Рудольф Самош - Кантор идет по следу

После этого случая главный редактор и ополчился на Семеша. И хотя Семеш работал в этой газете только четыре месяца, однако это не помешало ему допустить несколько более или менее грубых ошибок.

В журналистику он пришел восемнадцатилетним юношей. О ней он мечтал с детства. Одним из важнейших завоеваний народно-демократического строя Семеш считал тот факт, что в стране сразу же стали выходить двадцать три провинциальные газеты. За несколько лет Семеш побывал в штате всех этих газет, не задерживаясь подолгу ни в одной из них: отовсюду его выгоняли.

И последний случай он тоже считал несправедливым. Он полагал, что его не выгонять нужно, а, напротив, наградить за терпение, с которым он относился к редакторам и заведующему отделом. Ему всегда казалось, что главный редактор должен стать его другом, а получалось наоборот. И все же он на них не обижается, хотя для этого у него есть причины.

Две недели назад он плыл на пароходе, который затонул на Дунае возле Хораня. Не кто-нибудь, а сам главный редактор бросил его в беде.

Семеш оказался на берегу без единого филлера в кармане.

Недоброжелатели распространили о нем слухи, будто он, как всегда, напился до чертиков и запропастился неизвестно куда, почему его и не могли привезти домой на машине главного редактора.

Семеш родился под созвездием Близнецов, как ему однажды сказала гадалка, и потому, мол, он безумно нравится женщинам, а из-за своего таланта у него постоянно будут конфликты с начальством.

— Все это действительно так и есть, — пробормотал Семеш себе под нос, садясь за карточный столик.

— Хелло, дружище! — раздался вдруг знакомый голос.

— А, Турок! — обрадовался Семеш и, вздохнув с облегчением, поплыл меж столами ему навстречу.

Семеш с завидным упорством боролся за свою жизнь, оказавшись на тонущем пароходе. Он и там так напился, что шеф засунул его в платяной шкаф. В шкафу Семеш заснул и проснулся, лишь когда капитан крикнул ему в каюту:

— Господин редактор, спасайтесь!

Семеш вскочил, в наличии оказался всего один ботинок. Схватив кое-что из одежды, Семеш выскочил на палубу и, не раздумывая, бросился в холодные волны Дуная.

Зажав в левой руке одежонку, он поплыл к берегу, на котором светились редкие огоньки. Семеш полагал, что это остров Маргит.

Добравшись до берега, он направился в корчму. Оказалось, что это не остров Маргит, а Хорань.

Корчмарь по-дружески встретил столь позднего гостя, который был несколько странно одет.

— Господин редактор, ради бога, что случилось? — поинтересовался корчмарь.

— Ничего… ничего особенного. Просто пароход, на котором я плыл, затонул, а я вот добрался до берега.

— А что же сталось с другими?

— С другими? Они, наверное, вместе с пароходом покоятся на речном дне.

— До обеда, когда все ваши товарищи купались в реке, вы сказали, что не умеете плавать.

— Может, мне помог сам бог. Если Моисей смог пройти через Красное море, то почему бы и мне вдруг не поплыть, а?

— Это конечно, — закивал корчмарь, удивляясь тому, что никто не бежит на берег спасать утопающих.

— Если вы не помогли утопающим, то хоть мне помогите! — проговорил Семеш, показывая рукой на коньячные бутылки. — Вы ведь меня знаете, не так ли?

— Как же… как же… конечно.

— Тогда одолжите мне сотню, а то у меня все утонуло.

Корчмарь молча протянул ему сотню и налил три рюмки коньяку.

— Скверная погода! — заметил один из официантов. — Такой ливень, что конца не видно.

— А вы принесите пальто господина редактора. В мокрой траве пока еще никто не утонул.

— Спасибо, дружище! Как хорошо, что на земле еще не перевелись настоящие люди! — поблагодарил корчмаря Семеш.

Незадолго до полуночи Семеша перевезли на пароме на другой берег, чтобы он успел на ночной поезд. Дождь лил как из ведра, и в вагоне никто не обратил внимания на насквозь промокшего нового пассажира…

— Что с тобой случилось? — спросил Турок у Семеша.

— Выпер он меня… Меня, и как раз он. И правильно сделал: хоть покину эту шарагу. Общегосударственная газета! Известность на всю страну! Что мне еще нужно? — задал сам себе вопрос Семеш и тут же ответил: — Бокал вина! С горя неплохо выпить…

— Как так? — проговорил официант по имени Белинт, который неохотно давал в долг, но иногда все же давал.

— Разве я когда-нибудь что-нибудь воровал? Или получал наследство? — И, обращаясь к Турку, сказал: — А вот у меня есть интересная фигурка, вырезанная из дерева. Я тебе ее отдам за сотню форинтов. Тебе она как раз нужна. Ты такие вещички любишь…

Турок был знаком с Семешем лет десять и прекрасно знал, что у Семеша никогда не бывает денег, однако в долг он никогда не просил, а всегда что-нибудь предлагал взамен. Однако, получив желаемое, он всегда забывал расплачиваться.

— Хорошо, — кивнул Турок.

Пройдоха вынул из портфеля какой-то предмет, завернутый в газету. Развернув газету, Семеш достал статуэтку мужчины, вырезанную из дерева.

— Ты что, совсем уже спятил?! — зашипел на него Турок. — Эту фигурку я видел в кабинете шефа!

— Ну и что? — недоуменно пожал плечами Семеш. — Мне просто стало жалко, что такой шедевр пылится в комнате у современного культурного варвара, который ни черта не понимает в красивых вещах. Восемь лет назад, когда я работал у него, он эту вещичку выманил у меня за сотою. Вот я и забрал обратно свою собственную вещь. Правда, хороша, а?

Турок кивнул головой и улыбнулся:

— А через восемь лет и у меня заберешь?

— Ну что ты! Ты же мне друг.

— Так, так… А что у тебя с последней женой?

Лицо Семеша как-то перекосилось, морщины стали глубже.

— Ерунда все это… — Он небрежно махнул рукой. — Все, все несерьезно…

Турок беззвучно рассмеялся, вспомнив, какой вид был у Семеша четыре месяца назад. Главный редактор послал тогда Семеша на дунайскую плотину написать репортаж. Однако прошло четверо суток, а от репортера не было ни слуху ни духу. На пятый день, утром, Семеш появился в редакции, но в каком, виде: осунувшийся, с темными кругами под воспаленными глазами.

— Ты где пропадал? — набросился на него заведующий отделом.

Семеш жалким взглядом обвел коллег по работе.

— Почему вы сердитесь? — устало спросил он.

— А где твой репортаж?

— Репортаж? — И как-то по-смешному всплеснул руками.

— Я вычту у тебя из зарплаты за эти дни!

— Да?! — взорвался вдруг незадачливый репортер. — Удерживать — это вы умеете, а вот защищать своих сотрудников — нет!

Коллеги с некоторым сочувствием посмотрели на Семеша, недоумевая, что с ним могло случиться и почему его нужно было защищать.

— Ну что вы на меня уставились? Да, со мной произошел несчастный случай. И газета должна оплатить мне убытки, понесенные мною во время официальной командировки на дунайскую плотину.