Донат Наумов - Мир океана. Море живет

Когда впереди показался грот, отлив уже заканчивался. На этот раз под каменными сводами было светло и тихо, сквозь нетолстый слой прозрачной воды виднелось щебнистое дно. В глубине из косой щели свисала заткнутая розово-красная тряпка, и с нее каплями стекала вода. Чтобы лучше рассмотреть грот, пришлось вылезти из лодки. Осторожно балансируя руками и опираясь на палку от сачка, я побрел в глубь грота. За большим камнем, распустив все свои 80 щупалец, сидела актиния, похожая на огромный красный георгин. Размером она была с тарелку. Отдельные щупальца этого живого цветка медленно шевелились, и сквозь покровы чуть просвечивали внутренние перегородки. Несколько минут я восторженно смотрел на это чудо.

Крупная розово-красная актиния арктических морей почему-то названа кошачьей теалией.

Крупные актинии теалия, живущие в Баренцевом море на глубине метров 20–50, известны давно. В лабораторию их довольно часто доставляют после траления. Но в каком виде! Пока трал волокут по каменистому дну, а потом поднимают на борт, нежные актинии раздавливаются камнями и рвутся об острые края раковин. От прекрасного животного остается комок розовой слизи. Иногда такая актиния еще живет несколько дней в аквариуме или в садке, даже пытается расправить часть щупалец, но в конце концов погибает.

А вот здесь, в гроте, она сидит на камне целехонькая и очень крупная, невесть как попавшая на мелкое место, где ей быть совершенно не полагается. Над ней из косой расщелины свисает, оказывается, вовсе не тряпка, а вторая такая же актиния. Пришлось провозиться не менее получаса, осторожно отделяя их от скалы. Подошва животного, казалось, срослась с камнем. Актинии крайне чувствительны к любому прикосновению, тем более к таким грубым операциям, как отдирание от скалы. Оба животных съежились, втянули подошву и щупальца. Помещенные в ведро с водой, они приняли почти шаровидную форму и безвольно катались по дну. Вся красота пропала. После тщательного осмотра каждого уголка грота обнаружилось, что актиний здесь, по крайней мере, штук десять, но большинство из них сидит поглубже.

А вот еще одна неожиданность — зеленоватый шар с прилипшими к нему камешками и обрывками водорослей. Да ведь это морской еж! Только не обыкновенный — стронгилоцентротус — каких тысячи, а эхинус. Еж в общем-то для Баренцева моря редкий, да к тому же никогда не встречающийся на литорали. Снова какая-то загадка. Как попал этот обитатель Атлантического побережья Европы, живущий на глубине 10–40 метров, в грот на Баренцевом море? Случайность исключена, к тому же рядом оказался второй, только не зеленый, а нежно-сиреневый. Морских ежей ловить несложно — достаточно оторвать от грунта их тонкие ножки с присосками на концах. Вскоре оба эхинуса были поддеты сачком и помещены в отдельное ведро с водой, чтобы не покололи актиний.

Морской еж эхинус — редкий гость в арктических морях.

Полтора часа в гроте, несмотря на царивший там холод, прошли незаметно. Начала прибывать вода, напоминая о необходимости немедленно покинуть грот. Но с такой добычей возвращаться в лабораторию одно удовольствие. Вскоре актинии сидели в аквариуме с проточной водой, а ежи поступили на операционный стол. Сначала их зарисовали и измерили: каждый достигал в диаметре почти предельной величины — 15 сантиметров. Потом у ежей осторожно вырезали зубной аппарат, так называемый аристотелев фонарь, и через образовавшееся отверстие извлекли кишечник. В лаборатории как раз велись работы по изучению паразитов иглокожих, и в кишках обоих ежей обнаружили паразитических инфузорий. Затем панцири эхинусов выдержали в формалине и положили на теплую плиту — сушиться для коллекции.

Актинии через день пребывания в проточной воде прикрепились ко дну аквариума, распустили щупальца и снова стали похожи на огромные цветки.

Неожиданная находка на литорали морских ежей — эхинусов и актиний теалия казалась необъяснимой. Только после того, как австрийский зоолог Р. Ридль детально изучил фауну морских пещер, все стало ясно. Правда, он исследовал пещеры не в Баренцевом море, а у берегов далекой теплой Адриатики, но, как выяснилось, температура воды в данном случае роли не играет. Побережье Адриатического моря изобилует подводными пещерами. Р. Ридль неоднократно находил под их сводами на самых мелких местах различных животных, обычно живущих на несколько десятков метров глубже. По его мнению, в пещерах и гротах из-за затененности создаются условия, сходные с условиями глубоких участков моря.

Россыпь валунов и окатанных морем камней в период отлива действует очаровывающе. Повсюду вздымаются буровато-зеленые водоросли — фукусы и аскофиллумы, густыми шапками покрывающие вершины камней и ниспадающие к их подножиям. Когда начинается прилив, водоросли всплывают благодаря тому, что имеют вздутия, наполненные газом, которые и служат водорослям поплавками. Основанием же своим растения крепко удерживаются на камнях при помощи корневидных выростов — ризоидов. В период низкой воды водоросли плотным одеялом покрывают камни и защищают от высыхания многочисленных обитателей литорали, прячущихся под их густым влажным покровом. И стоит лишь немного этот покров раздвинуть, как от света в темные, укромные места заскачут маленькие рачки бокоплавы, или гаммарусы. Так же поспешно, извиваясь всем телом и подскакивая, скроется небольшая змеевидная рыбка маслюк. На освещенном участке останутся лишь приросшие и медлительные животные, такие, как морские желуди, моллюски из родов литторина, маргаритес да морские блюдечки — акмеи. Сидят они на верхней и боковых сторонах валунов.

Часто на камнях виднеются овальные полупрозрачные зеленоватые или розоватые слизистые комочки — это актинии. Здесь их встречается несколько видов. Во время отлива актинии втягивают щупальца, сжимаются и совсем непохожи на те красивые «морские цветы», которые, распустив щупальца, красуются на камнях в полную воду.

Чаще других на каменистой литорали наших северных морей встречается бунодактис. Как и все кишечнополостные животные, бунодактис хищник. Основная его пища — мелкие моллюски.

В лужах между камнями виднеются желтовато-зеленые восьмилучевые существа — халиклистусы. Следуя строгим требованиям систематики, зоологи относят их к сцифоидным медузам. Но внешне они на медуз нисколько не похожи, так как не способны плавать и сидят на водорослях, прикрепившись с помощью тонкой ножки.