Карл Гагенбек - О зверях и людях

Большие обезьяны имеют крепкие нервы, и в этом нет ничего удивительного, они ведь не курят, не пьют, не работают и живут всегда на свежем воздухе. Спустя несколько дней отдыха животные совершенно оправляются от пережитого, и их врожденная наглость берет верх. Яростно бросаются они на всякого, кто даже издали приближается к клетке. Этих больших обезьян, лишенных падишахского достоинства, приходится держать отдельно, так как они задиристы и невыносимы в обществе. Если держать их вместе, то немедленно начинаются жестокие драки, часто кончающиеся смертью более слабых. Даже самки, которых им дают для общества, околевают с голоду, потому что негалантный паша сам пожирает весь корм. Эта прожорливость, столь ярко выраженная у павианов, является как раз причиной того, что легче всего ловить наиболее сильных обезьян. Никому из своих подданных такой тиран не разрешает следовать в подобных случаях за собой в ловушку и лишь своей фаворитке позволяет он робко подбирать за ним остатки.

Менгес, который руководил многими подобными обезьяньими станциями и сообщениям которого я здесь следую, сделал много интересных наблюдений. Так, молодая самка с большим шрамом на носу, в качестве особой приметы, была поймана трижды и каждый раз, конечно, в обществе другого повелителя. Охотники, наконец, стали приветствовать «Зитт» (жену) как старую знакомую. При третьей встрече Абдалла потерял всю свою мужскую галантность: он вытянул эту даму на память ударом бича из гиппопотамовой кожи и отпустил ее с серьезным предупреждением. Я не знаю, можно ли из этого примера сделать заключение о недостатке ума у павианов. Во всяком случае, молодая дама, видимо, пользовалась большим успехом в обезьяньем кругу, так как ее, вдову, уже дважды избирал своей возлюбленной новый паша. Она должна была следовать за ним, и кто наблюдал за обезьянами, тот знает, как рабски покорны своим строгим господам самки у обезьян. Непослушание жестоко наказывается. Пошел повелитель в западню, — жена должна следовать за ним.

Хотя ловля павианов имеет и свою комическую сторону, не для охотника она вовсе не весела и не безопасна. Без нужды даже самый сильный павиан никогда не нападает на человека однако иметь дело с только что пойманными животными весьма опасно. Их крепкие зубы могут потягаться по силе с зубами леопарда, и, кроме того, они обладают большой физической силой. Серьезные ранения охотников обычное явление. Базасы, глубокоуважаемым отпрыском которых является наш Абдалла, мало думают об опасности, и павиан занимает видное место в их меню. За восемь дней охотник поймал нам двадцать два больших самца, которых часто посещали их собратья. После полуденного водопоя целые стада павианов направлялись к Зерибе, влезали на пальмы и кричали нашим пленникам непонятные слова, на что те отвечали жалобными звуками. Под конец беседа превращалась в душераздирающий концерт. Однажды один из таких сочувствующих перепрыгнул через колючую ограду лагеря и побежал к одной из клеток, в которой, быть может, сидел его брат, отец или дядя. Наши охотники-туземцы быстро выгнали смельчака вон, тогда как «зрители», сидевшие на деревьях, в ответ на эту невежливость подняли оглушительный рев. Иногда место ловли обезьян превращается в поле сражения, особенно когда предпринимается экспедиция за крупными серебристо-серыми гамадрилами. Эта порода очень агрессивна, а так как гамадрилы ходят всегда большими толпами, то они очень опасны. Эрнст Вахе, один их моих молодых агентов, рассказывал о побоище гамадрил в Абиссинии, в котором принимали участие почти три тысячи обезьян. Уже сам способ ведения ими выражения внушает ужас. Они ерошат гриву, стучат зубами и яростно бьют руками и ногами по земле. Затем они близко подходят к противнику и вызывают его на единоборство.

Ловля этих обезьян происходит примерно тем же способом, который описан выше. Только западню делают из глубоко вкованных в землю жердей, тесно переплетенных колючими ветками мимозы. Такой домик, круглый или овальный, длиной в шесть, а шириной в четыре метра, имеет с двух сторон двери, причем веревка, пропущенная через верх западни, протянута к месту, где спрятался охотник. Большая армия обезьян, живущая среди скал, распадается на более мелкие отряды, имеющие своих предводителей. Когда группа гамадрил подходит к западне, предводитель остается на страже у ее входа, пока любимые жены и молодежь не наедятся досыта. Когда предводитель сам идет в западню, то его сменяет другая обезьяна. Но задняя дверь открыта и не охраняется. Через нее в западню набирается масса обезьян, так что она быстро наполняется. Вдруг из тысячи глоток раздается оглушительный рев, начинается неописуемая суматоха — обе двери закрылись!

Как рассказывает Вахе, целая армия гамадрил — около трех тысяч — бросилась на немногочисленных охотников. Последние защищались винтовками и дубинками, но, несмотря на храбрость, вынуждены были спасаться бегством. Победители овладели нолем сражения, открыли западню и выпустили пойманных на свободу. Вовремя борьбы можно было наблюдать поистине трогательные сцены. Маленькая обезьянка, оглушенная ударом дубинки, лежала на земле. Ее смело схватил большой самец и сквозь строй врагов унес в кусты. Молодая мать с детенышем на спине взяла к себе еще другого ребенка, мать которого была застрелена. В обезьяньем стаде строгость и суровая дисциплина еще более развиты, чем вошедшая в поговорку любовь. Предводители воспитывают своих подданных со свирепой бесцеремонностью, а часто и с садистской жестокостью.

Однако поражения охотников, подобные описанному, случаются редко. Туземцы ловят иногда обезьян на травле, когда они спускаются в долину, чтобы на полях вблизи поселений полакомиться дуррой. Добычей охотников при преследовании становится быстро устающий молодняк и матери со своими детенышами.

Эти рассказы про обезьян уже наглядно показывают, что торговля зверями, как никакое другое торговое предприятие, должна в широком масштабе иметь дело с практической географией. Сфера ее деятельности — весь земной шар. В африканских девственных лесах, в джунглях Индии, в далекой сибирской тайге и ледяных пустынях Арктики — повсюду должны быть наши разведчики. За ними следом идут путешественники и охотники с местными вспомогательными силами. Торговцы зверями должны действовать совсем иначе, нежели охотники, так как вынуждены ловить зверей живьем и доставлять их в неприкосновенном виде. Из глубины далеких нецивилизованных стран через степи и пустыни движутся многие караваны животных, каждый километр малоисследованного пути должен быть завоеван с большим трудом и часто оплачен немалыми потерями.