглушенные стоны, вздрагивала чья-то торчавшая наружу нога.

Когда Ашот и Асо разрыли кучу, поднялся легкий пар. Лежавшие в листьях ребята согрелись, их одежда начала высыхать.

- Осторожно… нога… бок… - стонал Саркис.

- И у меня колено опухло, - пожаловалась Шушик.

- Погоди, погляжу, - наклонился Ашот. - Ну, нечего стесняться!..

Девочка ударилась коленом о камень, и на нем образовалась голубоватая опухоль величиной с куриное яйцо.

- Ничего, против этого у нас есть средство.

Ашот срезал с дерева кусок гладкой коры, наложил ее на разбитое колено девочки и крепко перевязал его своим носовым платком, - так крепко, что Шушик едва не расплакалась.

Глядя на нее, расстроился и Асо. Казалось, что ему так же больно, как и девочке, такие он строил гримасы.

- Потерпи, сестричка, потерпи, - уговаривал он ее. - На, поешь ягод… А я сейчас и огонь разведу, - утешал и обманывал он ее, как ребенка.

- Какие я слышу сладкие мелодии! - поднял голову Гагик. - Ах, это любовные песенки Асо?

На бледных ввалившихся щеках пастушка вспыхнул яркий румянец, на шее надулись жилы.

- Она сестра моя, что ты болтаешь! - рассерженно сказал он и погрозил Гагику посохом.

- Так вот почему ты ее своим аба прикрываешь? - не утерпел Гагик. - Думаешь, я не заметил? Нет, братец, я всегда с одним открытым глазом сплю…

Асо снова бросило в жар, Шушик же в недоумении воскликнула:

- Аба? А где же оно, это аба?

- Аба? - растерянно переспросил Асо. - Вода, вероятно, сорвала его с тебя и унесла.

- Жаль… По моей вине ты теперь остался без одежды.

«О чем она говорит? - подумал пастушок. - Можно ли всерьез расстраиваться из-за такой мелочи?»

Ребята молча поели ягод барбариса и занялись Саркисом.

Его отнесли в сторону, раздели и внимательно осмотрели. Нога оказалась вывихнутой в колене. К старым ссадинам и царапинам прибавилось много новых, так как водный поток ударил мальчика о камни.

Саркис, лежа на валежнике, все время стонал, а если кто-нибудь к нему прикасался, орал так, словно у него хотели оторвать ногу.

- Что же мы теперь будем делать? - растерянно спросила Шушик.

Никто не ответил. В самом деле, никому из них не приходилось еще оказывать помощь человеку, который вывихнул ногу.

Пастух-курд Авдал был известен на ферме тем, что умел вправлять вывихи и излечивать переломы костей у животных. Впрочем, в горах каждый пастух знает, как соединить кости в сломанной ноге, как наложить повязку. Вывих же - это в краях крутых троп и острых утесов дело обычное. Пастухи умеют оказать первую помощь попавшему в беду товарищу, их научила этому жизнь, полная неожиданных приключений.

Асо всегда присматривался к тому, как его отец лечит ушибы, вправляет вывихнутые суставы. «Учись, сынок, пригодится в жизни», - говорил Авдал.

- Дай-ка я погляжу, - несмело сказал Асо и протянул руку к ноге Саркиса.

Но тот отчаянно взревел:

- Ой, ой, зарезал он меня!

- Вправь, если сумеешь. Только поскорее, пока сильно не распухло, - шепнул Ашот.

- Ну, ляг, - мягко попросил Саркиса пастушок. - Вот так. Ашот, возьми мой шарф, привяжи к ноге. Там, у лодыжки. Гагик, ты держи Саркиса за голову. Так. Теперь тяните. Сильнее тяните ногу…

Ашот с Гагиком потянули. Саркис закричал так, словно его резали, но никто не обратил на это внимания, только Шушик в отчаянии схватилась за щеки и отвернулась.

- Ну вот, теперь она, кажется, стала на место, - сказал Асо.

Быстро нарвав из коры карагача ленты, Асо сплел из них веревку. Один ее конец он примотал к тяжелому камню, а другой обвязал вокруг больной ноги Саркиса и подставил под нее пенек. Теперь нога все время оставалась в вытянутом положении.

Саркис дико кричал и стонал, требовал, чтобы его не трогали, не двигали.

- Потерпи, Саркис-джан, потерпи. Как только кость укрепится на своем месте, мы тебя не будем трогать, - успокаивал его Ашот, сам удивляясь своей мягкости.

- Товарищи, огонь, огонь! - вдруг закричал Асо. Найди он горсть бриллиантов, к то, пожалуй, не пришел бы в такой восторг.

- Где? Где, какой огонь?

- Посмотрите на куртку Ашота, на край рукава… Трут!..

Куртка была на Саркисе. Ребята поглядели, но ничего не увидели..

- Какой огонь, Асо, где? А пастушок кричал:

- Саркис, Саркис, не двигай руками, сажу стряхнешь!

Товарищи с удивлением следили за Асо. Даже Шушик - и та высвободилась из-под листьев и уставилась на пастушка. Подбежал и вопросительно уставился на своего хозяина Бойнах. «Нашли, должно быть, заячьи потроха, если так обрадовались», - вероятно, думал он. А Асо с большой осторожностью поднял руку Саркиса и показал на торчащий из рукава давно обгоревший клочок черной ваты.

- Это трут! - объяснил он. - .Сейчас он станет огнем… Дайте-ка мне сухие гнилушки.

С Саркиса с трудом, очень осторожно стянули куртку, и, приблизив кремень к черной полоске на рукаве, Асо начал энергично бить ножом по кремню.

Дождем посыпались искры. Черная, когда-то уже горевшая вата вскоре задымилась, стала совсем красной, и в воздухе распространился запах гари.

Ребята затаили дыхание.

Красная полоска разгоралась все сильнее, и вскоре по ней побежал огонек - рукав начал гореть.

- Давайте сюда гнилушки! Дуйте! Так… Довольно, сожжете. Ну, все, теперь гасите рукав.

Вскоре ребята снова сидели вокруг костра и, позабыв о холоде и пережитом ужасе, мирно беседовали.

После мрачной, тяжелой ночи день казался особенно ясным, а мир - радостным. Смерть, прошедшая совсем близко, делала жизнь чуть ли не прекрасной, несмотря на то, что ребята остались и без тех жалких удобств и вещей, которые были у них раньше: без постелей, топлива, сумки, книг, тетрадей… У Ашота исчезло пальто, у Асо - аба; исчезла шапка Саркиса, один башмак Шушик. И все же, пройдя через новое испытание, дети приобрели опыт, веру в свои силы.

- Что это было, Ашот? Какое чудовище пришло и ушло? - спросил Асо, когда все немного согрелись, отдохнули.

Для него Ашот был авторитетом. Он должен знать все тайны мира!

- Я ведь все видел, - добавил он. - Вода вырвалась из-под скалы - бух! Точно скала воздуха в грудь набрала и выдохнула.