Чарлз Робертс - Последняя охота Серой Рыси

Добравшись до водопада, Хендерсон вынужден был сознаться, что Пимо еще раз сбил его с толку. Убежденный в том, что разбойник находится среди путаных оврагов и лощин по ту сторону «Двух гор», он отпустил обоих усталых речных сторожей, которые были его помощниками, приказав им отправиться вниз по реке до Гринсвилля и ждать его там. Он решил остаться один и поохотиться еще дня два в надежде, что соперник его перестанет остерегаться. У Хендерсона была бесценная и никому неизвестная союзница — быстроногая дикарка, которая жила одна со своим отцом на прогалине леса. Она с детским обожанием смотрела на Хендерсона, как на героя. Эта робкая маленькая дикарка, известная в колонии под названием «Байсляева Сайси», изучила всю эту дикую местность, все дороги до таких мельчайших подробностей, что могла соперничать даже с самим Хендерсоном. Неукротимый депутат очень гордился ее дружбой. И вот теперь собирался он на прогалину, чтобы предложить несколько вопросов девочке. Но он хотел сначала кое-что сообразить. Надо собрать усталые мысли. Он поставил ружье между двумя молодыми деревьями, набил трубку, закурил ее с наслаждением и уселся под старой березой, откуда мог хорошо видеть, как кружатся бревна в Черной котловине.

Он так засмотрелся на путешествие этих бревен, что не в состоянии был больше думать. Трубка его погасла, а любопытство к попавшим в котловину бревнам дошло постепенно чуть ли не до бреда. Подхваченные капризным течением бревна избегали на некоторое время своей участи, а затем по какой-то непонятной причине выталкивали друг друга и неслись в стремительные волны потока. Хендерсон дошел наконец до того, что одухотворял каждое бревно и, наделив его чувствами, представлял себе его ощущения всякий раз, когда оно, затрепетав у входа в трещину, плыло дальше, еще раз избежав, хотя и не навсегда, своей гибели.

Затем он задремал с открытыми глазами, и ему приснилось, что сам он превратился вдруг в одно из этих бревен. И было это именно то, которое в эту минуту вертелось у роковой трещины. Пройдет ли оно мимо еще раз? Нет! Оно было уже в трещине. Течение сначала так нежно-предательски тянуло его, а затем с такой неудержимой силой повлекло за собой. С напряженными нервами и бьющимся сердцем старался Хендерсон удержать бревно своей волей и пристально устремленным взглядом. Все было напрасно. Медленно повернулось бревно в сторону от товарищей, с минуту стояло, вздрагивая, возле трещины, затем скользнуло быстро вперед и исчезло в потоке. С чувством невероятного ужаса пришел в себя Хендерсон и инстинктивно схватил револьвер, висевший у него за поясом. В ту же минуту кто-то накинул ему петлю на плечи, притянул ею руки к бокам и с такою силою дернул его, что он сразу перекинулся через корни березы. Падая, он ударился о ствол дерева и потерял сознание.

Когда Хендерсон пришел в себя, он увидел, что находится в каком-то небывалом положении. Он лежал на бревне лицом вниз, так что рот его был прижат к коре. Руки и ноги его были в воде и висели по обе стороны бревна. Сначала он подумал, что это все еще ему снится, и начал барахтаться, чтобы проснуться. Тут он увидел, что крепко привязан к бревну. Голова его сразу прояснилась, и им овладел страх, или, скорее, отчаяние, какого он никогда еще не испытывал в своей жизни. Скоро однако нервы его успокоились, и он вернулся к обычному самообладанию.

Он понял, что с ним случилось. Враги выследили его и захватили врасплох. Он очутился в том положении, в каком видел себя во сне. Он был привязан к одному из бревен, плавающих в Черной котловине.

Кровь на минуту, на две застыла у него в жилах. Он представил себе, как бревно его скользнет в поток и вместе с ним свалится в грохочущую бездну. Тут он заметил, что другие бревна обгоняют его. Что-то, конечно, задерживало его. Он хотел оглянуться, но был так туго притянут к бревну, что мог только на несколько дюймов приподнять лицо. Он увидел поверхность воды и роковую трещину, а за ней стремительный поток и белую завесу брызг, колыхавшуюся над бездной.

Он попытался растянуть свои путы и услышал вдруг грубый смех. Бревно его сделало внезапно скачок и начало двигаться. Он заключил, что его что-то удерживало перед этим. Спустя секунду он увидел острый облитый сталью конец багра, который уперся в передний конец бревна в двенадцати дюймах от его головы, и бревно снова остановилось. Медленно, очевидно под давлением чьей-то руки, оно повернулось так, что правое плечо Хендерсона опустилось, и он, подняв слегка голову, мог видеть все пространство над окраиной котловины.

На выступе, в трех футах от воды, он увидел прежде всего Рыжего Пимо, который держал багор и улыбался. Несколько выше его сидел на корточках Митчель. Он смотрел мрачно и каждую минуту хватался за нож.

Когда глаза Хендерсона встретились со злобно улыбающимися глазами врага, они смотрели твердо и холодно, Хендерсону, который всегда и во всяком деле чувствовал себя хозяином положения, теперь ничего не оставалось, как сохранять твердость воли и духа. Он считал, что не так ужасна смерть, как трусость перед соперником. Как ни был он беспомощен, нервы все же не отказывались служить ему. С холодным презрением встретил он улыбку Рыжего Пимо.

— Я давно уже мечтаю о том, — сказал разбойник мягким голосом, который покрывался грохотом водопада, — чтобы посадить человека на бревно и посмотреть, как это он, черт возьми, поплавает здесь, пока его не затянет водопад!

Хендерсон не ответил ему.

— Да, я твердо решил посадить сюда человека, — продолжал Пимо, — хотя до сих пор мне не удавалось найти ни мужчины, ни женщины, которые согласились бы устроить мне это прекрасное зрелище. Я чувствую, что вы согласны доставить мне это удовольствие. Я оставил ваши руки и ноги свободными, так что вы можете свободно грести ими. Стены котловины очень гладки, и там не за что уцепиться. Я надеюсь, что вы доставите мне любопытное зрелище. Но если вы устанете и не захотите плыть больше, то, пожалуйста, не обращайте внимания на мои чувства. Вас ждет водопад. И я никаких претензий не буду иметь против вас, если вы не пожелаете оправдать моих ожиданий.

Кончив свою длинную речь, Пимо сразу отнял багор. Бревно тотчас же двинулось вперед и присоединилось к остальным. В течение нескольких минут Хендерсон держал глаза закрытыми и зубы крепко стиснутыми, решив скорее плыть к неизбежной гибели. Но затем, устыдившись своей трусости, сразу переменил намерение. До последнего дыхания будет он бороться за свою жизнь и поможет случаю спасти его. Пусть судьба его, а не сам он, будет виновата в том, что он не в силах был противостоять ей. Нет, лучше бороться! И он тут же ясно представил себе, как Рыжий Пимо и Митчель сидят на выступе, курят и потешаются над мучениями своей жертвы. Но в ту минуту, когда бревно приближалось к трещине, он совсем забыл о них. Все способности его устремились к одной цели.