Александр Черкасов - Записки охотника Восточной Сибири

Горностаи любят селиться в удалении от жилых мест, преимущественно в каменистых россыпях и утесах. К селениям они редко подходят близко. Живут в норах, которые приготовляют себе сами. Самец от самки живет обыкновенно отдельно, в особой норе, но вблизи своей подруги. Течка их бывает в одно время с хорьками, т. е. в феврале и марте. Самка весною приносит двух, трех и четырех молодых, которые родятся слепыми; некоторые охотники утверждают, что иногда молодых бывает по 6 и даже по 8 штук в одном помете. Мне никогда не случалось находить в одном гнезде более четырех. Разность в количестве приносимых детей самкой не зависит ли от возраста зверька? Потому что те же лица, которые утверждали о наибольшей цифре рождаемых детей, говорили, что старые горностаи чрезвычайно любят своих молодых и в случае опасности с особенной ловкостью переносят их во рту в другое, безопасное место, а в крайности будто бы они защищают свое гнездо с отважностию и большим самоотвержением, не дорожа даже и своею жизнию, видя явную смерть. Я дважды находил горностаевые гнезда, оба раза в больших каменистых россыпях, и не замечал ни отваги, ни самопожертвования матери. В первый раз я нашел гнездо, сделанное в россыпи под большою плитою; молодых было три, они лежали в кучке, положа головы друг на друга, на мягкой подстилке и боязливо поглядывали на меня, а в особенности на нюхающую собаку. Другой раз гнездо было сделано в щели между двумя большими плитами, прикрытыми большою нависшею скалою; молодых было четыре; завидя собаку, они поспешно уползали дальше в глубину щели; по виду они были больше первых. Оба раза самки были застигнуты в гнездах; завидя меня с собакою, они быстро выскакивали от детей и поспешно убегали, прячась в пустоты между камнями и плитами. По словам охотников я полагаю, что мною были найдены гнезда молодых самок. Однажды я караулил лисиц и сидел на горке около россыпи, как вдруг выбежал горностай и стал прыгать по камням с такой легкостию и с такой скоростию, что я едва-едва уловил мгновение для выстрела и убил его дробью. Это было зимою, после обеда. Подробностей о жизни горностаев, тонкостей их характера, способа выкармливания детей и проч. я не знаю.

Полагаю, что горностаи в этих отношениях во многом сходны с хорьками, ибо они, насколько мне известно, от последних почти ни в чем не отличаются и по науке принадлежат к роду хорьков.

Горностаи питаются тем же, чем и хорьки; мелким птичкам, а в особенности рябчикам, тетеревам, глухарям и куропаткам, они наносят большой вред, выпивая их яйца и пожирая молодых в гнездах. Мясо их в пищу не употребляется, хотя оно и не так сильно пахнет, как хорьковое.

Г. Брем пишет, что горностай бегает и прыгает мастерски, лазает превосходно, а в случае нужды легко плавает и может переплывать громадные расстояния. Что отважность его до того велика, что он с безумной отвагой бросается даже и на человека. За змеями и ящерицами охотится постоянно. Любимый его промысел — это охота за водяными крысами. Мать любит своих детей и сторожит их до самой осени, так что только к зиме молодые расстаются со своей питомицей окончательно. Во время опасности мать уносит свою семью в другое место во рту, нередко переплывая с такою ношею порядочные реки, а взрослых учит всем тонкостям хищничества. Горностай может чирикать и шипеть, как змея, даже лаять. Он крайне любопытен, а в опасности скачет со значительных высот. В темноте глаза его блестят зеленым светом; у мелких птиц он прежде всего съедает голову.

В Южном Забайкалье добычливого промысла за горностаями нет вовсе. Здесь их бьют из винтовок и ловят в различные поставушки, встретившись с ними случайно, и то эта охота по малочисленности горностаев есть не что иное, как забава здешних звероловов.

В тех же местах, где горностаев много, где охота за ними составляет особливый промысел, доставляющий промышленникам значительные выгоды, там их ловят, как хорьков, в плашки, или слопцы, в кулемки, в небольшие черканы и в так называемые стульчики.

Горностаи просты и смелы, они идут в ловушку, только что сделанную, и особенных предосторожностей, необходимых при ловле других зверьков, от охотника не требуют.

Ловушка, называемая стульчиком и употребляемая для ловли горностаев и ласок, делается таким образом. Две палочки из сырого тальника, четвертей пяти длиною, складывают крест-накрест посредине и крепко связывают веревочкой или тоненьким прутиком. Потом концы их сгибают вниз и также связывают между собою, так что все четыре ножки отстоят на четверть аршина или вершков на пять одна от другой, отчего весь инструмент похож на две крестьянские дуги, связанные посередине и находящиеся в различных плоскостях, перпендикулярных друг другу. Во внутренние стороны этих ножек набивают волосяные силья, в расстоянии один от другого на полвершка. В самом верху стульчика, в крестообразном его сгибе, привязывается какая-нибудь приманка, обыкновенно птичка, которая со всех сторон должна быть окружена настороженными сильями, и ловушка готова. Она ставится на таких местах, где много замечено горностаевых следов и где они отыскивают себе добычу. Зверек, почуя приманку и не имея возможности прямо достать ее, полезет по которой-нибудь ножке стулика и попадет головой в какой-нибудь силок; желая освободиться, он спрыгнет вниз и повиснет, удавится и запутается в сильях ногами. Случается, что горностай, доставая наживу, оборвется и попадет лапкой в силок, тогда он наверное перегрызет его и уйдет невредим.

Кроме того, горностаи попадают и в другие ловушки, поставленные вовсе не на их голову.

Горностаи — большие неприятели соболей и бурундуков. Замечено, что там, где живет много горностаев, наверное не встретишь поблизости ни соболя, ни бурундука. Странно! Какая причина заставляет их враждовать между собой?

Мне сказывал один промышленник, что он однажды ночевал в лесу под утесом и, встав рано утром, захотел сварить себе карымского (кирпичного) чаю на завтрак, и потому, разложив огонь, он полез в кожаную суму, в которой лежали чай, хлеб, соль, походный котелок и прочие принадлежности. Как вдруг из сумы выскочил горностай и тотчас же скрылся в пустотах между камнями и плитами утеса. Надо полагать, что зверек забрался в суму ночью попробовать крестьянских сухариков.

В Сибири горностая зовут горносталем.

Теперь следует ряд зверьков, не играющих почти никакой роли в сибирской охоте. Я упомяну о них коротенько, чтобы познакомить с ними читателя хотя бы поверхностно, потому что в редких случаях здешние промышленники обращают и на них свое внимание и удостаивают иногда своими меткими выстрелами.

Ласка, или ластка, как здесь ее называют, — самый наименьший зверек из числа хищных. Она гораздо меньше горностая, почти вершка на три, и длиною в шесть или семь дюймов, а толщиною в большой мужской палец, так что горностай вдвое толще ее. Фигура, все стати, нрав и цвет шерсти совершенно одинаковы; кроме величины зверька, все различие заключается в том, что ласка не имеет на хвосте черного конца, как горностай. Зимою ласка вся белая, как снег, а летом рыжевато-бурая с желтовато-белым подбрюшьем. Шкурка ее покрыта короткою, густою и довольно мягкою шерстью. Ласка прыгает, как хорек, след ее очень мал и похож на то, как бы ребенок, сложив два пальчика вместе, пятнал ими по снегу.