Джин Стоун - В мире с животными. Новое понимание животных: как мы можем изменить нашу повседневную жизнь, чтобы помочь им

Во время муста слоны ежедневно выделяют до 300 литров мочи. Они становятся одержимы сексом и готовы биться за слониху с кем угодно — с другими слонами-самцами, жирафами, людьми. Картина слоновьего муста ничем не отличается от человеческой «стероидной ярости», то есть вспышек немотивированной агрессии, которые случаются с мужчинами: это и свирепые реакции в ответ на любой раздражитель, и безудержная жестокость, и неспровоцированные нападения на знакомых, друзей и даже любимых. Если вам придется столкнуться со слоном, источающим пот, мочу и подпитываемую тестостероном ярость, — бегите сразу. Если только вы не слониха.

Самые фундаментальные проявления любви, которые знакомы всем родителям, — связь матери и ребенка. Стремление матерей заботиться о своих детенышах глубоко заложено в самых глубоких, древних уголках мозга, и этот первобытный инстинкт не зависит ни от биологических видов, ни от миллионов лет эволюции. Материнский инстинкт существует даже у самых непривлекательных, с общей точки зрения, животных. Наверное, нам будет трудно признать образцом родительской любви склизкого кровососа — австралийскую пиявку. Однако, по мнению австралийского эволюционного биолога Фреда Говедича из Университета Монаша, именно данный вид кольчатых червей являет собой самый ранний известный пример материнской заботы беспозвоночных о своих отпрысках. «Хотя слово пиявка считается синонимом эгоизма и паразитизма, пиявки, как правило, очень преданные родители», — пишет Говедич, подробно изучивший этот вид [37] Slimy Leeches Are Devoted Parents // Business Report. 2004. July 2 ( www.iol.co.za/business-report/technology/slimy-leeches-are-devotedparents-216206 ). . Он и его коллеги выяснили, что австралийские пиявки, ставшие родителями, в течение многих недель ухаживают за своими детенышами, спасают от хищников, обеспечивают пищей и безопасным местожительством.

Еще одно доказательство большой материнской любви, присущей самым мелким существам, предоставляют миру пауки-волки. Отважные одиночки, обладающие сверхъестественным зрением, они бросаются на жертву с потрясающей точностью. Преследуя свою добычу, эти смертельно опасные охотники одновременно умудряются защищать шарообразный кокон с яйцами, который паучихи прикрепляют к кончику брюха. Когда паучата выбираются из шелкового кокона, то карабкаются по ногам матери и находят пристанище у нее на спине. Они живут там до тех пор, пока не становятся достаточно взрослыми для самостоятельной жизни.

Великие океаны Земли тоже населены очень заботливыми матерями. Многие рыбы используют камуфляж и другие способы, чтобы оградить детенышей от хищников. Существует отдельная группа рыб, вынашивающих икру во рту, чтобы защитить своих еще не родившихся детей: к ним относятся цихлиды, морские сомы, щукоголовы и отдельные виды большеротов. Как только яйца становятся оплодотворенными, самки перестают принимать пищу, они крепко сжимают рот, чтобы ни одна икринка не выпала. Некоторые виды, например африканская цихлида, держат такой пост до 36 дней. Даже когда мальки появляются на свет и могут плавать самостоятельно, все равно при появлении хищника они инстинктивно плывут обратно в материнский рот, находя там укрытие от опасности, и мать снова держит рот закрытым. Отцы мальков оказывают посильную помощь: например, самцы араваны, или арованы, и некоторых видов морских сомов тоже укрывают малышей у себя во рту.

Трудно найти в океане лучшего воспитателя, чем косатка. В народе плотоядных косаток называют китами-убийцами, хотя они относятся к семейству дельфиновых. Косатки водятся во всех океанах Земли, они знамениты контрастным черно-белым окрасом, симфонией звуковых сигналов, с помощью которых происходит их общение, и не имеющими себе равных охотничьими навыками. Косатки плавают на скорости 50 километров в час и охотятся сплоченными семьями, растягиваясь в ровную цепь. Отношения между ними формируются с детства и продолжаются всю жизнь, при этом старшее поколение всегда играет доминирующую роль в передаче опыта молодым косаткам. Сразу после появления на свет детеныша мать-косатка поднимает его на поверхность, чтобы он сделал первый вдох, а потом уже не оставляет без присмотра практически всю свою жизнь.

Они забрались в самые дебри тропических лесов Борнео и Суматры. Орангутанги, крупные обезьяны с рыжей шерстью, практически всю свою жизнь проводят на деревьях. Эти скрытные и очень разумные существа ведут одинокую жизнь и демонстрируют самую глубокую связь между матерью и ребенком, наблюдаемую во всем животном мире.

Самка орангутанга за один раз производит на свет одного ребенка, и долгие годы они живут неразлучно. Первые месяцы мать сохраняет постоянную физическую связь с детенышем. Они вместе спят, охотятся и играют. Некоторые матери кормят грудью своего отпрыска почти до девяти лет. Изучая музейные экспонаты, исследователи обнаружили в зубах орангутанга разную концентрацию бария — химического элемента, содержащегося в молоке. Это означает, что приматы довольно интенсивно кормились грудным молоком, особенно когда наступал дефицит другой пищи. Влажные тропические леса Юго-Восточной Азии изобилуют фруктами, любимой едой орангутанга, но урожай их бывает непредсказуемым. В трудные времена сама мать переходит на твердые орехи и семена, но ребенок должен питаться молоком. Вполне возможно, что именно по этой причине юные орангутанги не торопятся переходить к самостоятельной жизни. И даже когда молодежь обзаводится собственными семьями, они продолжают навещать своих матерей долгие годы.

Между матерью и дочерью часто бывает особая связь. Некоторые коровы, например, позволяют своим телятам гулять без надзора, а другие проявляют чрезмерную опеку. И как в любой семье, отношения между матерями и дочерьми могут быть очень непростыми.

В предыдущей главе мы рассказывали о Розамунд Янг, владелице экофермы и авторе книги «Секретная жизнь коров». В ней среди прочих есть история матери Долли и ее дочери Долли II. К тому времени как появилась младшая Долли, первая Долли была уже умудренной, довольно старой и «очень, очень умной» коровой. Она произвела на свет многих телят и за каждым из них превосходно приглядывала. Долли прекрасно владела наукой вскармливания, зная, сколько молока нужно ее детям, как уменьшать ежедневную дозу, перед тем как отнимать от вымени, и когда пора совсем отлучать от кормления и окончательно переводить на сено и траву. Она даже знала, когда ее телятам пора учиться заботиться о себе и становиться самостоятельными. Для Долли II время самостоятельности наступило в ее пятнадцать месяцев — именно тогда у ее матери появился новый теленок. Первая Долли не отвергала дочь, но перестала уделять ей то внимание, к которому с рождения привыкла маленькая Долли II. И наконец дочь поняла, что ей пора взрослеть, заводить собственных друзей и «предоставить матери возможность заниматься тем, с чем она так хорошо справлялась» [38].