Джеральд Даррелл - По всему свету [сборник]

На удивлением всем (включая и Додо) от этого союза родился щенок, странный мяукающий шарик с фигурой матери и замечательной коричнево-белой раскраской отца. Стать так неожиданно матерью было для Додо слишком большим испытанием, нервы ее сильно сдали. Она разрывалась между необходимостью оставаться со своим щенком и желанием быть поближе к маме. Однако мы сначала и не подозревали об этих нравственных муках. В конце концов Додо нашла компромиссное решение: ходила повсюду за мамой и таскала в зубах щенка. Она провела так целое утро, прежде чем мы догадались, что происходит. Додо держала несчастного щенка за голову, и он болтался из стороны в сторону, когда она бегала следом за мамой. Никакая брань и уговоры на нее не действовали, так что мама вынуждена была сидеть с Додо и ее щенком в спальне, а мы носили им туда на подносе еду. Но даже это не могло спасти положения. Стоило только маме встать со стула, как Додо, бывшая всегда начеку, хватала щенка и глядела на маму испуганными глазами, готовая в случае чего броситься за нею в погоню.

— Если так пойдет и дальше, — заметил Лесли, — щенок превратится в жирафа.

— Да, я знаю, бедная крошка, — сказала мама, — но что я могу поделать? Она хватает его, даже когда я зажигаю сигарету.

— Самое простое — утопить его, — сказал Ларри. — Из него же вырастет отвратительное животное. Взгляните на родителей.

— Нет, утопить его я не дам, — рассердилась мама.

— Не будь таким противным, — сказала Марго. — Бедная крошка.

— Я считаю такое положение совершенно нелепым — позволить собаке посадить себя на цепь.

— Это моя собака, и если я хочу здесь сидеть, так оно и будет, — твердо сказала мама.

— Но сколько же это продлится? Так можно сидеть месяцами.

— Я что-нибудь придумаю, — с достоинством ответила мама.

Выход из положения мама придумала очень простой. Она наняла младшую дочь нашей служанки, и та стала носить щенка Додо. Это, кажется, вполне устраивало Додо, так что мама снова могла передвигаться по дому. Она ходила из комнаты в комнату, как восточный владыка: следом за нею семенила Додо, а замыкала шествие юная София, которая, скосив глаза и высунув язык от напряжения, несла в руках подушку, где лежал необыкновенный отпрыск Додо. Если мама собиралась долго оставаться на одном месте, София почтительно опускала подушку на пол, и Додо, глубоко вздыхая, садилась рядом со своим щенком. Когда мама намеревалась перейти в другую часть дома, куда ее звали дела, Додо сползала с подушки, встряхивалась и занимала свое обычное место в кавалькаде, а София торжественно, будто там покоилась корона, поднимала подушку. Мама оглядывала строй через очки, убеждаясь, что все в порядке, слегка кивала головой, и они трогались в путь.

Каждый вечер мама забирала собак и водила их на прогулку. Мы очень любили на них смотреть, когда вся колонна двигалась вниз по холму. Роджер, как старший, возглавлял процессию, за ним следовали Вьюн с Пачкуном, потом шла мама, похожая на гриб в своей огромной соломенной шляпе. В руке у нее была садовая лопатка на тот случай, если попадется какое-нибудь интересное дикое растение. За нею, высунув язык, плелась пучеглазая Додо и, наконец, позади всех торжественно шагала София с высокородным щенком на подушке. «Мамин цирк», называл это Ларри и, высунувшись из окна, кричал вслед:

— Ау, леди! Когда ваш цирк вернется?

Он купил бутылку жидкости для укрепления волос, чтобы мама могла, как он сам объяснил, проводить эксперименты на Софии, пробуя превратить ее в бородатую женщину.

— Это необходимо для ваших цирковых представлений, леди, — уверял он ее хриплым голосом. — Первый класс, понимаете? Для первоклассного представления нет ничего лучше бородатой женщины.

Но, несмотря на все это, мама продолжала ежедневно водить свой удивительный караван в оливковые рощи, отправляясь туда в пять часов вечера.

На севере острова Корфу есть большое озеро с приятным, звучным названием Антиниотисса, одно из наших излюбленных мест. Это продолговатое мелкое озеро, окруженное густой гривой тростника и камышей, имеет около мили в длину и отделяется с одной стороны от моря широкой пологой дюной из замечательного белого песка. В наших поездках на озеро всегда принимал участие Теодор, и мы с ним находили там обширное поле для исследований в прудах, канавах и болотистых ямках, окружавших озеро. Лесли всегда возил с собой целый арсенал оружия, потому что в тростниковых зарослях водилась дичь, а Ларри неизменно брал огромную острогу и часами простаивал в ручье, соединявшем озеро с морем, пытаясь пронзить заплывавшую туда крупную рыбу. Мама нагружалась корзинками с едой, пустыми корзинками для растений и разным садовым инвентарем для выкапывания своих находок. Самая простая экипировка была, кажется, у Марго: купальный костюм, большое полотенце и крем для загара. Наши поездки на озеро Антиниотисса со всем снаряжением носили характер прямо-таки крупных экспедиций.

Существовало определенное время года, когда озеро выглядело особенно великолепным. Это была пора цветения лилий. Плавные изгибы дюны между озером и морем были единственным местом на острове, где росли эти песчаные лилии, необычные, зарытые в песок корявые луковицы, выпускавшие раз в год пучок толстых зеленых листьев и белых цветов, так что вся дюна превращалась в сверкающий белизной глетчер. Впечатление было незабываемое, и мы всегда ездили на озеро в эту пору.

Вскоре после появления у Додо щенка Теодор сообщил нам, что время цветения лилий на носу и надо готовиться к поездке на Антиниотиссу. Необходимость взять с собой на озеро кормящую мать значительно осложняло дело.

— На этот раз нам придется ехать на лодке, — сказала мама, не отводя глаз от своего очень сложного ажурного вязанья.

— Но на лодке будет вдвое дольше, — сказал Ларри.

— Мы не можем ехать на автомобиле, милый. Додо укачает, да и места там для всех не хватит.

— Ты что, собираешься брать с собой это животное? — в ужасе спросил Ларри.

— Но я должна ее взять, милый… две накидываем, одну спускаем… я не могу оставить ее дома… три накидываем… ты ведь знаешь, какая она.

— Ну тогда найми для нее специальный автомобиль. Я ни за что не стану разъезжать в таком виде по острову. Еще подумают, что я ограбил собачий приют в Баттерси.

— Ей нельзя ехать в автомобиле. Об этом я тебе и толкую. Ты же знаешь, что ее укачивает… А теперь посиди минутку спокойно, милый, мне надо посчитать.

— Это же смешно… — начал злиться Ларри.

— Семнадцать, восемнадцать, девятнадцать, двадцать , — громко считала мама.

— Это же смешно ехать кружным путем только потому, что Додо укачивает в автомобиле.

— Ну вот! — рассердилась мама. — Ты сбил меня со счета. Прошу тебя, не говори со мной, когда я вяжу.