Паулина Киднер - Мой тайный мир

— Ну как, покормила крольчонка? — спросила я Мартину на обратном пути.

— Все в порядке, крольчонок покушал хорошо, — ответила она. — Только… — запнулась она и пошарила у себя под нижней рубашкой, — Боюсь, мышонок куда-то запропастился.

Я подошла к Мартине. Она с покорным видом стащила пуловер, затем рубашку и осталась голышом до пояса, только женские прелести по-прежнему скрывались под нарядным кружевным бюстгальтером — жаль, такое произведение искусства не покажешь на публике, не такие у нас на ферме нравы! Ну, думаю, у нее начался сдвиг из-за потери.

— Можешь найти его? — спросила Мартина, переживая за детеныша.

Вот это да, подумала я. Птичьи яйца у нас в женском лифчике уже были, так теперь еще и летучая мышь! А надо вам сказать, что Мартина, дабы казаться еще пышнее, носила лифчик на номер больше, так что туда не только детеныш — взрослая летучая мышь и то поместилась бы.

Сказать по совести, мне стоило большого труда отыскать летучего мышонка среди хитрых кружевных узоров бюстгальтера. Снять его было нельзя — а то потеряем живое существо! — можно было только аккуратно прощупать пальцами.

Но вот наконец среди кружков отыскался летучий мышонок, и Мартина с облегчением натянула рубашку, а затем и пуловер.

…Закончив стирку, я пошла по другим делам и увидела, как Дерек о чем-то оживленно беседует со всей мужской половиной коллектива.

— Чему ты так радуешься? — спросил он, и я без утайки рассказала им о случившемся.

— Вот так номер! — ответил один из парней. — Что ж ты нас не позвала, мы бы его мигом нашли!

— Это не для ваших мужских пальцев, — парировала я, — Еще раздавили бы, чего доброго!

Конечно, наш коллектив работает как большая дружная семья, но могла ли вообще осуществляться наша деятельность, если бы не зоркие глаза и отзывчивые души чужих (как не хочется употреблять это слово!) людей, которые дают себе труд позвонить и сообщить о найденных ими животных, нуждающихся в помощи, а порою и сами, жертвуя своим временем, привозят их к нам, дабы мы побыстрее облегчили их страдания. Но и на этом не заканчивается роль отзывчивых сердец. Вылечить зверя — полдела, нужно еще подобрать подходящее место, где его можно выпустить: чтобы животное было в состоянии там прокормиться, чтобы оно не было занято его сородичами. А это требует времени. И здесь опять же большую помощь оказывают нам посторонние (к сожалению — посторонние!) люди.

Возьмем, к примеру, тех же барсуков: в среднем с момента, когда к нам поступает барсучонок-найденыш, и до момента, когда он уже совершенно не нуждается в поддержке человека, проходит 15 месяцев. Сколько раз говорилось на страницах, этой книги, как ревниво барсуки охраняют от пришельцев свою территорию — могут и покусать чужака, и даже убить. Значит, для успешного выпуска барсуков требуются люди, готовые заниматься планированием данной работы. В течение зимних месяцев кто-то должен вышагивать милю за милей в поисках территории, свободной от барсуков и при этом способной обеспечить пищей целую группу этих животных. Особенно трудно отыскивать такие территории на юго-западе Англии, где уже сосредоточена четверть всего барсучьего населения Британских островов. Вот почему очень часто сформированные для выпуска социальные группы барсуков приходится отвозить на другие территории, например в Эссекс или Суффолк. Как только нужные территории найдены, их регистрируют ответственные за выпуски выкормленных людьми барсуков природозащитники — скажем, Колин Сэддон из Общества покровительства животным, — и следующей осенью животных туда выпускают.

Осиротевшие или получившие увечья барсучата начинают поступать с марта, так как именно в это время они и выходят добывать себе пищу. Барсучат подбирают и выхаживают разные люди по всей стране, но важно, чтобы по возможности барсучонок не оставался в одиночестве. Правда, это правило действует для всех зверей и птиц — ведь если животное не имеет контакта с себе подобными, а только с людьми, то в его сознании отпечатывается, что он такой же, как и те, кто его выкармливает. А раз так, его уже никогда нельзя будет вернуть в дикую природу. Особенно применимо данное правило к барсукам — у этих животных чрезвычайно развито чувство семьи, им обязательно нужны сородичи, с которыми можно играть и общаться.

Как только барсучата отучаются пить из бутылочки, их нужно скорее включить в общественную группу, насчитывающую до 10 особей; желательно, чтобы там было сбалансировано число самцов и самок. Такие группы помещают в просторные загоны, чтобы свести к минимуму контакт с человеком, и им должна быть предоставлена возможность самим добывать себе пищу.

Когда барсучата достигают приблизительно шести месяцев от роду, группу перевозят на ее новую территорию. Выпуск обычно начинается с июля. Сначала барсуков держат за забором со слабым током, а внутрь кладут тюки соломы — в качестве временного укрытия, пока они не построят себе гнездо. Обычно они обустраиваются быстро, особенно если есть пригодные для жилья заброшенные кроличьи норы.

Но и на этом забота человека о барсуках, которым он даровал землю и волю, не заканчивается. Кто-то должен в течение шести месяцев кормить их и вести за ними каждодневные наблюдения. За это время животные пророют ходы, уводящие за пределы обнесенной забором территории; замечено, что при этом они выбегают наружу и входят назад, уже чувствуя себя собственниками территории, где их поселили. Забор с током на данном этапе убирается. Теперь остается дожидаться следующей весны, когда они ощутят себя полноправными хозяевами. По мере того как они осваивают новые места и все успешнее кормятся сами, подкормка их человеком уменьшается.

В реализации плана по выпуску барсуков важен каждый человек, занятый на каждой стадии. Сейчас, когда я пишу эти строки [11] Рубеж 1994/1995 гг. , исполняется четыре года с тех пор, как мы начали осуществление описанной выше схемы, и теперь с уверенностью можно говорить, что она принесла успех: выпущенные нами барсуки, которых мы выкормили с младенческого возраста, успешно закрепились на дарованных им территориях и сами обзавелись потомством.

Заметим, что в разных регионах Англии применяются разные методы. Так, например, в Йоркшире, где уровень преследования барсуков человеком особенно высок (любители барсучьих боев раскапывают до 80 процентов гнезд!), не следует строить временные укрытия из соломенных тюков, так как подобные сооружения послужили бы лишь приманкой для негодяев. К несчастью, в этих условиях могут работать только беззаветно преданные барсукам природозащитники, а гнезда приходится укреплять проволочными заграждениями и бетоном! Спросите, что это — дом барсука или крепость? Дом барсука и должен быть крепостью, не следует забывать о двуногом звере! Кроме того, все барсуки, перевозимые из одной местности в другую, должны быть подвергнуты анализу на туберкулез, а в Уэльсе, кроме того, для их транспортировки требуется лицензия.