Юрий Ситников - Хвостатые приключения

– Ты всё про меня знаешь, – то ли с усмешкой, то ли с сожалением сказал Баг.

– Ты решил окончательно? – спросила Марфа, выслушав длинную исповедь Бага.

– Посмотри на меня, разве не видишь, я серьёзен как никогда.

– Это меня и пугает, Баг. Я боюсь за вас, за ваше будущее.

– Не стоит, Марфа, мы не пропадём. Ради Сэлы я готов горы свернуть.

– А свернёшь себе шею, – грубо оборвала Бага Марфа. – Ты взрывной и горячий, уйдёшь из стаи – станешь одиночкой. Сможешь ты выжить там, Баг?

– Во-первых, я буду не один. Во-вторых, Марфа, мне три года, престань считать меня маленьким щенком.

– Ты далеко не щенок, – проворчала Марфа, и у неё из пасти вывалился язык. – Но быть взрослым псом мало, необходим опыт и мудрость.

– Мы справимся, – решительно ответил Баг.

Немного помолчав, Марфа спросила:

– Что говорит Сэла, она быстро согласилась на побег?

– Я пока не затрагивал эту тему, но думаю, она тоже хочет убежать со мной.

– Моё мнение таково: оставайтесь в стае. Примем Сэлу как родную, но спесь, разумеется, я с неё собью.

Баг почесал лапой правое ухо.

– Остаться у нас не получится, Сэлу начнут искать хозяева, нам надо уйти далеко – за горизонт.

– Набрался умных слов, а смысла так и не понял. За горизонт он намылился. А ты подумал, что на других территориях вы чужаки, и вам предстоит бороться не только за место, но и за свои жизни. Подумал, Баг?

– Много раз думал, Марфа.

– Упрямец.

– Наверное, у меня было с кого брать пример, – хмыкнул Баг.

Марфа тоже улыбнулась и почти сразу начала кашлять.

– Что говорят про меня на южной стороне?

– Ничего не говорят, – Баг отвернулся.

– Опять врёшь? Говори, Баг, я требую!

– Краем уха слышал, идут разговоры о твоём плохом самочувствии.

– Ждут не дождутся, когда освободится место вожака?!

– Нет, ты неправильно поняла…

– Не надо, Баг, я не первый год живу на свете. И хочу тебе сказать: когда настанет этот день, – Марфа втянула носом воздух и чихнула. – Я больше всего опасаюсь Одноглазого. Он глуп, но обладает удивительной способностью морочить собакам головы. Слышал, наверное, что в его свиту уже и Живчик входит.

– Да, – ответил Баг. – Сначала не поверил. Живчик и Одноглазый на дух друг друга не переносили.

– Теперь они вместе. И это далеко не конец, это начало, Баг. Начало страшного времени. Если Одноглазому удастся занять моё место, спокойной жизни не будет ни у одной собаки на территории.

– И он сразу выгонит Пинту, – тихо сказал Баг.

– Нет, – злобно прорычала Марфа. – Ошибаешься, Пинту он не выгонит.

– Но ведь…

– Он её убьет. И Люси тоже.

Бага переполняла ярость.

– Почему ты не выгонишь его? Пока не поздно, Марфа, Одноглазого и компанию можно изгнать из стаи.

– К сожалению, уже поздно. Посмотри на меня, кого ты видишь? Старую больную собаку. И знаешь, Баг, – Марфа прикрыла глаза. – Я ведь действительно потеряла нюх. А о твоём присутствии узнала от Пинты. Она как тебя увидела издалека, сразу мне доложила.

Баг с грустью во взгляде смотрел на Марфу.

– Так что с Одноглазым?

– Уже поздно, – повторила старая собака. – Остаётся надеяться, у него не получится осуществить свои замыслы. И вообще, – Марфа вдруг заговорила с неприязнью. – Тебе-то какое дело до всего? Вы с Сэлой собрались податься в бега, что будет с нами тебя не должно волновать.

– Не говори так.

Марфа зевнула.

– Ладно, Баг, иди, я хочу вздремнуть. Только обещай: перед тем, как дать дёру, зайти ко мне, я хочу попрощаться.

– Обязательно забежим, Марфа. В самое ближайшее время.

– Какой же ты всё-таки глупец, – Марфа закрыла глаза лапой и, как показалось Багу, сразу заснула.

Он постоял рядом с минуту, затем вильнул хвостом и убежал. Сегодня важный день – необходимо о многом поговорить с Сэлой.

Порода Сэлы – большой пудель. Хозяева принесли её в дом трёхмесячным щенком, окружили заботой, баловали, прощая забавному комочку персикового окраса любые шалости. Жившей в квартире кошке Тусе такой расклад пришёлся не по нраву. До момента, как появилась «эта кудрявая», именно так Туся называла про себя Сэлу, кошке жилось без забот и треволнений. Чувствуя себя хозяйкой положения, Туся привыкла, что все члены семьи (папа, мама, бабушка и семилетняя Женя) восхищаются только её персоной. А тут, словно из ниоткуда, нарисовалась крикливая собачонка с испуганными глазами и коротким хвостом.

Не просто так пуделиха появилась, явно с корыстными целями; не прошло и недели, она уже внимание всех домочадцев на себя перетянула. Носятся с ней, охают-ахают, восхищаются, с рук не спускают. Туся заподозрила неладное. Знаменитая кошачья интуиция начала нашёптывать, что дело может кончиться весьма плачевно. Для Туськи, разумеется.

И вот как-то ночью, выбрав удачный момент, когда все спали в комнатах, а Сэла дремала в купленном специально для неё домике, Туся решила действовать. Подкравшись и принюхавшись, кошка сверкнула глазами, зарычала и пустила в ход когти.

Квартиру оглушил пронзительный щенячий визг. От испуга Туська метнулась на кухню и, спрятавшись под столом, стала прислушиваться.

Сэла юлой крутилась в коридоре, возле входной двери, безрезультатно пытаясь облизать пораненное ухо.

Виновную определили сразу. И пока бабушка с мамой отчитывали Туську, папа повёз Сэлу в ветеринарную клинику. Ухо зашили, чуть погодя сняли швы, а на память Сэле остался небольшой шрам.

Прошло три года, Сэла стала взрослой собакой – степенной, правда, немного избалованной. С Туськой не конфликтуют, хотя в дружеские отношения вступать не торопятся – сохраняют нейтралитет. К слову сказать, Туся до сих пор считает себя хозяйкой в семье. В моменты ссор с Сэлой так прямо ей об этом и заявляет, мол, ты всего-навсего собака, а я кошка. Чувствуешь разницу?

Первое время Сэла недоумевала, всё пыталась выяснить у Туськи, в чём именно её преимущество? А кошка хитрая, говорить говорит, а объяснить толком ничего не может. Да и нечего ей сказать, цену только себе набивает, ходит важная, как пава, зазнаётся. Или завидует Сэле, такое тоже может быть. Туська-то домашняя от усов до кончика хвоста. На улице была единственный раз в жизни, когда мама несла её месячным котёнком от знакомых. Туська и не знает, что такое улица, видит её исключительно из окна и, по её словам, не особо горит желанием оказаться за пределами квартиры.

Лукавит. Уж Сэле ли не знать, как Туська мечтает хотя бы на часок оказаться во дворе. Едва пуделиха возвращается с прогулки, Туся тут как тут. Бегает кругами, нервничает, обнюхивает собаку, жадно вдыхая неведомый дух свободы. Потом отойдёт, подумает с минуту и как бы невзначай спросит: