Игорь Голубев - Собачья площадка

Ну и дураки были, чуть не ответила Лолита, однако, вовремя спохватившись, сказала другое:

— Но сейчас же у нас в стране рыночные отношения.

— Знаешь, у меня нет тысячи, да если бы и была, я тебе не дал бы. Где ваш руководитель? Или кто там…

— Мы думали, что вы любите собачку, раз даже на телевидение обращались. Решайте, а я приду завтра, но кормить мы вашу собаку бесплатно не будем… Жалко, хорошая собачка, — с сожалением закончила Лолита и развернулась к выходу.

— Стой, куда пошла, — резко остановил Лолиту Бубнов.

Он бросился в соседнюю комнату к письменному столу, один из ящиков которого служил ему в качестве сейфа.

— Вот все, что у меня есть, — сказал он, передавая конверт, в котором лежали семьсот рублей.

— Я же вам сказала, что мы хотим тысячу, — напомнила девочка, пересчитав деньги.

— Больше нет и не будет, — вспылил хозяин, вырывая из её рук конверт. — Иди отсюда, и чтоб я тебя больше не видел. А ещё придешь, с лестницы спущу. Поняла?

Его душила обида: как ему, подполковнику, может диктовать условия пигалица. Да ещё в такой наглой форме требовать деньги за живое существо. Он, советский офицер, никогда в жизни ни перед кем не капитулировал. Вполне возможно, эти малолетки сами и увели Альберта, а теперь требуют выкуп. Интересно, из какой школы?

Лолита уходить не спешила. Поняла, что лопухнулась. Если сейчас уйти вот так ни с чем, то завтра сюда придет Хорек — а в этом Лолита ни на секунду не сомневалась, — и вскроется, что ей предлагали семьсот рублей, но она их не взяла, что грозило большими неприятностями. Судя по виду, надежды на то, что этот мужик до завтра передумает, не было никакой. Нет, уходить нельзя.

— Ладно, пусть будет столько, — сжалилась она, протягивая руку за деньгами.

— А вот это видела? — вскричал уже вовсю заведенный Бубнов.

Лолита увидела у своего носа кулак с характерно сложенными пальцами и, не на шутку испугавшись, попятилась к двери. Хозяин с презрением смотрел на незваную гостью, тщетно пытающуюся открыть дверь, и в голове у него крепла мысль о необходимости прекратить это безобразие и спасти других людей от подобного.

— Семен Семенович, давайте я уговорю ребят на семьсот рублей, — предприняла она последнюю попытку выкрутиться, и не напрасно.

— Пойдем за собакой, а деньги потом, — твердо сказал хозяин, решивший разорить это осиное гнездо малолетних негодяев.

— Я так не согласна, — столь же решительно ответила Лолита, вспомнив наказ Хорька.

— Хорошо, вот тебе триста, четыреста потом, когда собаку увижу, — предложил компромисс Бубнов и помог гостье открыть входную дверь.

Пацаны оживленно обсуждали заканчивающийся чемпионат страны по хоккею, когда Лолита подвела к ним Бубнова. Делом был занят один Хорек, который, положив доску поперек отсека, стоял на ней, рискуя свалиться, так как доска была хотя и толстая, но узкая. Он пытался крюком достать из воды собаку, но все попытки оказались тщетны, так как проволока разгибалась. Как известно, мертвые обретают дополнительный вес.

— Встать, смирно! Равнение на генерала, — начал выламываться больше всех захмелевший Малыш, заметив подошедшую пару.

— Чего орешь? — чуть не сверзился Хорек и добавил, обращая взгляд хозяина на отсек: — Вон там ваша собачка купается.

Бубнов сразу заподозрил что-то неладное, как только увидел оболтусов. Какие они одноклассники? Шпана. Такие разношерстные классы он видел только в колониях, где несколько раз побывал по долгу службы. Но там-то между ним и учениками стояли надзиратели. Здесь он оказался один на один, но отступать было поздно.

Бубнов подошел к отсеку и, посмотрев вниз, сразу узнал Альберта.

— Подонки, — с презрением произнес он. Слезы выступили на глазах бывшего офицера то ли от жалости к собаке, то ли к себе, то ли от собственной беспомощности. Все, что мог, так это смотреть с ненавистью на компанию, не обращающую на него никакого внимания. Все слушали Лолиту, которая рассказывала окружившим её друзьям о визите. Когда она закончила, к Бубнову подошел Хорек.

— Вот такие дела, Семен Семенович. Наш класс хорошо потрудился. Нашел собачку. Конечно, она в таком виде, но давайте рассчитаемся, как договорились, — начал он вкрадчивым голосом, смотря невинными глазами. — Мы ждем вторую половину. Кстати, если хотите, вытащим, и всего за полтинник. Хотите?

— Я тебе сейчас морду набью, сопляк, и в эту яму с водой брошу, — решительно, хотя и негромко, сказал подполковник и схватил Хорька за рукав, но тот вырвался и сиганул к основной группе.

— Вот так всегда, предложил доброе дело сделать, а он обзывается, — смеясь, пожаловался товарищам. — Да ещё и должок отдавать не хочет.

— Нехорошо, дедушка, школьников обманывать. Где же ваша офицерская честь, господин генерал? — возмущался, едва сдерживая смех, Малыш, стоя по команде «смирно». — Да ещё грозите ребенка в яму с холодной водой сбросить… Гони деньги, старый хрен. Ну!

— Какие же твари… — обреченно выдавил Бубнов. — Ничего не получите.

Страха не испытывал. Овладело безразличие ко всему, сменившее боль утраты и чувство горечи за происходящее.

— Это как понимать, не получим? Мы обшарили весь район, и все бесплатно? — подошел к Бубнову Герасим. — Вроде бы и не старый, а совсем котелок не варит?

— Конечно, не варит, если не хочет слово сдержать. Мы его собаку в физиологический раствор опустили, чтобы не испортилась, а он недоволен, — ответил на вопрос Малыш.

Долговязый, посмотрев вокруг и убедившись, что никого нет, осторожно подошел и встал сбоку. Он взял Бубнова за мочку уха и, подтянув к себе, шепотом доложил:

— Я только что из разведки вернулся, господин генерал. Кругом никого нет. Можете смело вручить нам деньги.

— Давайте быстрее, пока мы добрые. Берем по минимуму. Это за то, что вы нас так часто правильно жить учили, — прошептал Герасим во второе ухо, мочка которого оказалась у него в руках.

— Подонки, я же сказал, ничего не получите, — почти закричал шепотом Бубнов.

Подполковник понимал, что стоит только кого-то ударить, и он будет жестоко избит подвыпившими юнцами. Пенсионер ощутил себя на грани того, чтобы вцепиться зубами в горло одному из них, а там будь что будет. И может быть, так и сделал, если бы мог выделить из них самого гадкого, но все были одинаково омерзительны. В дополнение ко всему или несмотря ни на что, они оставались для него детьми. Гадкими, но детьми.

— Нет, получим, — закричали в один голос Герасим с Долговязым и потянули за уши в разные стороны, одновременно схватив свободными руками его руки.

— Лолка, где наши денежки лежат? — спросил Хорек.

Лолита подошла и, запустив руку во внутренний карман, вытащила портмоне. Бубнов попытался вырваться, но не получилось. Он смог бы ударить стоящую перед ним ногой в живот, но не решился, как-никак девочка, и нельзя было предсказать последствия.