Юрий Дмитриев - Путешествие на всю жизнь

Появление пауков-мешконосов — признак кончающегося лета. Появление летящей паутины — признак начинающейся осени.

В сухую солнечную погоду хорошо видны длинные шелковистые нити, медленно плывущие в воздухе. Это явление давно занимало людей — еще древние историки и ученые писали о летающих нитях. Правда, они не знали, что летит обыкновенная паутина. Одни утверждали, что это «шерстяной дождь», другие уверяли, что засохшая роса, третьи считали нити частичками опустившихся облаков, четвертые — «выпотом сосны».

Конечно, и в далеком прошлом находились люди, считавшие, что летает обыкновенная паутина, но им не верили. Даже сравнительно недавно, во время прошедшей войны, англичане, увидев большое количество летящих паутинок, взволновались, решили, что фашисты испытывают какое-то новое оружие. И только объяснение крупного ученого успокоило английских военных.

А когда люди узнали наконец, что летающие нити — это паутина, появилось множество вопросов: откуда берется паутина, почему летает, что заставляет ее подниматься в воздух, зачем пауки выпускают паутину? И опять люди начали фантазировать. Одни говорили, что паутину заставляет подниматься вверх солнце, другие утверждали, что поднимает ее испарение росы, третьи уверяли, что пауки взлетают на паутинах в погоне за мухами, четвертые доказывали, что паутина вытягивается из тела пауков солнечной теплотой, пятые были уверены, что все это происходит под воздействием электричества.

Теперь-то мы знаем, и откуда берутся летающие паутинки, и для чего их выпускают.

Я люблю ловить эти нити. Часто они оказываются «пустыми» — их пассажиры хитрые и осторожные: при малейшей опасности соскакивают со своего ковра-самолета. Но иногда на такой нити оказывается паучок-авиатор, не успевший почему-то принять меры предосторожности. Что ж, он будет стараться сейчас удрать от опасности. Паучок хоть и маленький, но очень проворный. И я его не задерживаю, пожалуйста, беги. Не для того же ты совершил путешествие, и может быть, довольно далекое, чтоб ползать по моей руке!

Паучишка удерет с моей руки на ближайший кустик или залезет на дерево и, очевидно, останется там жить. А возможно, он отправится путешествовать дальше. Если удастся проследить за паучком, можно увидеть, как он готовится к путешествию. Забравшись повыше, на самую верхушку травинки или на кончик ветки, паучок проводит несколько паутинок — это его «взлетная площадка». Потом начинает выпускать паутинку, предварительно прикрепив ее одним концом к ветке. Ветер сразу подхватывает паутинку. Но паучок держится. Паутинка становится все длиннее и длиннее, ветер все сильнее тянет ее. И вот наконец паучок перекусывает тот конец, который прикреплен к ветке. Еще немного, еще чуть подлиннее станет нить — и паучок поджимает ножки. Полет начался!

Паутина длинная — метра два-три. Она не хуже воздушного шара. Но паучок может управлять своим «летательным аппаратом» — он бегает по паутинке, и от этого она то снижается, то поднимается. Для чего это надо паучку — непонятно, ведь он не знает, где ему следует приземлиться. Впрочем, это не так уж существенно: зацепится паутина за ветку, за куст, может быть, и найдет там паучок свой дом. Ему главное — улететь подальше от родного места: паучков на свет появляется сразу много, всем места не хватит, вернее, не места, а еды в одном месте. Ведь они очень прожорливы, чего доброго, и друг друга съедят. Вот и расселяются они на новые земли. Ножки у молодых паучков слабенькие, далеко на них не уйдешь, крыльев и вовсе нет. Но есть паутина. У одних паутина служит для охоты, а у других для полета.

А мы, увидев паутинки, скажем: теперь уже лето прошло, наступает осень!

Проселочная дорога еще не просохла — то здесь, то там блестели лужи, кое-где бежали ручейки, наполняя и переполняя придорожные канавы мутной и беспокойной весенней водой. Я шел по этой дороге, внимательно глядя себе под ноги. Вдруг бурый комочек — я был уверен, что это комочек земли, и чуть не наступил на него — отскочил в сторону. И… шлеп, шлеп, шлеп! Лягушки! Да сколько их! И откуда они? Впрочем, откуда — понятно: перезимовали где-то в пруду, в большой луже, в озерце. Крепко спали, зарывшись в ил, забравшись в ямки на дне. Некоторые, правда, зимовали на суше, где-нибудь под корнями деревьев, в рытвинах. Но большинство все-таки зиму провели в воде. И едва сошел снег, едва растаял лед, лягушки выбрались из воды и отправились искать… воду. Да, именно так, отправились искать воду, но такую, в которой можно будет отложить икру. Оказывается, для этого подходит не всякий водоем. И лягушки, судя по тому, что они двигались в одном направлении, уже «знали», где находится нужный им водоем.

Скорее всего это травяные лягушки — они просыпаются раньше других. Но на всякий случай надо проверить, может, это остромордые проснулись так рано? Вряд ли, конечно, но все-таки… Травяную от остромордой лягушки, если она сидит на земле или прыгает где-то в стороне, отличить трудно. Обе они примерно одинаковой величины, обе бурые сверху. Чтоб узнать, какая это лягушка, надо взять ее в руки и посмотреть на брюшко. Если брюшко желтоватое или белое и на нем нет пятен, это остромордая. Если брюшко у лягушки пятнистое или мраморное, это травяная.

Я взял лягушку в руки, посмотрел на брюшко и отпустил ее. Травяная. Апрель — ее время. Остромордая в начале мая появится. А где-то в середине или даже в конце мая появятся зеленые лягушки — прудовая и озерная. Они от воды далеко не отходят и если встречаются в лесу, то лишь на берегах лесных озер, прудов или в болотах.

А травяные и остромордые часто встречаются там, где никакой воды и близко нет. Но это летом. А сейчас, весною, их главная задача поскорее добраться до подходящего водоема.

Если кому-нибудь признаться, что я никогда не слышал, как квакают лягушки, не поверят. Скажут — не может быть: ведь во многих книжках точно описывается это кваканье, в кино показывают квакающих лягушек, даже по радио передают, как они квакают. Да, все это так. Но вот именно такого кваканья я никогда не слыхал. Хотя стараюсь услышать его каждую весну.

После появления травяных лягушек из маленького прудика (я проследил: именно туда направлялись травяные лягушки, которых я видел на дороге) начинают доноситься «песни». Кваканье? Нет, совсем нет! Разве можно назвать кваканьем тоскливое протяжное гудение, или урчание, или хриплые стоны, которые издают травяные лягушки?

Что ж, подождем несколько дней, подождем неделю-другую. Не беда, если я не встречу в лесу остромордых лягушек в это время, не узнаю, когда они проснутся. Остромордые лягушки сами сообщат мне об этом.