Павел Мариковский - Насекомые вокруг нас

Но вот стайка повернула в обратном направлении, понеслась по течению, и всюду к ней присоединялись такие же жучки. Они на ходу ловко миновали многочисленные палочки, комья земли, торчавшие из воды, иногда налетая на лягушку, высунувшую из воды голову, как будто нарочно постукивали по ее телу. Но она, застывшая как сфинкс с немигающими глазами, не обращала на резвящихся насекомых никакого внимания и не предпринимала попыток полакомиться ими. Очевидно, вертячки были несъедобны, если ими пренебрегали такие рьяные охотники за мелкой живностью.

Я шел за этой беспокойной компанией неимоверно подвижных жучков: было интересно, что произойдет дальше. Неожиданно стайка примкнула к большому темному пятну и слилась с ним. Подойдя ближе, я увидал то, что меня глубоко поразило и о чем я никогда не слышал и не читал в книгах. Возле берега плотной кучкой, прижавшись друг к другу, плавало громадное скопление вертячек. Они были совершенно неподвижны, и только с самых краев кипела и бесновалась каемка жучков. Мелко вибрируя, участники этой каемки всеми силами старались пробраться в центр скопления, и те, кому это удавалось, моментально застывали в неподвижности. Вертячки, находящиеся с краев, рано или поздно добивались своего и проникали в гущу собратьев, и члены этого странного общества медленно обменивались местами. Желание оказаться в самой куче у некоторых было столь велико, что они взбирались на спины, по верху заползали в центр и добивались цели, с трудом растолкав в стороны собратьев.

Жучки располагались рядками, образуя различные переплетения, из-за чего их надкрылья, испещренные продольными полосками, по-разному отражали свет: одни из них казались светлыми, другие — темными. Поэтому все скопление состояло из причудливой мозаики пятен. Жучки напоминали в миниатюре громадное сборище бревен, сплавляемых по воде. А еще немного они походили на семена подсолнечника, положенные кучкой на воду.

Среди однообразия тел многотысячного сборища выделялось восемь крупных и совершенно черных вертячек другого вида. Они вели себя точно так же, как и остальные, оказавшись с краю, мелко вибрируя и суетясь, пробивались к центру. Кто они были такие, почему оказались не в своей компании и что им здесь надо среди чужаков? Я вспомнил, как однажды собрал в воде кучку вертячек и добавил к ним двух, плававших в стороне. В аквариуме дома вертячки немедленно растерзали двух вертячек, наверное, тех двух, оказавшихся другими. А здесь?

Вертячки были очень чуткими. Незначительное неосторожное движение, и с легким характерным шумом, по-видимому, сигналом тревоги, все густое пятно мгновенно рассыпалось, жучки отплывали от берега, и каждый участник сборища принимался за свою обычную быструю пляску на воде. Но вскоре расплывшихся в стороны насекомых, будто железо магнитом, стягивало вместе, и они, слегка прикоснувшись краем к бережку, опять замирали на месте.

С большими предосторожностями, едва-едва передвигаясь, я подобрался к жучкам и несколько раз их сфотографировал. Впрочем, постепенно вертячки будто ко мне привыкли, стали реже впадать в панику, и я, осмелев, начал их фотографировать в упор, а потом отловил несколько загадочных черных вертячек.

Весь день вертячки не давали мне покоя. Я обнаружил их по всей проточке (ее длина была около полукилометра) маленькими группками. Но скопление большое было только одно.

Встреча с вертячками произошла на четвертый день нашей жизни возле проточки. За это время ее берега были мною исхожены во всех направлениях, и нигде не было ни одного жучка. Очевидно, они прилетели сюда сразу громадной компанией только прошедшей ночью. Водные насекомые часто совершают массовые перелеты. К тому их вынуждает высыхание мелких теплых и полных живности водоемчиков.

Для чего же вертячки собрались вместе таким скопищем? Никаких признаков брачного поведения среди них не было. Ради того, чтобы согреться, тоже не имело смысла, так как и дни, и ночи были отменно теплыми. Впрочем, думалось: вот взойдет солнце, наступит жара, и жучки не выдержат, не смогут торчать плотной кучкой и, разогревшись, невольно разбегутся по проточке. Но наступил жаркий день, вода в проточке потеплела, а вертячки не собирались расставаться друг с другом. Наоборот, они как будто еще стали более неподвижными.

Может быть, для вертячек наступила пора бродяжничества и для поддержания инстинкта расселения полагалось соединяться вот такими кучами, подобно тому, как образуют стаи перелетные птицы, прежде чем покинуть родные северные края?

Весь день вблизи нашего бивака у самого бережка на одном и том же месте плавало странное общество водных насекомых.

К вечеру с запада подул ветер, зашуршали деревья и на проточку полетели сухие листья лоха. На небе повисли облака. Далеко над рекой с подсушенных солнцем песчаных кос поднялись тучи пыли. Все заволокло мглою. Общество вертячек продолжало держаться вместе.

К ночи ветер утих, воздух застыл, облака растаяли, и сквозь ветви деревьев засверкали звезды. Как и прежде, в проточке плескались ондатры, кто-то громко булькал и чавкал грязью, без конца шлепались в воду лягушки. Ночью я навестил вертячек. Они оставались на том же месте.

Рано утром, когда в зеркальной воде проточки отразилась розовая заря, я выбрался из под полога и поспешил к обществу загадочных насекомых. Они бесследно исчезли. Все до единого со всей проточки. Будто их здесь никогда и не было!

Маленькие жучки пробыли в этом тихом месте только сутки. По какому сигналу и как они собрались в путешествие, для чего плавали большим скоплением и куда потом направились?

На следующий день после исчезновения жучков 12 сентября неожиданно подул сильный ветер, нахлынули темные облака, внезапно похолодало. Температура воздуха с тридцати двух градусов в предшествующие дни упала до шести градусов. Жаркие дни, когда вертячки прилетели на проточку, были в этом году последними. Непогода же продолжалась несколько дней, вершины далеких гор засверкали снегами. Такое раннее похолодание было необычным и, как сообщили синоптики, оказалось впервые после 1916 года.

Может быть, вертячки, затеяли переселение, почувствовав приближение ненастья?

Скорее всего это так и было.

Во время одной из поездок в каньон Чарына предсказателями плохой погоды оказались жуки слоники.

…По едва заметной неторной дороге, проложенной по дну ущелья, петляя мимо острых и больших камней, мы спустились в каньон, мечтая избавиться от сорокоградусной жары и оказаться в тени под деревьями возле прохладной горной речки.

Тень мы нашли под деревом, но вода в речке оказалась теплой, к жаре прибавилась духота: в глубокий каньон не доносилось даже слабого движения воздуха. И все же здесь было лучше хотя бы потому, что каждые полчаса можно было забираться в воду.