Александр Малиновский - Под старыми клёнами

Я позавидовал Сергею Ивановичу. Если у человека такой инструмент, значит, он много умеет делать сам. Таких людей я сильно уважал.

– Станок настоящий? Он работает?! – воскликнул Алёшка.

– Конечно, смотри!

Сергей Иванович поставил ногу на полочку внизу, толкнул легонько левой рукой большое колесо, и оно закрутилось под нажимом его ноги.

Большое металлическое колесо вращалось степенно и медленно, а маленький деревянный валик – быстро.

– Вот между этим валиком и стойкой зажимаем деревянную заготовку и обрабатываем её, – пояснил хозяин мастерской. – От моего деда ещё агрегат остался, а работает отлично.

– А что на нём можно делать? – не терпелось Алёшке.

– А что захочешь, всё можно и делать. Вот специальные резцы.

Он достал с полки похожие на стамески приспособления.

– Вот этими штуками и вырезаешь. Заготовка лучше всего липовая или берёзовая. Она вращается, а ты только успевай. Рука должна быть твёрдой. Мой дед точил ножки к столам, диванам, стульям. Тогда любили резную мебель. Он мастер был делать пряхи. Раньше они в каждом почти доме были.

…Пахталку мы сделали за один день.

Сергей Иванович быстро нашёл в своей чудесной мастерской две тонкие, но такие крепенькие дощечки и у нас на глазах по шаблону, сделанному из картона, начертил на них фигуры, похожие на большие кувшины. Затем острым топором ловко стесал всё лишнее.

– Вот вам боковинки для пахталки, а вот наждачная бумага – убирайте все заусенцы с дощечек.

Мы с Алёшкой с готовностью повиновались: задание важное и ответственное.

Пока мы трудились над порученным заданием, Сергей Иванович вытащил из-под стропилины, что под самой крышей, большой лист тонкой гибкой фанеры и начал вымерять нужные размеры. Потом – пилить.

После того, как он закончил пилить, у него получились два ровных фанерных прямоугольника.

Мы поставили обе боковушки на верстаке и стали их с торцов огибать фанерой, а Сергей Иванович тут же ловко вколачивал блестящие гвоздочки.

Вскоре сооружение наше уже могло стоять само на верстаке.

– Ещё дно и крышу сделать – и готово! – радовался Алёшка.

– Нет, – объяснял Сергей Иванович, – самое главное-то мы ещё не изготовили.

– А что самое главное в пахталке? – допытывался Алёшка.

– А чем пахтать, чем сбивать масло. Это мотовильце – мешалка из двух деревянных лёгких рамочек. Их надо поместить в пахталку вовнутрь, надев на металлический стержень, у которого на конце, выходящем наружу – рукоятка. Её будем вращать по кругу, как заводилку у машины.

Пока мы наждачной бумагой чистили сработанную конструкцию, Сергей Иванович изготовил мотовильце.

Всё спорилось в его руках. Только что трудно было представить, из чего сделать металлический стержень, а он взял толстую проволоку, выпрямил её – на одном конце сделал рукоятку, а на другом, зажав в тиски, быстро нарезал резьбу под две одинаковые гаечки.

– А почему две гаечки? – спрашивает Алёшка, зорко наблюдая за всеми действиями в мастерской.

– Голова, а для того, чтобы ими фиксировать стержень, навернув их с разных сторон боковушки, когда мы сделаем отверстия.

– Правильно как! – удивился Алёшка, – чтобы не проскальзывал штырь?

– Конечно!

Когда сделали крышку пахталке и прибили дно, конструкция была готова.

Бабушка Вера тщательно помыла её горячей водой и просушила на солнце. После ужина все собрались на кухне испытывать агрегат в действии.

Опробовать пахталку доверили Алёшке и он первый начал крутить рукоятку мотовильца.

Не быстрое это дело – превратить сливки в масло.

За вечер все поочерёдно попробовали крутить железную рукоятку. В пахталке, куда Вера Ивановна залила две больших банки сливок, булькало, урчало, но, когда мы нетерпеливо открывали крышку, масла не было. Потом начали появляться маленькие комочки в сливках и мы обрадовались – скоро что-то произойдёт! На улице уже было темно.

…Когда стало трудно поворачивать рукоятку у пахталки, Алёшка открыл крышку.

Большой масляный ком прилип к мотовильцу и оттого тяжело стало поворачивать рукоятку.

– Ура, – закричал Алёшка – получилось!

Мы все: и Настя, и Денис, и я – тоже закричали «ура», как одна команда, у которой общая победа.

Пахтанье – творожистую сыворотку, которая осталась, когда были вынуты куски масла, бабушка Вера разлила по кружкам. Все стали пить её и нахваливать. Было вкусно.

Масло поместили в стеклянные банки. Когда каждый попробовал свой бутерброд с маслом, все согласились, что вкуснее никогда ничего не ели.

– Я своему папе скажу, чтобы он тоже сделал пахталку, – загорелся Денис, – он конструктором на заводе, где самолёты делают, работает. Пахталку сделает классную.

– Не надо просить, – сказал Алёшка.

– Почему?

– Я, когда долго сегодня пахтал, то сильно устал и стал думать, и придумал: чтобы пахтать, надо хорошо перемешивать, правильно? – рассудительно проговорил Алёшка.

– Правильно, – согласился раньше всех и пристально стал смотреть на Алёшку Сергей Иванович.

– А, если так, давайте к красивому велосипеду Дениса приделаем бидончик со сливками, хорошо закроем его – и пусть он целый день гоняет на велосипеде. Будет такое же масло. Верно?

– Верно, – загорелся Денис, – можно на рамку, а можно на багажник.

– Только в бидончик надо положить две чистые деревяшки вместо мотовильца, чтобы перемешивали лучше сливки, – добавил Алёшка.

– Ты, Алёшка, головастый, молодец, – сказал Сергей Иванович.

– Здорово! – удивился Денис, – просто гоняешь по улице сам себе, а там как бы фабрика молочная работает!

– Не фабрика молочная, а маслозавод, – уточнил Алёшка.

– Повезло мне здорово, – сказал Алёшка, когда мы уже расходились спать.

– Повезло потому, что масло вдоволь теперь будешь есть? – спросил я.

– Нет, – сказал Алёшка, – потому что у нас есть Сергей Иванович – такой Мастер на все руки. – Он немножко подумал и добавил:

– И потому, что я теперь тоже умею пахталки делать. Я всё запомнил!

Алёшка долго смотрит на пролетающую над огородом сороку и делает вывод:

– Сорока – неправильно сделанная птица.

– Почему? – спрашиваю.

– Она летает боком и трещит сильно. Всегда попадается на глаза и мешает видеть остальных.

– Если бы не было сорок, другие птицы страдали бы больше, – отвечаю я.

– Почему? – удивился Алёшка, – ей, когда ветер дует, длинный хвост мешает летать, а когда по земле ходит – она неуклюжная, ну – неуклюжая, какая от неё помощь?

– Зато, – говорю я, – она всегда первая оповещает лесных обитателей о приближении человека или хищника и они успевают укрыться в листве. Ты заметил, сам же говорил, что она всегда на глазах и всегда трещит при опасности. Лесные обитатели её недолюбливают, но знают: она всегда предупредит.