Эрик Бутаков - Вокруг Байкала за 73 дня

– Щас посчитаем, – ответила буфетчица, взяла счеты, застучала костяшками, периодически делая шариковой ручкой секретные пометки на наряд– заказе.

– Денег не хватит, – сказал я Володе, пока толстушка прикидывала на сколько нас нагреть.

– Я понял, – Вова рассматривал ценники.

– Всего, на восемь рублей восемьдесят восемь копеек. – громко произнесла тётя.

– На сколько! – после паузы, хором переспросили мы.

– На во-семь рублей во-семь-де-сят во-семь копеек, – четко выговаривая слова, повторила маманя – ей нравилось, что её переспрашивают. И, специально для нас – непонятливых пояснила, – Вам «наряд» поэтому и выписали, что продукты прошлого завоза, используем для экстренных нужд. Цены завоза. У вас по продуктам – на двоих на три дня. Из крупы есть только пшено. Берёте?

– Конечно берем! А ещё что-нибудь купить можно? – я проверял тётку. Чувствовалось, что за такие цены, она нам выдала продуктов раз в пять меньше положенного, остальное прикупит себе домой. Но как проверишь?

– Можно, но вот по этим ценам, – она указала на ценники.

Оплатив 8-88 за заказ, и ещё 65 за килограмм сахара, и ещё 109 за три килограмма пшена (109 на 3 не делится – лучшее доказательство того, что жирная нас клеит), мы счастливые отправились на почту, обсуждая по дороге произошедшее. Мы славно затоварились и ещё деньги остались – с почты надо зайти в магазин. Получив посылку, мы, конечно, зашли в магазин и ещё кой чего прикупили, умножив свой продуктовый склад. Последнее время нас очень волновала тема питания. Почему-то казалось, что продукты могут разом исчезнуть. Это, скорее всего, остаточные явления голодовки на Шегнанде. Даже по дневниковым записям легко заметить, с какой точностью записывается каждый грамм еды. Радует одно то, что в дневнике есть и такие записи тех дней: «купили книгу», «отправили посылку с книгами», значит, мы думали гораздо о большем, чем еде. При ограниченном количестве денег, мы всё же умудрялись покупать книги, отправлять их. И в этом вопросе споров никогда не было. Книги есть книги! Хотя, конечно, жрать постоянно хотелось. Особенно сладкого и жирного. Этот пакетик супчика через пятнадцать минут ходьбы уже не помогает – начинает сосать. Омуля хватает на час – и снова голод. Жирный кусок мяса или банка тушенки – протянешь до обеда. А сахара просто всегда хочется. Он нужен на каждый шаг пути. Сахар, это энергетический источник организма, но где взять этот самый сахар? Магазины в тот год были более чем пусты (продукты могут подвести, а есть ли у тебя талон или ветеранская книжечка?). Боязнь, чего-то не купить, не договориться, не получить, и, как следствие, остаться ни с чем, постоянно гонит нас на поиски еды. Сказать по правде, мы конечно оборзели: всех материм, ругаем, всем не довольны, словно кто-то обязан нас перевозить, кормить, помогать. Кто-то гнал нас в это путешествие. Ну, не получили посылку в Томпе, не смогли, слабаки, сами преодолеть Шегнанду – так радуйтесь, что вообще, хоть кто-то чем-то помогает. Покорители, твою мать! Слюнтяи, нытики и попрошайки. Оплатили заповедник и не получили желаемых услуг? Да это же тоже испытание. Стисните зубы и вперед! Сегодня рюкзаки под завязку – хватит скулить, продолжайте!

Пообедав, оставив Саше полкило печенья и благодарственное письмо, мы двинулись в путь. Проходя мимо конторы, встретили Александра и лично выразили ему свою признательность, сообщив, что оставили дверь открытой – не нашли ключи.

– А я её никогда не закрываю, – ответил Саша.

– А у тебя там на тумбочки банка с деньгами. – Мы видели полную трехлитровую стеклянную банку, наполненную бумажными деньгами в крупных купюрах.

– А это я деньги в банке храню. – Шура, как всегда, был оригинален. – Кто возьмет? Был тут у нас один – украл. Догнали на лодках. Куда он денется?

– Понятно. Ладно, Саша, спасибо тебе за всё. Мы пойдем.

– Давайте. Осторожнее только. Там на мысу медведица с двумя медвежатами. По берегу не идите – она каждый день с ними у воды. Мужики приехали, говорят, опять её сегодня там видели. Идите по тропе – проскочите.

– Обрадовал.

– Я серьезно. Осторожней.

Через час мы уже сидели на сосне, а медведица бегала под деревом, ворчала и пыталась отогнать своих любопытных малышей в чащу. Вначале, мы шли осторожно и озираясь. Потом внимание притупилось и Вова, как обычно, чуть ушел вперед. Через минуты, он мчался по тропе с дикими глазами, а за ним лениво шла медведица. Сбросив мешки, мы ломанулись на дерево. Первым полез Вова (помню, мы даже спорили, кто первый). Нужно было всё делать очень быстро – мы и делали. Но сразу не повезло – метров с двух, сломав ветку, Вова рухнул на землю, но соскочил и тут же залетел на сосну вновь. Как я успел последовать за ним – я не помню. Но когда медведица увела своих медвежат (а она, зараза, ещё три раза возвращалась из леса, проверяя, сидим мы или нет), у меня в руках оказалось заряженное взведенное ружье, с которым залезть на сосну в принципе невозможно. Более того, спустившись, мы обнаружили в сантиметре от места Вовиного падения, подрубленные наискосок сосёнки. Торчащие сантиметров на пятнадцать из земли, сухие острые столбики, проткнули бы Вову насквозь, свались он на них. Вова же, чудо, умудрился рухнуть в аккурат между ними, в самое пустое место – специально так не спрыгнешь. Вот уж, во истину, повезло. Быстренько собрав пожитки, мы свалили с опасного мыса.

Наша сегодняшняя цель – зимовьё на реке Таркулик. Ночуем в нем. Троицкий сказал, что там под мостом мы найдем удочку с мушками – можно запросто наловить ленков. (помню, помню на Кабаньем). Однако, спокойно до зимовья дойти не удалось. Тропа по заповеднику прекрасная, набитая, снабжена полевой связью, (провода проброшены высоко в кронах сосен, а к стволам прибиты розетки для телефона), нет завалов и ям. Но этой тропой так же с удовольствие пользуются и медведи – они хозяева в тайге. Так вот, один такой хозяин не свернул с тропы, а стал ворчать и пошёл на нас. Мы свернули с тропы в сторону Байкала. Через прибрежное болото, пулей выскочили на открытое пространство (метров сорок обзор) и, с ружьем наперевес, поспешили по камням к зимовью. Медведь, к счастью, за нами не вышел, но и мы больше на тропу не пошли – ничего, что не удобно идти по камням, зато видно далеко – не нарвёшься.

Про тяжесть мешков вспомнили лишь у зимовья, когда снимали, присев на землю, чтобы лямки не порвать. Прошли сегодня не много, но зато как! Всё, готовим ужин и отдыхаем. К чертям рыбалку, наслаждаемся видами и ложимся пораньше спать, плотно закрыв дверь – говорят, медведи запросто приходят к зимовью.

Белка весь вечер прыгала по крыше и мотала круги по стенам дома – у неё на чердаке гнездо. Всю ночь она не давала спать, растревоженная дымом печки и нашими голосами. Возилась на чердаке, свистела, топала, как слон. Белка – не медведь, пусть балует. Спим.