В. Яценко - В горах Памира

В долине Алтын-дары на пути к перевалу Терес-агар

Когда первые, еще не греющие, лучи солнца коснулись долины Терс-агара, мы были уже в пути. В утренней прохладе перешли вброд Алтын-дару. Вода в ней была очень холодной и доходила выше колен. Теперь нам предстояло двигаться вверх по правому берегу реки. Мы только что перебрались на тот берег и еще одевались после переправы, когда одна из лошадей по неизвестной причине побежала вперед крупной рысью. В такт ее бегу застучал наспех пристегнутый к вьюку котелок. Лошадь испугалась этого стука и помчалась галопом. Мы с ужасом смотрели на высоко подпрыгивающий вьюк и ожидали, что он сорвется, свалится вниз и разобьется на куски. Но все, к счастью, окончилось благополучно.

Наш проводник Таджибай не относился к любителям пешей ходьбы и, несмотря на то, что обе лошади были перегружены тяжелыми вьюками, он все же, почти не слезая, сидел поверх одного из вьюков.

По мере подъема ущелье все более сужается. Появляются снежные вершины, виднеются ледники Заалая. На склоне часто встречаются родники с чистой и вкусной водой. Особенно понравился нам один из них. Он выбивался из склона под самой тропой. Вода стекала вправо, образуя маленькое озерко глубиною примерно в 3/4 метра. Вода в нем была безукоризненно прозрачная; без преувеличения могу сказать, что если бы не легкая рябь от ветра на поверхности и блеск воды от солнца, то трудно было бы заметить, что впадина наполнена водой.

Под вечер, сильно уставшие, мы подошли к перевалу. Здесь ущелье снова расширяется. Течение Алтын-дары становится порой почти незаметным, местами образуются заводи.

Перевал Терс-агар – большая седловина. Над перевалом виден каровый ледник, из которого красивыми каскадами спадает поток. Этот поток разделяется на две части. Одна течет на север, образуя Алтын-дару, другая – на юг, в долину Мук-су.

На перевале мы встретили охотника. Его старое ружье было снабжено сошками. Изредка здесь в глухих уголках еще можно увидеть такое старинное оружие от дедов. Рассказывают, что киргиз-охотник отличается исключительной меткостью и терпением: он помногу часов, не шелохнувшись, выжидает момента, когда сурок вылезет из своей норки. И тогда меткая пуля поражает зверька в голову. Ни один волосок шкурки не повреждается.

Перевальная точка осталась позади. Вода теперь текла на юг. Несколько сот метров мы шли вдоль речки, которая журчит среди сочной травы. Но вот впереди послышался грохот, скорость течения потока увеличивается, и вода с шумом уходит в узкую расщелину среди скал. Здесь мы остановились, пораженные открывшейся картиной.

Мы стояли у километрового обрыва. Далеко внизу видна широкая каменистая долина реки Мук-су. Огромное плоское дно долины изрезано блестящими в лучах заходящего солнца извилистыми линиями. Это – горные реки. Особенно много их в восточном конце долины. Они стремительно вытекают из боковых ущелий, чтобы, соединившись, дать начало быстрой Мук-су. Эта река перед нами. Она прижимается к основанию противоположного склона долины. Почти на четыре километра возвышается его грандиозная стена над галечниковым дном долины. Гребень хребта венчается здесь группой вершин, носящих общее название Алтынмазароких гор. Среди них: Музджилга (6316 м), Сандал (6150 м) и Шильбе (5836 м) выделяются огромными массами фирна, нависшими над кулуарами и расщелинами. Крутые снежные склоны прорезаны множеством борозд – это следы лавин. Ниже из-под снега вытекают многочисленные ледники, которые изорванными языками уходят в лабиринты провалов или нависают над темной грязью морен. На темных моренах целыми пятнами выделяются конусы лавинного снега. Еще ниже – пояс двухкилометровой темной стены скал.

Только насмотревшись вдоволь на прекрасные вершины, мы замечаем в долине темно-зеленое пятно растительности и крыши домов кишлака Алтын-Мазар.

Мы начинаем спускаться в долину по лепящейся к скалам тропинке. Скалы здесь отшлифованы ледником, когда-то заполнявшим всю долину. Большая крутизна тропинки очень затрудняет спуск. Лошади иногда останавливаются, как вкопанные, и дико косят глазами. В такие моменты больших трудов стоит заставить их спускаться дальше. По мелкому камню, покрывающему скалистую тропу, лошади скользят, и кажется, что вот-вот они сорвутся вниз вместе с вьюками. Крепления вьюков ослабли, Они съезжают почти на шею животных, и нам приходится снова и снова оттягивать их назад. Эта заключительная часть сегодняшнего сорокакилометрового пути окончательно выбила нас из сил. Уже в сумерках спустились мы к Алтын-Мазару и остановились у зимовщиков местной метеорологической станции. Для них появление новых людей – целое событие. Они сразу же забросали нас вопросами. Невероятно усталые, мы, удовлетворив кое-как их любопытство, почти не раздеваясь, буквально свалились и моментально уснули.

Прошло десять дней, но мы все еще находимся в Алтын-Мазаре. Когда мы пришли сюда, то опять не застали каравана, который, как и в Дараут-Кургане, вышел в горы всего за день до нашего прихода. Подойти к леднику Федченко без лошадей было невозможно из-за ряда трудных и опасных переправ через реки.

Десять дней вынужденного бездействия превратили для нас живописный Алтын-Мазар – единственное селение в верхнем течении Мук-су – и местность вокруг него в своеобразное место заточения. Давно перестали радовать глаз эффектные серпантины подъема на перевал Терс-агар.

С востока нам преграждали путь холодные и очень бурные воды Сель-дары и Саук-сая, над которыми возвышался огромный скальный массив. На запад уходила долина Мук-су. Здесь в верховьях – это широкая (до 3 км) трогообразная долина, но мы хорошо знали, что вскоре она суживается и бурная река течет между крутыми склонами каньона. Чтобы попасть к нижнему течению Мук-су, нужно снова переваливать на север и обходить 60-километровый район недоступных теснин Мук-су кружным путем по Алайской долине.

Нам явно не везло. Мы и так теряли без пользы много времени. Началось это с Москвы, где мы потеряли пять дней, ожидая получения денег; в Оше девять дней прошло, пока не прибыл наш экспедиционный багаж, и, вот в Алтын-Мазаре отсутствие каравана снова отняло у нас десять дней. В общей сложности потерян почти месяц. Мы, конечно, знаем, что всякая экспедиция связана с «организационными потерями» времени, но у нас эти потери чрезвычайно велики, и мы бессильны что-либо сделать – наши средства не позволяют собрать еще один, хотя бы небольшой, караван. Задержка не только ставит под угрозу успех экспедиции, она нарушает и наши личные планы: ведь к 1 сентября мы все должны быть в Одессе.