Берндт Хайнрих - Лето: Секреты выживания растений и животных в сезон изобилия

Болото густо заселено, а я вижу только то, что на поверхности. Многое остается скрытым, даже не догадаешься, что оно там есть. Сегодня я имел редкое удовольствие – встретил выпь. Эта большая птица из семейства цаплевых может находиться на болоте все лето, а вы об этом так и не узнаете. Но в этот день я слышал «пение» выпи, потусторонний звук, раскатывающийся на километры, – услышав его, и не догадаешься, что это кричит птица. Бытовое англоязычное название выпи переводится как «свайный молот» и связано с зовом самца, который звучит, как будто кто-то в помещении с сильным эхом большой кувалдой загоняет кол в землю. Я с трудом, в бинокль, разглядел коричневые полоски на теле выпи. Она стояла среди рогоза на длинных желто-зеленоватых ногах, вытянув тело, длинную шею и клюв строго вверх, сливаясь с вертикальными сухими стеблями. Выпь ни разу не пошевелилась в течение получаса или даже дольше. Наконец она стала пробираться вперед вкрадчивыми движениями – так многие представляют себе бесшумные движения шпиона. Птица сгорбилась, медленно подняла одну ногу, одним непрерывным движением так же медленно поставила ее перед собой и подняла другую. После этого остановилась, замерла, потом, очень медленно повернув голову, сделала следующий шаг вперед, как в замедленной съемке, чтобы снова остановиться на несколько минут и сделать еще шаг или два. Вдруг – молниеносное движение головой вперед и вниз, и вот уже в клюве болтается лягушка. Если бы самец не подал сигнал (потенциальной партнерше), я бы о нем не узнал. Я многого не вижу у себя перед носом и потому стараюсь снова и снова выбираться наружу, чтобы искать и исследовать.

Птицы приступили к летним делам. Они всячески стараются выделиться, если не ярким нарядом, то песней. Как и люди, они общаются посредством зрения и слуха, так что нам повезло: мы можем быть наблюдателями. Некоторые птицы, к примеру самцы красноплечих трупиалов, которые присаживаются на верхушки рогоза и на кусты, чтобы показать себя соперникам и, возможно, потенциальной паре, используют видные места, сверкают ярко-алыми эполетами (которые в другое время могут прятать) и подкрепляют визуальные сигналы звуковыми. Выпь, напротив, может все время скрываться, почти полностью полагаясь на свой голос. Но, что бы ни делали разные животные, я даже и представить не могу, что за лето и что за жизнь были бы без них у нас с вами.

28 мая 2006 года. Неделю шел дождь, никакие насекомые не летали. Но сегодня вышло солнце, и я впервые услышал серых квакш. Один самец кричал с ветки над дорогой, где я бежал, и пришлось остановиться, чтобы найти его. Он был роскошного зеленого цвета (а вовсе не серый, как предполагает название). Я залез на дерево, поймал его, принес домой и посадил в террариум, чтобы как следует рассмотреть. Он забрался на веточку и устроился там, как украшение, но продолжал кричать по три-четыре минуты с перерывом примерно в час. В состоянии покоя горло у самца квакши сдуто и быстро вибрирует с очень низкой амплитудой. Затем для крика все его округлое тело сжимается, вдруг становится тощим, а громкий стрекочущий звук извергается одновременно с тем, как раздувается горловой мешок.

Самец производит пронзительные звуки, во время выдоха надувая горловой мешок, а запускает этот процесс сокращение брюшка. Когда самец квакает, все его тело вибрирует с той же частотой. Когда мой временный питомец издал клич, ему ответили несколько других лягушек в радиусе 100 метров от нашего дома. Самка, как у большинства других видов, вероятно, идет к самому громкому для нее, обычно ближайшему самцу. Какой резкий контраст с лесными лягушками, которых я наблюдал в предыдущем месяце!

Самец древесной лягушки кричит, сообщая о себе

Если летом животные в первую очередь заняты гонкой размножения, то сигнал, по которому она стартует, это хор лесных лягушек ночью в начале апреля. Лягушки выкапываются из-под гниющей на земле листвы, вечером встречаются в только что протаявшей луже и начинают свое собрание, шумное, громкое, но краткое. Можно было бы предположить, что самец кричит, чтобы привлечь к себе самку, но теперь, узнав лесных лягушек получше, я думаю, что все обстоит намного интереснее. Как мы увидим далее, здесь замешан каннибализм и много что еще.

Почти восемь месяцев в году лесные лягушки сидят, скорчившись, опустив голову и плотно прижав к телу конечности, под листьями, которые осенью опали на землю, а потом вместе с лягушками оказались под снежным покровом. Лягушки часто промерзают до состояния камня, при этом у них нет ни сердцебиения, ни дыхания, ни пищеварения, ни активности в клетках мозга. Если бы любой уважающий себя патологоанатом приложил к ним те же клинические стандарты, что и к человеку, то заключил бы, что они мертвы.

Лесные лягушки оживают и «восстают из мертвых» по сигналу, который приходит в первый теплый (4 °C) дождливый апрельский день, как и сигнал к пробуждению для ольховых, орешниковых и тополевых цветочных почек. И вот миллионы только что оттаявших лягушек выползают из-под холодных мокрых листьев, и каждая скачет прямиком к какому-нибудь маленькому водоему в лесах. Лягушки прибывают туда со всех сторон. Вся популяция в любой отдельной местности будет передвигаться в основном ночью, и большинство животных прибудут в какую-то одну ночь. Но у обитателей соседних луж и прудов график может быть разным. В такие ночи движение к пруду может быть очень оживленным: насчитывали до 4000 лягушек, пришедших к одному водоему всего за три часа (Bevan, 1981).

Всю осень, зиму и весну лягушки голодали и ждали сигнала, чтобы пробудиться и вернуться к активности. Во время оттепелей в январе или феврале температуры на уровне земли иногда поднимались почти до 15 °C, но лягушки никак не реагировали. Даже вернувшись к активности, они еще некоторое время не питаются. Всему свое время. Лесные лягушки первым делом спариваются и мечут икру – и делают это одновременно.

14 апреля 1995 года я записал в дневнике, что накануне приехал в свой лагерь в Мэне около 22 часов, вел машину под мелким дождем и был весьма впечатлен лягушачьим «дорожным движением». На пути из Вермонта тем вечером мне в основном встречались лесные лягушки, и двигались они главным образом поперек дороги. Проезжая Нью-Гэмпшир, я увидел их в свете фар на фоне черного мокрого асфальта, похожих на бугорки или камешки. В одном месте мне пришло в голову остановить пикап, и я поймал 20 лягушек – и самцов, и самок. Все они направлялись туда, откуда на полную громкость был слышен самцовый хор. Дорога уже была усеяна раздавленными лягушками – теми, что пытались присоединиться к сборищу ранее. Издали их хор звучит, словно стая прогуливающихся уток. Считается, что самка лягушки не может устоять перед этим звуком, да и самец, по-видимому, тоже.