Анатолий Кольцов - Полукровка

— Тумана своего нянчил, бандита выращивал, а Палкана вон откачать не могут, отойдёт ли?

— Чтоб он сдох, ваш Палкан, чтоб ему пусто было! — бормотал он себе под нос, затаив злобу, и тут же проклинал свою тяжкую долю. Было от чего Андрею Максимовичу злиться — словами сегодняшние издёвки не кончились. Кто-то слил воду из радиатора его машины и стравил воздух из двух баллонов задних колёс бензовоза. Со всеми этими неурядицами возиться пришлось до обеда, да и попотеть изрядно. Такое оно, мнение сельского населения.

22

Страдания Андрея Доли — это, конечно, важно. Прямо скажем — заслужил, и поделом. Но главные события в этот день разворачивались не с ним и не здесь.

Мужики по горячим следам выдвинулись к разведанной волчьей норе. Весть о том, что там подрастают четыре одичавших волчонка, привела их в настоящий охотничий азарт. Перспектива иметь собственную поселковую волчью стаю у самого села не прельщала никого. Сам Главный распорядился истребить потенциальных врагов животноводства и личным указанием выделил охотникам старенький «газик» для поездки в горы.

Тарантас, поднимая огромные клубы пыли, мчал по просёлочной дороге в сторону ущелья с небольшим родником, поляной репейника и волчьей норой. Охотники не прихватили даже ружей, они решили разделаться со щенками с помощью огня. Канистра бензина и одна спичка должны были решить все проблемы. Известно, что после пожара вокруг норы волки, а значит и одичавшие собаки, больше не селятся. Эту старую истину и приняли за основу. А дальше фантазия разыгралась и докатилась до организации маленького бензинового взрыва. Философия была такая — чтобы щенки не мучились. Расписывать эту неприглядную, но вполне вынужденную вылазку мужиков активистов не стану, но вот при её реализации вышла заминка.

Мстители подошли к норе. Но, убедившись, что все четверо малышей на месте, трупа их родителя не обнаружили. Эта странность всех удивила настолько, что следующие полчаса разговоры были только об этом. Причём к тщательному осмотру местности приступили бывалые следопыты, среди которых были и опытные охотники. Но ни единого следа, ни одной зацепочки они не приметили. Прямо колдовство! Обсуждения дошли до полного абсурда. Некоторые осмелились утверждать уж полную чушь.

— Ожил он и в чёрта обернулся, теперь всех нас достанет, за щенков мстить будет.

— Ладно чертей скликать, это Доля его отсель у таранил, закопает теперь втихую, где ни попадя, и памятник ему сколотит из трёх досок, по праздникам молиться будет у его могилы, с него станется.

— Ладно трепаться, всё тут просто, не додавил его Палкан, вот он и оклемался. Где нибудь у воды сейчас отлёживается, а завтра по новой начнёт пакостить.

— Николай тебе что — пацан вчерашний, что ли? Мёртвого от живого не отличит? Ты бы отличил? Вот, то то же, айда делом заниматься, болтуны хреновы!

Заниматься делом — это означало залить всё вокруг норы бензином. Залили таки, отошли на приличное расстояние и приготовились к заключительной фазе своей миссии. Макс Воронин вынул из кармана спички, достал одну из коробки и… замер.

— Рука не поднимается, мужики. Это же щенки, маленькие совсем. Я не могу.

— Макс, пока что они щенки, а к зиме с батьку вымахают, тогда как?

— Прав ты, прав, а всё же жалко.

— Жалко у пчёлки под хвостиком, а тут дело делать надо, хлюпики недоделанные. Дай сюда спички!

— Стой, не жги, подожди! — За спинами столпившихся вдруг заговорил знакомый им всем голос. Никто не предполагал, что здесь может появиться именно он. Тем более на своём мотоцикле, трофейном, с коляской.

Подкатив с выключенным двигателем, со стороны пригорка, он сошёл со своего мотоконя и зашагал по направлению к главному поджигателю.

— Вот те на! Сейтке, ты откуда взялся?

— Я откуда взялся? С горы спустился, а вот ты откуда взялся, из болота, что ли, выполз?

— Ну, ты как, решил посмотреть на конец волчьего логова? Они-то тебе тоже напакостили по полной. Не желаешь сам спичку бросить? Это конец разбойной сволочне.

— Отойди в сторонку, дай пройти. От моей суки потомство, мне и решать.

— А что, прав чабан, молодца! Твои, говоришь, так и забирай к себе, только поскорее, а то рванёт сейчас, от твоих цуциков только пух полетит по окрестностям.

— Затем и приехал. Спрячь спички, дай пройти.

На том мужики и порешили. Такая судьба выводка всех вполне устраивала и даже обрадовала. Взрыв паров бензина озарил дневное небо яркой вспышкой. Потом чёрная копоть заколдованным чернокрылым вороном вспорхнула ввысь и закружилась над ущельем, возвещая селянам о конце хитрой собачьей банды. Огонь пылал неистово и яростно. Для него, для огня, было, наверное, странно — он буйствует, а люди с ним не борются.

«Как же так они, что с ума посходили, понять невозможно, что происходит? Обычно они поливают меня водой, засыпают меня песком и все при этом очень много кричат. Суетятся, орут всякий вздор, кто во что горазд, мат звучит на все лады из всех уст, а тут, наоборот, стоят и с удовольствием смотрят на меня. Поразительно!»

Ничего странного в общем-то в этом не было, в огненном мареве растворялись последние следы страшных событий, результатом которых могли быть сломанные человеческие судьбы, а может быть, и жизни некоторых из селян. Мужики стояли чуть поодаль, в позах победителей и мирно судачили промеж собой. Вдруг лязгнула дверка грузовичка, и раздался всем знакомый Лёхин голос:

— А что, мужики, не тяпнуть ли нам по маленькой в честь победы?

— Это кто тут такой предусмотрительный? Лёха, что ли?

— Да, я, Лёха, а ты что, не знал, как меня зовут? Будем знакомы. — Лёха протянул приятелю Генычу перепачканную шофёрскую ладонь. Тот дружески шлёпнул своей ладонью о его и полез обниматься.

— Знал, конечно же, знал, голубь ты наш сизокрылый. А откуда у тебя эта замечательная трёх-литровочка образовалась, да ещё с такой замечательной пластмассовой крышечкой? У-тю-тю-тю-тю…

Геныч вытянул растопыренные пальцы в сторону банки с самогоном и зашевелил ими, словно собрался её пощекотать.

— Это моя половина для тёщи нагнала и утром приказала к месту доставить. Вот я под сиденье её и сунул.

— Что-то нам кажется, что ошиблась в тебе твоя Валька, не смог ты её приказ выполнить, ой не смог. Да какая же она половина, если в ней центнер веса с лишним, а Лёха весит чуть больше этой банки.

Мужики дружно расхохотались, у них было приподнятое настроение. Ведь день не прошёл даром — и дело сделано, и отдых состоялся.

— Ладно уж, семь бед — один ответ. Стакан в бардачке, кто смелый — разливай. Вот только закуски пол горбушки да огурец. Думал, сам перед тёщиным двором остаканюсь да закушу, а тут такое дело провернули.