Николай Пржевальский - Путешествие в Уссурийском крае. 1867-1869 гг.

Действительно, небывалому человеку трудно даже поверить, до какой степени доходит разврат среди уссурийского населения. Здесь везде мужья торгуют своими женами, матери дочерьми и делают это не задумываясь, часто публично, без всякого зазрения совести.

В несколько минут обыкновенно слаживается дело, и невинная девушка, иногда едва достигшая пятнадцатилетнего возраста, продается своею же матерью много, много если за 25 рублей, а часто и того менее.

Не только местные, но даже проезжие личности обыкновенно запасаются таким товаром, нисколько не думая о будущей судьбе невинной жертвы.

Для последней исход в подобном случае всегда бывает один и тот же: наскучив через год или два своему первому владельцу, она идёт к другому, потом к третьему, четвёртому, наконец, пускается на все стороны и гибнет безвозвратно.

Во многих станицах можно видеть подобные личности, для которых стыд, совесть и другие лучшие стороны человеческой природы не существуют.

Мало того, разврат до такой степени проник всё население, что нисколько не считается пороком, и на зимних вечерних сходбищах, или так называемых «вечёрках», постоянно разыгрываются такие сцены, о которых даже и неудобно говорить в печати.

С другой стороны, не менее резко бросается в глаза совершенное равнодушие казаков к своему настоящему положению и полная апатия ко всякому необязательному труду.

Конечно, с первого раза кажется весьма странным: каким образом население может умирать с голоду в стране, где воды кишат рыбой, а леса полны всякого зверя? Ведь здесь стоит только пойти с ружьём, чтобы убить козу или изюбра, а не то забросить сеть, или какой-нибудь другой снаряд, чтобы наловить сколько угодно рыбы.

Борьба с нуждой, голодом и различными невзгодами отражается не только на нравственной стороне, но даже и на самой физиономии уссурийских казаков. Бледный цвет лица, впалые щеки, выдавшиеся скулы, иногда вывороченные губы, по большей части невысокий рост и общий болезненный вид - вот характерные черты физиономии этих казаков.

Не увидите вы здесь красивого великорусского мужика, с его окладистой бородой, или молодого краснощёкого парня. Нет! сами дети казаков, живой тип своих отцов, какие-то вялые, неигривые. Ни разу не слыхал я на Уссури русской песни, которая так часто звучит на берегах Волги; не запоёт ямщик, который вас везёт, про «не белы снеги» или про что-либо другое в этом роде; нет даже здесь обычного русского покрикивания на лошадей, а какое-то особенное, вроде: цсши, цсши, цсши… которое произносится тихо, вполголоса и так звучит неприятно, что иногда мороз дерёт по коже.

Вообще всё, что вы видите на Уссури, - казаков, и их быт, - всё действует крайне неприятно, в особенности на свежего человека.

Везде встречаешь грязь, голод, нищету, так что невольно болеет сердце при виде всех явлений.

В последней главе настоящей книги при общем обзоре колонизации Уссурийского края мы разберём подробно те причины, которые поставили казаков в такое неутешительное положение, а теперь скажем несколько слов о местной торговле, главным центром которой служит селение Хабаровка, лежащее при слиянии Амура и Уссури.

Это селение [52] Хабаровка основана в 1857 году солдатами линейного батальона. , живописно раскинувшееся на правом гористом берегу последней реки, вытянулось в настоящее время более чем на версту в длину и имеет 111 домов, в которых, кроме войск, считается 350 жителей обоего пола; цифра же солдат бывает различна и колеблется между 150-400 человек, смотря по временам года.

Таким образом, главную массу населения составляют войска; затем следуют купцы, крестьяне, отставные солдаты и китайцы. Последние живут в нескольких фанзах [53] Фанзой называется китайский дом, подробное описание которого будет сделано в IV главе настоящей книги. , и число их невелико, но оно значительно увеличивается летом, в июне и в июле, когда китайские торговцы съезжаются сюда с Уссури, ближайших частей Амура и даже с Сунгари для продажи соболей, получаемых ими от гольдов, орочей в других инородцев Амурского края.

Количество ввозимых ежегодно летом в Хабаровку соболей весьма значительно и, по словам здешних купцов, простирается до двадцати тысяч.

Для продажи китайцы обыкновенно связывают этих соболей пачками по 10-12 штук. В каждой такой пачке можно найти два, три хороших соболя, штуки четыре порядочных, остальные же всегда весьма плохи; между тем как цена за всех одинаковая и простирается средним числом 4-6 и даже 8 серебряных рублей за шкурку. При этом следует заметить, что мех уссурийского соболя незавидный, по большей части светлый и короткопушистый. Лучшие соболи привозятся в Хабаровку только из Буреинских или Хинганских гор.

За соболей, покупаемых от китайцев, в большей части случаев надобно платить серебряными рублями, так как китайцы, а за ними и другие инородцы почти вовсе не берут наших бумажек и даже мелкое серебро принимают неохотно, только как сдачу.

Подобное условие ставит каждого путешественника, желающего что-либо купить у китайцев, в весьма затруднительное положение, так как серебряный рубль можно достать здесь, заплатив за него не менее 1 р. 50 к. кредитными билетами. За весьма немногими исключениями - это постоянный курс, но иногда он поднимается до 1 р. 70 к., а бывали примеры, что и до двух рублей.

Пользуясь таким обстоятельством, здешние купцы и в особенности благовещенские завели весьма выгодную для себя торговлю серебром. Они выписывают его из Москвы, где покупают по биржевым ценам, а затем продают китайцам, имея на каждом рубле 25-30 коп. чистого барыша.

Такая продажа идёт десятками тысяч рублей, и всё это серебро уходит безвозвратно в Китай, где тотчас же переливается в китайские деньги, имеющие форму слитков различной величины.

Покупка соболей как в Хабаровке, так и во всём Уссурийском крае производится исключительно местными купцами и приезжими сюда нарочно для этой цели из Читы или даже из Иркутска. Те и другие друг перед другом стараются закупить как можно больше соболей, а через то беспрестанно повышают их продажную цену.

Говорят, что в последние годы соболи стали вдвое, даже втрое дороже против того, почём они продавались при первоначальном занятии нами Уссурийского края, когда в этой торговле было еще мало конкурентов.

Однако местные торговцы нашли способ конкурировать и теперь с приезжими богатыми купцами. Для этой цели они дают китайцам в долг товаров, часто на несколько тысяч, с обязанностью доставлять им за это всех добытых соболей. Разумеется, цена на этих соболей назначается по обоюдному согласию, и в случае, если китаец хочет за них очень дорого, то и наш торговец накидывает лишнее на свой товар, так что не остаётся в убытке.