Станислав Востоков - Остров, одетый в джерси

— Пошли к машине, — зовет Боб меня, Наянго и Томи, — она у меня заведенная стоит.

Как увидел я машину, так сразу и подумал:

— Ничего себе машина! И цена у нее, наверное, ничего себе. Вот так дядя!

Заглянул внутрь. А там кресла — как в самолете. Приборы даже светятся. И хотя дверей всего две, кресел — четыре.

— Как же четыре человека через две двери войдут?

Боб какую-то кнопку в машине повернул и передние спинки на сидения легли. Наянго и Томи на задние сидения залезли. Я на переднее место сел, рядом с Бобом.

Вдруг я понял, что сижу на водительском месте.

— Что же такое, мне машину вести? А руль где?

А руля нет. Он с правой стороны. У Боба в руках.

Тут я вспомнил, что в Англии левостороннее движение, и поэтому водитель — справа. Хорошо! А-то я водить не умею.

Дверцы опустились, и под машиной что-то загудело с нечеловеческой силой.

— Ох, — думаю, — полетим!

— Джентльмены! — объявил Боб. — Краевед Боб Ле Суа приветствует вас на борту своего автомобиля. Наша машина проследует по маршруту Зоопарк — Сент-Элье. Остановки: Большие руины, далее везде.

Кресло со страшной силой надавило на спину, барабанные перепонки слиплись где-то в центре головы, шум стих.

Я повернулся к окну и увидел, что мы летим высоко над полями.

— А фермеры не ругаются, что вы над их полями летаете?

— А у нас в частной собственности только то, что ниже ста метров. Небо — общее. Вот, в чем удобство!

— А как тут движение в воздухе? Напряженное? — поинтересовался Наянго с заднего сиденья.

— Да нет, у нас только две машины на острове летающие. У меня и у хранителя краеведческого музея. Он на ней по четвергам в Лондонскую библиотеку летает. Одно только есть неудобство.

— Какое же тут неудобство?

— Посадочных полос мало. Приходится на поля садиться. А с них осенью взлетать трудно. По причине грязи.

— Осторожно, джентльмены, начинаю снижение — станция «Большие руины»!

Разбрызгивая осеннюю коровью грязь, мы опустились рядом с каким-то холмом. Изрытый норами, он походил на огромный перевернутый дуршлаг.

— Кто же это нор нарыл, — спросил я. — Барсуки, наверное?

— Какие барсуки? Пещеры вырыли героические защитники острова, боровшиеся с римским вторжением. Эта крепость овеяна преданиями и легендами. Скрываясь в пещерах, героические защитники совершали смелые вылазки и доходили чуть не до Рима! Здесь же находятся серия наскальных рисунков, относящихся к каменному веку. Они рассказывают о том, как была одомашнена джерсийская корова.

— Улетать отсюда скорее надо, — сказал вдруг Томи.

— Почему это? — не согласился я, — Надо взглянуть на наскальные рисунки.

— У меня коленные чашечки ноют. А если у меня, коленные чашечки ноют, будет дождь. А если мы не успеем взлететь до дождя, то нам придется лезть в пещеры, и тогда уж мы будем смотреть наскальные рисунки до обалдения.

— Почему это?

— Почему, почему? — вдруг крикнул Наянго, — В грязи утопнем — вот почему. Объявляйте взлет, господин капитан. Какая следующая станция?

— Следующая станция — «Замок Елизаветы», — сказал Боб и поднял машину вверх.

Высоко над землей мы столкнулись с дождем, который летел вниз. Его струи были невероятно толсты и походили на стволы водяных деревьев. Хотя стволы шевелились и даже иногда скрещивались, Боб так ловко умел их облететь, что машина оставалась сухой. Казалось, что мы едем по какому-то невиданному стеклянному лесу. И не понятно было, откуда куда растут его прозрачные деревья, снизу вверх или наоборот.

Я посмотрел вниз, глянул вверх, но ничего не увидел кроме какой-то хмари и мути.

Где земля? Где небо? Что можно увидеть в этой каше?

Вдруг далеко внизу, видимо все-таки у корней деревьев, появились желтые точки, похожие на жуков-светляков.

Боб крутанул руль, и я так нажал плечом на стекло, что чуть не выдавил его наружу.

Наянго навалился на Томи.

— Наянго, отсядь от меня, пожалуйста, — попросил Томи. — Дышать нечем.

— Погоди, сейчас машина встанет ровно, и я отсяду.

— Зачем ты ешь так много чеснока?

— О! Чеснок придает силы и сжигает болезни. Чтобы быть здоровым, нужно есть много чеснока.

— Тогда не дыши, пожалуйста.

— Сент-Элье! Джентльмены, приготовьтесь к посадке! — объявил Боб и, не дав нам приготовиться, ввел машину в штопор.

Мир завертелся с бешеной скоростью, а когда он снова остановился, я увидел перед собой море. Приятно было сидеть в неподвижной машине и смотреть на прибегающие от горизонта волны.

— Ты отсядешь от меня, наконец, чесночник? — раздалось сзади.

— Отсел, отсел.

— Фу! Мне стыдно за тебя! Теперь у господина Боба вся машина из-за тебя вонять будет.

— Чеснок не воняет, — скромно заметил Наянго. — Он сильно пахнет.

— Станция «Замок Елизаветы». Время стоянки — десять минут. Не хотите ли подышать свежим воздухом?

— Большое спасибо, господин Боб. Вылезай Наянго, нужно машину проветрить.

— О! Как сильно вертелось! Я думал, мне станет дурно! Представляешь, Томи, какой у тебя был бы вид, если бы мне стало дурно?

Я выбрался из машины и подошел к морю. В наступившей темноте оно шевелилось как огромная медуза. Она лениво пыталась выбраться на берег, цепляясь за него волнами, но каждый раз съезжала обратно вниз.

Ветер гулял по морю и откуда-то издалека подгонял кораблики. Подплывая к берегу, они превращались в огромные пароходы и баржи.

Где-то на море, на одном из кораблей что ли, играл оркестр.

— Ва! — сказал Томи, подойдя ко мне и прислушиваясь. — В лодке музыку играют!

— Это радио, наверное.

Наянго вылез из машины, но к морю не пошел:

— Концерт передают.

— Какой концерт? — удивился Томи.

— «По вашим просьбам».

Затем, обтирая руки масляной тряпкой, подошел и Боб.

— Сэры, перед вами панорама самого большого по площади залива нашего острова — Сент-Обин-Бэй. Посмотрите налево…

Мы посмотрели налево.

— А теперь направо…

Мы взглянули направо.

— От края до края залив имеет около двух миль! Это излюбленное место времяпрепровождения серфингистов и яхтсменов.

Сейчас, ночью, трудно было поверить в слова Боба. Невидимые в темноте волны накатывались на скалы с такой силой, будто бы хотели разбить их, но разбивались, конечно, сами. Небо опустилось так низко, словно хотело заглянуть под воду. Какие серфингисты? Какие яхтсмены?

— А теперь обернитесь, пожалуйста.

Я повернулся назад.

Томи дернул Наянго за рукав.

— Тебя попросили повернуться?

— А я еще, может, на море не насмотрелся. Вот сейчас насмотрюсь и повернусь!

В конце концов, все лица обратились к Бобу.

— Вы видите одну самых больших достопримечательностей острова — замок Елизаветы I.

— Ничего не вижу! — возразил Томи. — Где?