Эдвин Меннинджер - Причудливые деревья

Почему не все деревья удовлетворяются одним-единственным стволом, понять трудно — ведь, как правило, одного ствола вполне достаточно для поддержания всех листьев, цветков и плодов дерева. Тем не менее некоторые деревья обладают десятком стволов — точно множество кукурузных стеблей растет из одного гнезда. В качестве характерного примера можно назвать Barringtonia spicata лесов Малайи. В Центральной Африке несколько стволов имеет маленькое дерево карамба (Sesamothamnus lugardii), и все они растут из одного широкого основания. Все они брюхасты, как баобабы. Их рыже-зеленая кора лупится тоненькими стружками, а ветки усеяны толстыми короткими колючками. Душистые белые цветки с длинной трубкой появляются, когда опадают листья.Старые тиссы (Taxus baccata) в Англии имеют тенденцию развивать множественные стволы. Возраст подобных деревьев не поддается определению из-за того, что новые стволы полностью срастаются со старыми и сосчитать годовые кольца невозможно.Эрнест Уилсон в книге «Китай — родина садов» упоминает, что бук (Fagus engleriana) в этой стране «всегда имеет много стволов».

Деревьям Adina, растущим в Малайе, больше всего подходит название «амбразурные». Э. Корнер [27] описывает их так:

«Большие лесные деревья, чьи стволы покрыты глубокими бороздами, переходящими в продолговатые отверстия или щели, так что ствол приобретает сходство с плетенкой или стволом фикуса-душителя.Мы упоминаем эти деревья, нигде не встречающиеся в больших количествах, из-за своеобразия их стволов... Каким образом они развиваются, еще не ясно. Ствол молодого растения вскоре покрывается вертикальными бороздами. По мере роста дерева борозды углубляются. Когда у старых деревьев исчезает сердцевина и ствол становится полым, он представляет собой нечто вроде узкой деревянной башенки или цилиндрической оболочки с амбразурами. Г. Ридли [99] описывает очень любопытное дерево больших размеров в Тапахе — с полым ажурным стволом высотой примерно 25 м и настолько широким, что внутри свободно могли поместиться один – два человека. Отверстия же были невелики – в них только-только проходил кулак».

Вентилируемая колонна, или «амбразурное» дерево (Adina polycephala).

Мерага (A. rubescens), дерево с плоской кроной, достигающее в высоту 30 м, растет в низинных местах Малайи. Ф. Фоксуорти [47] сообщает о нем: «Чрезвычайно своеобразная структура стебля с большим количеством отверстий, создающих впечатление ажурности». Ридли [98] добавляет: «От 40 до 60 см в поперечнике, замечательны довольно глубокими перфорациями различной величины; ядровая древесина желтого цвета; твердая древесина, отличный строительный материал, но из-за множества углублений в стволе бывает трудно получить хорошие бревна. Зато они, как сообщают, не гниют в земле до 20—30 лет».Такие же перфорированные стволы имеют и некоторые деревья в Гвиане и на севере Бразилии. «Москитное дерево» — перевод индейского названия «капаранауба», которое носит растущее в болотах долины Амазонки маленькое дерево (Aspidosperma aquaticum), «потому что сырые ниши в его комле служат приютом для москитов» [96]. Два других вида, A. nitidum и A. kuhlmannii, отличаются такими же перфорированными стволами (второй также называют «москитным деревом»).

Австралийская яблоня с гладкой корой (Angophora lanceolata) на самом деле вовсе не яблоня и не приносит съедобных плодов, но зато кора у нее действительно гладкая и даже скользкая настолько, что ей, по-видимому, нелегко удерживаться на месте.

Гладкоствольная яблоня (Angophora lanceolata), растущая в Австралии, обычно ничем особенным не выделяется, но на песчаниках Хоксбери под Сиднеем ее кора оплывает, сползая на землю.

Колорадский тополь (Рорulus deltoides), возможно, поражен каким-то вирусным заболеванием.

Кора аргентинского омбу (Phytolacca dioica) нередко как бы тает и стекает на землю. На самом же деле это вовсе не кора, а корни, развившиеся на поверхности почвы.

В большинстве австралийских справочников не упоминается про особенность этого дерева, однако Г. Оукмен [87] описывает ее так: «Основание дерева по временам расширяется и расползается по земле, создавая весьма необычный эффект — кажется, будто ствол размягчился и осел».

Ствол ложного кипариса Лоусона (Chamaecyparis lawsoniana), который тверже железа.

В письме Г. Оукмен добавляет: «Эти деревья растут главным образом в окрестностях Сиднея на песчаниках Хоксбери, где можно увидеть несколько сотен деревьев с расширившимся основанием…обычно в зарослях и на каменных россыпях... A. lanceolata, между прочим, — великолепное дерево и причисляется к наиболее живописным растениям Сиднея: его гигантский колоннообразный ствол начинает ветвиться на высоте 12 с лишним метров, а ветви, как правило, изгибаются самым причудливым образом, усиливая общее впечатление. Отдельные экземпляры иногда начинают бурно цвести, и тогда вся крона покрывается бледно-желтыми цветками».Подобное явление наблюдается, кроме того, у аргентинского омбу, чье основание словно залито бетоном, и у колорадского тополя (Populus deltoides), который выглядит так, словно у него подагра.На стволе другого североамериканского дерева, ложного кипариса Лоусона (Chamaecyparis lawsoniana), кора, старея, иногда приобретает вид расплавившегося, а затем застывшего гранита.

Большинство из нас считает, что древесная кора бывает только коричневой, серой или черной с незначительными колебаниями в оттенках. Однако прекрасная бумажная береза (Вetula papyrifera) с меловой корой растет почти повсюду в умеренной зоне Северной Америки, и не приходится удивляться, что и у других деревьев бывает белая кора.В Австралии ярким примером этого могут служить затопляемые эвкалипты (Eucalyptus grandis), которые называются так потому, что часто растут в руслах пересыхающих рек и нисколько не страдают от периодического пребывания в воде в сезон дождей. Их стволы – прекрасного чисто белого цвета – эффектно выделяются на фоне зеленых зарослей.